КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 4 марта 2003 г. N 2-П
ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОЛОЖЕНИЙ
ПУНКТА 2 ЧАСТИ ПЕРВОЙ И ЧАСТИ ТРЕТЬЕЙ СТАТЬИ 232
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РСФСР В СВЯЗИ
С ЖАЛОБАМИ ГРАЖДАН Л.И. БАТИЩЕВА, Ю.А. ЕВГРАФОВА,
О.В. ФРОЛОВА И А.В. ШМЕЛЕВА
Именем Российской Федерации
Конституционный Суд Российской Федерации в составе
председательствующего А.Я. Сливы, судей Н.С. Бондаря, Н.В.
Витрука, Г.А. Гаджиева, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Стрекозова, О.И.
Тиунова, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,
с участием постоянного представителя Государственной Думы в
Конституционном Суде Российской Федерации В.В. Лазарева,
представителя Совета Федерации - члена Совета Федерации Ю.А.
Шарандина, полномочного представителя Президента Российской
Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М.А.
Митюкова,
руководствуясь статьями 125 (часть 4) Конституции Российской
Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и четвертой
статьи 3, пунктом 3 части второй статьи 22, статьями 36, 74, 96 и
97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации",
рассмотрел в открытом заседании дело о проверке
конституционности положений пункта 2 части первой и части третьей
статьи 232 УПК РСФСР.
Поводом к рассмотрению дела явились жалобы граждан Л.И.
Батищева, Ю.А. Евграфова, О.В. Фролова и А.В. Шмелева на нарушение
их конституционных прав и свобод указанными положениями
Уголовно-процессуального кодекса РСФСР.
Учитывая, что все жалобы касаются одного и того же предмета,
Конституционный Суд Российской Федерации в соответствии со статьей
48 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде
Российской Федерации" соединил дела по этим жалобам в одном
производстве.
Заслушав сообщение судьи-докладчика В.Г. Ярославцева,
объяснения представителей Государственной Думы, Совета Федерации и
Президента Российской Федерации, заключение эксперта - доктора
юридических наук И.Б. Михайловской, выступления приглашенных в
заседание представителей: от Верховного Суда Российской Федерации
- судьи Верховного Суда Российской Федерации В.В. Дорошкова, от
Генерального прокурора Российской Федерации - Г.Н. Родиной,
исследовав представленные документы и иные материалы,
Конституционный Суд Российской Федерации
установил:
1. Граждане Л.И. Батищев, Ю.А. Евграфов, О.В. Фролов и А.В.
Шмелев в своих жалобах в Конституционный Суд Российской Федерации
оспаривают конституционность положения пункта 2 части первой
статьи 232 УПК РСФСР, на основании которого их уголовные дела были
направлены судами общей юрисдикции для дополнительного
расследования со ссылкой на допущенные в ходе предварительного
расследования существенные нарушения уголовно-процессуального
закона. Кроме того, граждане Ю.А. Евграфов и А.В. Шмелев просят
проверить конституционность части третьей статьи 232 УПК РСФСР,
допускающей оставление ранее избранной меры пресечения в отношении
обвиняемого при направлении дела для дополнительного
расследования.
Как следует из представленных материалов, в ходе судебного
разбирательства по делу Л.И. Батищева, обвиняемого в совершении
преступлений, предусмотренных пунктом "б" части третьей статьи 159
и пунктами "а", "б" статьи 160 УК Российской Федерации,
Южно-Сахалинский городской суд вынес определение о возвращении
дела прокурору для дополнительного расследования в связи с тем,
что в постановлении о привлечении Л.И. Батищева в качестве
обвиняемого не было указано, какие конкретно пункты устава
акционерного общества, генеральным директором которого он являлся,
были им нарушены, а также поскольку обвиняемый и его защитник не
были ознакомлены с материалами дела в полном объеме.
Определением судебной коллегии по уголовным делам
Архангельского областного суда приговор в отношении О.В. Фролова,
осужденного по обвинению в преступлении, предусмотренном пунктом
"б" части третьей статьи 229 УК Российской Федерации, был отменен
и дело направлено прокурору для дополнительного расследования на
том основании, что ознакомление обвиняемого и его защитника с
материалами уголовного дела и составление обвинительного
заключения производились по истечении срока предварительного
следствия, а потому не имеют правового значения. Суд кассационной
инстанции признал также существенным нарушением
уголовно-процессуального закона отклонение судом первой инстанции
ходатайства обвиняемого о проведении стационарной психиатрической
экспертизы без его обсуждения в совещательной комнате и
ходатайства о допуске в качестве защитника отца обвиняемого.
