[неофициальный перевод] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО "ПРАВЕДНАЯ (PRAVEDNAYA) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(Жалоба N 69529/01)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА
(Страсбург, 18 ноября 2004 года)
--------------------------------
<*> Перевод предоставлен Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском суде по правам человека П. Лаптевым.
По делу "Праведная против Российской Федерации" Европейский суд
по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:
Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,
Ф. Тюлькенс,
Н. Ваич,
С. Ботучаровой,
А. Ковлера,
В. Загребельского,
Х. Гаджиева, судей,
а также с участием С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,
заседая за закрытыми дверями 28 октября 2004 г.,
принял следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой (N 69592/01), поданной 21
апреля 2001 г. в Европейский суд по правам человека против
Российской Федерации гражданкой России Лидией Андреевной Праведной
(далее - заявитель) в соответствии со статьей 34 Европейской
конвенции о защите прав человека и основных свобод.
2. Интересы заявителя в Европейском суде представлял И.В.
Новиков, адвокат из г. Новосибирска. Власти Российской Федерации в
Европейском суде были представлены Уполномоченным Российской
Федерации при Европейском суде по правам человека П.А. Лаптевым.
3. Заявитель утверждала о том, что национальные суды
пересмотрели Судебное решение, вынесенное в ее пользу, неверно
применив процедуру пересмотра судебных решений по вновь
открывшимся обстоятельствам.
4. Жалоба была передана на рассмотрение в Первую секцию Суда
(пункт 1 правила 52 Регламента Суда). В рамках Секции Палата,
рассматривающая дело (пункт 1 статьи 27 Конвенции), была
сформирована в соответствии с пунктом 1 правила 26 Регламента.
5. Решением от 25 сентября 2003 г. Европейский суд признал
жалобу частично приемлемой для рассмотрения по существу.
6. Заявитель и власти Российской Федерации представили свои
замечания по существу дела (пункт 1 правила 59 Регламента).
Проведя консультации со сторонами, Палата приняла решение о том,
что нет необходимости проведения устных слушаний по существу дела
(пункт 3 правила 59 in fine Регламента Суда), заявитель
представила замечания к доводам властей Российской Федерации.
ФАКТЫ
I. Обстоятельства дела
7. Заявитель - 1936 года рождения, проживает в г. Новосибирске.
8. С 1991 года заявитель получает пенсию по старости. С 1
февраля 1998 г. размер ее пенсии должен был определяться в
соответствии с Федеральным законом "О порядке исчисления и
увеличения государственных пенсий" (далее - Закон о пенсиях).
Закон о пенсиях ввел новый метод увеличения размера пенсий -
"индивидуальный коэффициент пенсионера". Индивидуальный
коэффициент пенсионера, установленный для исчисления
индивидуальных пенсий, представлял собой соотношение между
последней заработной платой лица до выхода на пенсию и средним
размером заработной платы и имел цель обеспечить связь пенсии лица
и его предыдущего заработка.
9. Органы власти, ответственные за выплату пенсии заявителя -
Управление пенсионного фонда Российской Федерации по Заельцовскому
району г. Новосибирска - решили, что индивидуальный коэффициент
пенсионера, применимый к заявителю, равен 0,525. Заявитель
посчитала данное решение произвольным, поскольку оно
противоречило, по ее мнению, Закону о пенсиях. 12 апреля 1999 г.
она подала иск против Управления пенсионного фонда.
10. 21 октября 1999 г. Заельцовский районный суд г.
Новосибирска вынес Решение в пользу заявителя. Суд установил, что
поскольку ответчик неправильно истолковал Закон о пенсиях, пенсия
заявителя должна быть пересчитана, исходя из коэффициента 0,7.
Управление пенсионного фонда обжаловало данное Решение в
Новосибирский областной суд. Оно утверждало, что Заельцовский
районный суд г. Новосибирска неверно истолковал положения Закона о
пенсиях.
11. В то время как кассационная жалоба Управления пенсионного
фонда ожидала рассмотрения в Новосибирском областном суде, 24
января 2000 г. Управление пенсионного фонда направило заявление в
Заельцовский районный суд г. Новосибирска о пересмотре Судебного
решения от 21 октября 1999 г. по вновь открывшимся
обстоятельствам. Управление пенсионного фонда утверждало, что 29
декабря 1999 г. Министерство труда и социального развития
Российской Федерации издало Разъяснение "О применении ограничений,
установленных Федеральным законом "О порядке исчисления и
увеличения государственных пенсий". В Разъяснении указывалось,
каким образом должен применяться Закон о пенсиях. Управление
пенсионного фонда утверждало, что поскольку оно не знало об этих
обстоятельствах на момент вынесения Судебного решения 21 октября
1999 г., то это Судебное решение должно быть пересмотрено.