Верховный Суд Республики Коми неоднократно направлял дело Ю.А.
Евграфова и А.В. Шмелева, обвиняемых в совершении преступлений,
предусмотренных частью второй статьи 163 и частью второй статьи
105 УК Российской Федерации, для дополнительного расследования,
мотивируя это существенными нарушениями следователем
уголовно-процессуального законодательства, выразившимися в
непринятии решений по заявленным обвиняемыми ходатайствам об
отводе следователя и проведении следственного эксперимента, а
также в нарушении права на защиту обвиняемого А.В. Шмелева,
которому участие адвоката было обеспечено уже после окончания
предварительного расследования - на этапе ознакомления с
материалами дела. Кроме того, суд признал необходимым проведение
следственного эксперимента, дополнительной экспертизы, а также
ряда мероприятий по установлению и допросу новых свидетелей.
При направлении дел заявителей для производства
дополнительного расследования суды, руководствуясь частью третьей
статьи 232 УПК РСФСР, оставили без изменения ранее избранные в
отношении них меры пресечения: Л.И. Батищеву - подписку о
невыезде, а О.В. Фролову, А.В. Шмелеву и Ю.А. Евграфову -
содержание под стражей.
Оспаривая конституционность положений пункта 2 части первой и
части третьей статьи 232 УПК РСФСР, заявители утверждают, что в
результате применения указанных положений их уголовные дела были
необоснованно направлены прокурору для дополнительного
расследования, чем нарушаются гарантируемые статьями 46 (части 1 и
2), 49, 52, 55 (часть 3), 118 и 123 (часть 3) Конституции
Российской Федерации права и свободы человека и гражданина.
2. Отдельные положения Уголовно-процессуального кодекса РСФСР,
регламентирующие основания и порядок направления уголовного дела
для дополнительного расследования, уже были предметом рассмотрения
Конституционного Суда Российской Федерации. В частности,
Постановлением от 20 апреля 1999 года признаны не соответствующими
Конституции Российской Федерации положения пунктов 1 и 3 части
первой статьи 232 и части первой статьи 258 УПК РСФСР, как
возлагающие на суд обязанность по собственной инициативе
возвращать уголовное дело прокурору в случае не восполнимой в
судебном заседании неполноты расследования, а также при наличии
оснований для предъявления обвиняемому другого обвинения либо
изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся
по фактическим обстоятельствам от обвинения, содержащегося в
обвинительном заключении.
Как установлено в ходе рассмотрения настоящего дела,
направление прокурору уголовных дел граждан Л.И. Батищева, Ю.А.
Евграфова и А.В. Шмелева в порядке пункта 2 части первой статьи
232 УПК РСФСР, согласно которому судья при рассмотрении вопроса о
назначении судебного заседания направляет уголовное дело для
дополнительного расследования в случае существенного нарушения
уголовно-процессуального закона органами дознания или
предварительного следствия, суды обосновывали, в частности,
необходимостью проведения дополнительных следственных действий
(следственного эксперимента, повторной экспертизы, установления и
допроса новых свидетелей).
Инициировав тем самым продолжение следственной деятельности по
обоснованию обвинения, суды, по сути, исходили из того, что
необходимые и достаточные доказательства, непосредственно
касающиеся существа обвинения, отсутствуют, аналогично тому, как
это имеет место в случае не восполнимой в судебном заседании
неполноты расследования (пункт 1 части первой статьи 232 УПК
РСФСР). Между тем принятие судом по собственной инициативе решения
о возвращении дела для дополнительного расследования в таких
случаях фактически приводит к осуществлению судом не свойственной
ему обвинительной функции. Данная правовая позиция, изложенная в
Постановлении от 20 апреля 1999 года, была распространена
Конституционным Судом Российской Федерации на пункт 2 части первой
статьи 232 УПК РСФСР - в той части, в какой он возлагает на суд
обязанность по собственной инициативе возвращать уголовное дело
прокурору в случае признания доказательств, полученных органами
дознания или предварительного следствия с нарушением
уголовно-процессуального закона, не имеющими юридической силы,
если такое признание влечет не восполнимую в судебном заседании
неполноту расследования.
В Определении от 3 февраля 2000 года по жалобе гражданки Л.Ю.
Берзиной Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу,
что пункт 2 части первой статьи 232 УПК РСФСР в указанной части,
как содержащий положение, аналогичное ранее признанным не
соответствующими Конституции Российской Федерации, не подлежит
применению судами, другими органами и должностными лицами. В силу
пункта 3 части первой статьи 43 и статьи 68 Федерального
конституционного закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" это является основанием для прекращения производства по
настоящему делу в данной части.
Следовательно, предметом рассмотрения Конституционного Суда
Российской Федерации по настоящему делу являются взаимосвязанные
положения, содержащиеся в пункте 2 части первой статьи 232 УПК
РСФСР - в части, допускающей возвращение уголовного дела прокурору
для устранения существенных нарушений уголовно-процессуального
закона, если это не связано с восполнением неполноты
расследования, а также в части третьей той же статьи, на основании
которой судья при направлении дела для дополнительного
расследования разрешает вопрос о мере пресечения в отношении
обвиняемого.
3. Согласно статьям 118 (части 1 и 2) и 123 (часть 3)
Конституции Российской Федерации правосудие в Российской Федерации
осуществляется только судом, который осуществляет судебную власть
посредством конституционного, гражданского, административного и
уголовного судопроизводства на основе состязательности и
равноправия сторон.
Применительно к уголовному судопроизводству это означает
прежде всего строгое разграничение судебной функции разрешения
дела и функции обвинения, каждая из которых возлагается на
соответствующие субъекты. Возбуждение уголовного преследования,
формулирование обвинения и его поддержание перед судом
обеспечивается указанными в законе органами и должностными лицами,
а в предусмотренных законом случаях - также потерпевшими.
Возложение же на суд обязанности в той или иной форме осуществлять
функцию обвинения не согласуется с предписанием статьи 123 (часть
3) Конституции Российской Федерации и препятствует независимому и
беспристрастному осуществлению правосудия, как того требуют статья
120 (часть 1) Конституции Российской Федерации и нормы
ратифицированных Российской Федерацией международных договоров -
Конвенции о защите прав человека и основных свобод (статья 6) и
Международного пакта о гражданских и политических правах (пункт 1
статьи 14).
Кроме того, конституционные принципы правосудия предполагают
неукоснительное соблюдение процедуры уголовного преследования, что
гарантирует процессуальные права участников уголовного
судопроизводства. Поэтому в случае выявления допущенных органами
дознания или предварительного следствия процессуальных нарушений
суд, самостоятельно осуществляя правосудие (статья 120 Конституции
Российской Федерации), вправе принимать в соответствии с
уголовно-процессуальным законом меры по их устранению с целью
восстановления нарушенных прав, что позволяет всесторонне и
объективно рассмотреть дело по существу. Тем самым обеспечивается
право каждого на судебную защиту его прав и свобод (статья 46
Конституции Российской Федерации) и право потерпевшего на доступ к
правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52
Конституции Российской Федерации).
4. Основанием для возвращения прокурору уголовных дел граждан
Л.И. Батищева, Ю.А. Евграфова, О.В. Фролова и А.В. Шмелева
послужили и допущенные органами предварительного расследования
существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые не
могли быть исправлены в ходе судебного разбирательства.
Существенное процессуальное нарушение является препятствием
для рассмотрения дела, которое суд не может устранить
самостоятельно и которое, как повлекшее лишение или стеснение
гарантируемых законом прав участников уголовного судопроизводства,
исключает возможность постановления законного и обоснованного
приговора и фактически не позволяет суду реализовать возложенную
на него Конституцией Российской Федерации функцию осуществления
правосудия.
Такие процессуальные нарушения не касаются ни фактических
обстоятельств, ни вопросов квалификации действий и доказанности
вины обвиняемых, а их устранение не предполагает дополнение ранее
предъявленного обвинения. Направляя в этих случаях уголовное дело
прокурору, суд не подменяет сторону обвинения, - он лишь указывает
на выявленные нарушения, ущемляющие процессуальные права
участников уголовного судопроизводства, требуя их восстановления.
Возвращение уголовного дела прокурору имеет целью приведение
процедуры предварительного расследования в соответствие с
требованиями, установленными в уголовно-процессуальном законе, что
дает возможность после устранения выявленных существенных
процессуальных нарушений вновь направить дело в суд для
рассмотрения по существу и принятия решения. Тем самым
обеспечиваются гарантированные Конституцией Российской Федерации
право обвиняемого на судебную защиту и право потерпевшего на
доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статьи 46 и
52).
Таким образом, пункт 2 части первой статьи 232 УПК РСФСР в той
части, в какой он допускает возвращение уголовного дела прокурору
для устранения существенных нарушений уголовно-процессуального
закона, если это не связано с восполнением неполноты
произведенного дознания или предварительного следствия, не
противоречит Конституции Российской Федерации.