12. 30 января 2000 г. Управление пенсионного фонда отозвало
данное заявление, поскольку Судебное решение от 21 октября 1999 г.
к этому моменту не вступило в силу, и кассационная жалоба на него
была назначена к рассмотрению в Новосибирском областном суде.
13. 15 февраля 2000 г. судебная коллегия по гражданским делам
Новосибирского областного суда оставила без изменения Судебное
решение от 21 октября 1999 г., согласившись с толкованием
соответствующих законов, данным Заельцовским районным судом г.
Новосибирска. Определение суда кассационной инстанции не содержало
ссылок на Разъяснение. Соответственно, Судебное решение от 21
октября 1999 г. вступило в силу 15 февраля 2000 г.
14. 21 августа 2000 г. Управление пенсионного фонда Российской
Федерации в Заельцовском районе г. Новосибирска подало новое
заявление о пересмотре Судебного решения от 21 октября 1999 г. по
вновь открывшимся обстоятельствам. На этот раз Управление заявило,
помимо прочего, что законность Разъяснения была подтверждена
Верховным судом Российской Федерации 24 апреля и 25 мая 2000 г.
15. 16 января 2001 г. Заельцовский районный суд г. Новосибирска
удовлетворил заявление Управления пенсионного фонда, применив
статью 333 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, в
соответствии с которой решения могут быть пересмотрены в случае
открытия существенных обстоятельств, которые не были и не могли
быть известны стороне дела. Суд установил, что Разъяснение,
законность которого была подтверждена Верховным судом Российской
Федерации, может служить таким обстоятельством. Данное определение
не было обжаловано.
16. После проведения нового рассмотрения дела 12 февраля 2001
г. Заельцовский районный суд г. Новосибирска вынес новое Решение
по делу об отказе в удовлетворении жалобы заявителя, применив
Разъяснение. 27 марта 2001 г. судебная коллегия по гражданским
делам Новосибирского областного суда оставила без удовлетворения
кассационную жалобу заявителя на Судебное решение от 12 февраля
2001 г.
II. Применимое национальное законодательство
17. Гражданский процессуальный кодекс РСФСР 1964 года,
действовавший на момент событий, устанавливал следующее:
Статья 294. Пределы рассмотрения дела судом кассационной
инстанции
"При рассмотрении дела в кассационном порядке суд проверяет
законность и обоснованность решения суда первой инстанции в
пределах кассационной жалобы. Он может исследовать новые
доказательства и устанавливать новые факты. Вновь представленные
доказательства суд исследует, если признает, что они не могли быть
представлены в суд первой инстанции (...)".
Статья 333. Основания пересмотра
"Решения, (...) вступившие в законную силу, могут быть
пересмотрены по вновь открывшимся обстоятельствам.
Основаниями для пересмотра решений, (...) по вновь открывшимся
обстоятельствам являются:
1. Существенные для дела обстоятельства, которые не были и не
могли быть известны заявителю;
/.../
4. Отмена решения, приговора, определения или постановления
суда либо постановления иного органа, послужившего основанием к
вынесению данного решения, определения или постановления".
Статья 334. Подача заявления
"...такое заявление [о пересмотре решения по вновь открывшимся
обстоятельствам] может быть подано в течение трех месяцев со дня
установления обстоятельств, служащих основанием для пересмотра".
18. 24 апреля 2000 г. Верховный суд Российской Федерации
оставил без удовлетворения жалобу ряда лиц, оспаривавших
законность Разъяснения. Верховный суд Российской Федерации
установил, что вопреки утверждениям, содержавшимся в жалобе,
Министерство труда и социального развития Российской Федерации не
превысило свои полномочия при принятии Разъяснения и что
толкование Министерством Закона о пенсиях было правильным. 25 мая
2000 г. Кассационная коллегия Верховного суда Российской Федерации
оставила без изменения Судебное решение от 24 апреля 2000 г.
I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции
19. Заявитель жаловалась на то, что пересмотр Судебного решения
от 21 октября 1999 г., оставленного без изменения определением
Новосибирского областного суда от 15 февраля 2000 г., был
незаконным, поскольку правовые акты, вынесенные после даты
вынесения Судебного решения, не могут рассматриваться как вновь
открывшиеся обстоятельства. Прежде всего Европейский суд
рассмотрит данную часть жалобы применительно к пункту 1 статьи 6
Конвенции, который в части, применимой в настоящем деле, гласит:
"Каждый в случае спора о его гражданских правах и
обязанностях... имеет право на... справедливое... разбирательство
дела... судом".
A. Доводы сторон
1. Заявитель
20. Заявитель утверждала, что Разъяснение и решения Верховного
суда Российской Федерации от 24 апреля и 25 мая 2000 г. не могут
считаться вновь открывшимися обстоятельствами. Заявитель отметила,
что эти акты появились после вынесения Судебного решения от 21
октября 1999 г. и, таким образом, не могут повлиять на
первоначальные выводы по делу.
21. Более того, Управление пенсионного фонда подало заявление
по истечении установленного на то срока. В то время как в
соответствии со статьей 334 Гражданского процессуального кодекса
РСФСР такие заявления должны были подаваться в течение трех
месяцев после установления вновь открывшихся обстоятельств,
Управление пенсионного фонда подало заявление 21 августа 2000 г.,
то есть через восемь месяцев после принятия Разъяснения.
2. Власти Российской Федерации
22. Власти Российской Федерации утверждали, что Управление
пенсионного фонда узнало о существенных обстоятельствах,
относящихся к делу, после того, как Решение от 21 октября 1999 г.
стало окончательным. Таким образом, суд имел веские основания для
возобновления разбирательства по делу.
23. Более того, Управление пенсионного фонда направило
заявление о пересмотре Судебного решения по вновь открывшимся
обстоятельствам 24 января 2000 г., то есть в соответствующий срок
и всего лишь через 24 дня после того, как Постановление
Министерства труда и социального развития Российской Федерации об
утверждении Разъяснения было зарегистрировано в Министерстве
юстиции Российской Федерации.
B. Мнение Европейского суда
1. Общие принципы
24. Право на справедливое судебное разбирательство судом,
гарантируемое пунктом 1 статьи 6 Конвенции, должно толковаться в
свете преамбулы к Конвенции, которая в соответствующей части
гласит, что принцип верховенства права является общим наследием
Высоких Договаривающихся Сторон. Одним из основополагающих
аспектов принципа верховенства права является принцип правовой
определенности, который требует, помимо прочего, чтобы в случае
вынесения судами Окончательного судебного решения оно не подлежало
пересмотру (см. Постановление Европейского суда по делу
"Брумареску против Румынии" (Brumarescu v. Romania) от 28 октября
1999 г., Reports 1999-VII, з 61).
25. Данный принцип содержит требование, что стороны не вправе
добиваться пересмотра окончательного и подлежащего исполнению
Судебного решения лишь в целях пересмотра и вынесения нового
решения по делу. Полномочия вышестоящих судов по пересмотру должны
осуществляться в целях исправления судебных ошибок, неправильного
отправления правосудия, а не для подмены надзора. Пересмотр не
должен рассматриваться как замаскированное обжалование, и одна
лишь возможность двух взглядов по делу не может служить основанием
для пересмотра. Отклонение от этого принципа оправдано, только
если это необходимо при наличии существенных и бесспорных
обстоятельств (см. Постановление Европейского суда по делу "Рябых
против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N
52854/99, ECHR 2003-X, з 52).
26. Европейский суд должен быть особенно аккуратен ввиду
опасности, присущей при ретроспективном применении
законодательства, которое имеет результатом влияние на разрешение
судами спора, в котором стороной является государство. Соблюдение
принципа верховенства права и справедливое судебное
разбирательство требуют, чтобы любые причины, приводимые в
качестве оправдания таких мер, рассматривались с наибольшей
степенью осмотрительности (см. Постановление Европейского суда по
делу "Национальное и провинциальное строительное общество,
Постоянное строительное общество Лидса и Строительное общество
Йоркшира против Соединенного Королевства" (The National &
Provincial Building Society, the Leeds Permanent Building Society
and the Yorkshire Building Society v. United Kingdom) от 23
октября 1997 г., Reports 1997-VII, з 112, и Постановление Большой
палаты Европейского суда по делу "Зелински и Прадаль и Гонсалес и
другие против Франции" (Zielinski and Pradal & Gonzalez and others
v. France), жалобы N 24846/94 и 34165/96 - 34173/96, ECHR 1999-
VII, з 57).
2. Применение общих принципов в настоящем деле
27. Процедура отмены Окончательного судебного решения
предполагает, что имеются доказательства, которые ранее не были
объективно доступными и которые могут привести к иному результату
судебного разбирательства. Лицо, желающее отмены Судебного
решения, должно доказать, что оно не имело возможности представить
доказательство до окончания судебного разбирательства и что такое
доказательство имеет значение для разрешения дела. Такая процедура
была закреплена в статье 333 Гражданского процессуального кодекса
РСФСР и схожа с подобными процедурами, существующими в других
правовых системах многих стран-членов Совета Европы.
28. Данная процедура сама по себе не противоречит принципу
правовой определенности в той мере, в какой она используется для
исправления судебных ошибок. Задачей Европейского суда является
определение того, была ли в настоящем деле эта процедура применена
способом, совместимым со статьей 6 Конвенции.
29. Судебное решение от 21 октября 1999 г., вынесенное в пользу
заявителя, было отменено 15 месяцев спустя, поскольку в нем не
было принято во внимание Разъяснение.
30. Впервые 24 января 2000 г. Управление пенсионного фонда
направило заявление в Заельцовский районный суд г. Новосибирска о
пересмотре Судебного решения от 21 октября 1999 г. по вновь
открывшимся обстоятельствам. Следовательно, к этому моменту
Управление пенсионного фонда знало о существовании Разъяснения.
Поскольку определение Новосибирского областного суда от 15 февраля
2000 г. не содержало ссылок на Разъяснение, ничто не указывает на
то, что Управление пенсионного фонда ссылалось на него в ходе
рассмотрения дела в суде кассационной инстанции.
31. При данных обстоятельствах второе заявление Управления
пенсионного фонда от 21 августа 2000 г. о пересмотре дела по вновь
открывшимся обстоятельствам было, в сущности, попыткой заново
оспорить результат судебного разбирательства по делу по тем
вопросам, которые Управление пенсионного фонда могло поставить в
ходе рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, но оно этого
не сделало.
32. Таким образом, Европейский суд счел, что заявление
Управления пенсионного фонда является "завуалированным
обжалованием", а не добросовестной попыткой исправить судебную
ошибку.
33. Удовлетворив второе заявление Управления пенсионного фонда
об отмене вступившего в силу Судебного решения от 21 октября 1999
г. (см. выше з 14), Заельцовский районный суд г. Новосибирска,
таким образом, нарушил принцип правовой определенности и право
заявителя "доступ к правосудию", гарантируемое пунктом 1 статьи 6
Конвенции (см., mutatis mutandis, упоминавшееся выше Постановление
Европейского суда по делу "Рябых против Российской Федерации", з
56).
34. Соответственно, имело место нарушение данной статьи.
II. Предполагаемое нарушение статьи 1
Протокола N 1 к Конвенции
35. Далее Европейский суд рассмотрит часть жалобы заявителя в
соответствии со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая
гласит:
"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение
своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества
иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных
Законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать
выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми
для осуществления контроля за использованием собственности в
соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты
налогов или других сборов и штрафов".
36. Стороны не приводили отдельных доводов в отношении данной
статьи.
37. Европейский суд напомнил, прежде всего, что право на пенсию
по старости или на социальные выплаты в конкретном объеме не
входит в права и свободы, гарантируемые Конвенцией (см., например,
Решение Европейского суда по делу "Аунола против Финляндии"
(Aunola v. Finland) от 15 марта 2001 г., жалоба N 30517/96).
38. Тем не менее "требование" - даже относительно пенсии -
может представлять собой собственность по смыслу статьи 1
Протокола N 1 к Конвенции, если оно в достаточной степени
реализуемо (см. Постановление Европейского суда по делу "Греческие
нефтеперегонные заводы "Стран" и Стратис Андреадис против Греции"
(Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece) от 9
декабря 1994 г., Series A, N 301, з 59).
39. Решение Заельцовского районного суда г. Новосибирска от 21
октября 1999 г., оставленное без изменения определением
Новосибирского областного суда от 15 февраля 2000 г., предоставило
заявителю реализуемое требование на получение пенсии с
индивидуальным коэффициентом пенсионера 0,7. Данное Судебное
решение стало окончательным после того, как была рассмотрена
кассационная жалоба на него. В результате Решения от 16 января
2001 г., которым было удовлетворено заявление о пересмотре по
вновь открывшимся обстоятельствам, заявитель лишилась ее права на
получение пенсии в желаемом размере. Европейский суд пришел к
выводу, что в результате пересмотра Судебного решения по вновь
открывшимся обстоятельствам в настоящем деле заявитель лишилась
своего имущества по смыслу второго предложения пункта 1 статьи 1
Протокола N 1 к Конвенции (см., mutatis mutandis, упоминавшееся
выше Постановление Европейского суда по делу "Брумареску против
Румынии", з 77).
40. Лишение собственности по смыслу второго предложения пункта
1 статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции может быть оправданным, если
доказано, inter alia, что оно было "в интересах общества" и "на
условиях, предусмотренных Законом" (см. упоминавшееся выше
Постановление Европейского суда по делу "Брумареску против
Румынии", з 78). Интересы общества, по общему признанию, могут
включать в себя эффективную и скоординированную схему
государственных пенсий, ради которой государство может
корректировать свое законодательство.
41. Однако возможный публичный интерес государства в
обеспечении единообразного применения Закона о пенсиях не должен
приводить к ретроспективному перерасчету ранее присужденной
денежной суммы. Европейский суд счел, что лишив заявителя права на
получение пенсии в размере, установленном в Окончательном судебном
решении, государство нарушило справедливый баланс между
рассматриваемыми интересами (см., mutatis mutandis, Постановление
Европейского суда по делу "Прессос Компаниа Навьера С.А. против
Бельгии" (Pressos Compania Naviera S.A. v. Belgium) от 20 ноября
1995 г., Series A, N 332, з 43).
42. Соответственно, имело место нарушение статьи 1 Протокола N
1 к Конвенции.
III. Применение статьи 41 Конвенции
43. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или
Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся
Стороны допускает возможность лишь частичного устранения
последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости,
присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
44. Европейский суд указал, что согласно правилу 60 Регламента
Суда требования о справедливой компенсации должны быть изложены
подробно и представлены в письменном виде вместе с подтверждающими
документами или чеками, "в противном случае Палата вправе отказать
в удовлетворении требования полностью или частично".
45. 1 октября 2003 г., после того как настоящая жалоба была
объявлена приемлемой, Европейский суд предложил заявителю
представить ее требования по вопросу справедливой компенсации.
Заявитель не представил таких требований в установленный срок.
46. В данных обстоятельствах Европейский суд счел, что не
должен присуждать заявителю какую-либо денежную сумму в
соответствии со статьей 41 Конвенции (см., например, Постановление
Европейского суда по делу "Рябых против Российской Федерации"
(Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, ECHR 2003-X, з 67 - 68,
Постановление Европейского суда по делу "Тимофеев против
Российской Федерации" (Timofeyev v. Russia) от 23 октября 2003 г.,
жалоба N 58263/00, з 51 - 52).
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:
1) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6
Конвенции;
2) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1
к Конвенции;
3) решил не присуждать заявителю справедливую компенсацию в
соответствии со статьей 41 Конвенции.
Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении
направлено в письменном виде 18 ноября 2004 г. в соответствии с
пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель Палаты
Христос РОЗАКИС
Секретарь Секции Суда
Серен НИЛЬСЕН
EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
FIRST SECTION
CASE OF PRAVEDNAYA v. RUSSIA
(Application No. 69529/01)
JUDGMENT <*>
(Strasbourg, 18.XI.2004)
--------------------------------
<*> This judgment will become final in the circumstances set
out in Article 44 з 2 of the Convention. It may be subject to
editorial revision.
In the case of Pravednaya v. Russia,
The European Court of Human Rights (First Section), sitting as
a Chamber composed of:
Mr C.L. Rozakis, President,
Mrs F. Tulkens,
Mrs {N. Vajic} <*>,
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны
латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
Mrs S. Botoucharova,
Mr A. Kovler,
Mr V. Zagrebelsky,
Mr K. Hajiyev, judges,
and Mr S. Nielsen, Section Registrar,
Having deliberated in private on 28 October 2004,
Delivers the following judgment, which was adopted on the last-
mentioned date:
PROCEDURE
1. The case originated in an application (No. 69529/01) against
the Russian Federation lodged with the Court under Article 34 of
the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental
Freedoms ("the Convention") by a Russian national, Ms Lidiya
Andreyevna Pravednaya, ("the applicant"), on 21 April 2001.
2. The applicant was represented by Mr I.V. Novikov, a lawyer
practising in Novosibirsk. The Russian Government ("the
Government") were represented by Mr P.A. Laptev, the
Representative of the Russian Federation at the European Court of
Human Rights.
3. The applicant alleged, in particular, that the domestic
judicial authorities had re-considered a judgment given in her
favour having misused the procedure for re-considering judgments
on discovery of new evidence.
4. The application was allocated to the First