5. Конституция Российской Федерации, гарантируя каждому право
на свободу и личную неприкосновенность (статья 22, часть 1),
вместе с тем предусматривает и возможность его ограничения
федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях
защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья,
прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и
безопасности государства (статья 55, часть 3). Меры пресечения
служат указанным конституционно значимым целям, если они
направлены на воспрепятствование обвиняемому в том, чтобы он мог
скрыться от следствия и суда, помешать установлению истины по
уголовному делу или продолжить преступную деятельность. При этом
избыточное или не ограниченное по продолжительности применение
мер, связанных с ограничением прав, гарантированных статьей 22
(часть 1) Конституции Российской Федерации и пунктом 3 статьи 14
Международного пакта о гражданских и политических правах,
недопустимо, а решение об избрании меры пресечения, включая
заключение под стражу и подписку о невыезде, может быть вынесено
только при условии подтверждения достаточными данными,
устанавливаемыми в соответствии с уголовно-процессуальным законом,
оснований ее применения.
Такая правовая позиция выражена Конституционным Судом
Российской Федерации в Постановлении от 13 июня 1996 года по делу
о проверке конституционности части пятой статьи 97 УПК РСФСР, а
также в официально опубликованных определениях от 25 декабря 1998
года по делу о проверке конституционности частей четвертой, пятой
и шестой статьи 97 УПК РСФСР, от 8 октября 1999 года по жалобам
ряда граждан на нарушение их конституционных прав статьями 89, 91
и 96 УПК РСФСР и от 15 мая 2002 года по жалобам ряда граждан на
нарушение их конституционных прав частью седьмой статьи 239.1 УПК
РСФСР.
Кроме того, поскольку в ходе производства в судебных стадиях
уголовного процесса именно суд является тем единственным органом,
который вправе принимать обязательные решения, обеспечивающие
дальнейшее движение дела и определяющие права и обязанности
участников уголовного судопроизводства, наделение суда полномочием
применять, изменять или отменять в отношении обвиняемого меру
пресечения не выходит за рамки возлагаемой на суд функции
правосудия (Постановление Конституционного Суда Российской
Федерации от 2 июля 1998 года по делу о проверке конституционности
отдельных положений статей 331 и 464 УПК РСФСР).
Часть третья статьи 232 УПК РСФСР не содержит каких-либо
положений, которые противоречили бы данному Конституционным Судом
Российской Федерации истолкованию оснований и порядка применения
мер пресечения и наделяли суд как орган правосудия не
свойственными ему полномочиями, позволяющими применять меры
пресечения в каких-либо иных целях, нежели предусмотренные
уголовно-процессуальным законом, и предопределять его отношение к
основному вопросу - о виновности или невиновности обвиняемого в
инкриминируемом ему деянии.
Таким образом, часть третья статьи 232 УПК РСФСР, на основании
которой судья при направлении уголовного дела для дополнительного
расследования разрешает вопрос о мере пресечения в отношении
обвиняемого, не противоречит Конституции Российской Федерации.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 3 части первой
статьи 43, статьей 68, частями первой и второй статьи 71, статьями
72, 75 и 79 Федерального конституционного закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд
Российской Федерации
постановил:
1. Признать не противоречащими Конституции Российской
Федерации пункт 2 части первой статьи 232 УПК РСФСР в части,
допускающей возвращение уголовного дела прокурору для устранения
существенных нарушений уголовно-процессуального закона, если это
не связано с восполнением неполноты произведенного дознания или
предварительного следствия, а также часть третью статьи 232 УПК
РСФСР, на основании которой суд при направлении уголовного дела
для дополнительного расследования разрешает вопрос о мере
пресечения в отношении обвиняемого.
2. Прекратить производство по настоящему делу в части,
касающейся проверки конституционности пункта 2 части первой статьи
232 УПК РСФСР в той части, в какой он возлагает на суд обязанность
направлять уголовное дело для дополнительного расследования в
случаях не восполнимой в судебном заседании неполноты
расследования, поскольку этот вопрос получил разрешение в
сохраняющих свою силу решениях Конституционного Суда Российской
Федерации.
3. Согласно частям первой и второй статьи 79 Федерального
конституционного закона "О Конституционном Суде Российской
Федерации" настоящее Постановление окончательно, не подлежит
обжалованию, вступает в силу немедленно после провозглашения,
действует непосредственно и не требует подтверждения другими
органами и должностными лицами.
4. Согласно статье 78 Федерального конституционного закона "О
Конституционном Суде Российской Федерации" настоящее Постановление
подлежит незамедлительному опубликованию в "Российской газете" и
"Собрании законодательства Российской Федерации". Постановление
должно быть опубликовано также в "Вестнике Конституционного Суда
Российской Федерации".
Конституционный Суд
Российской Федерации
|
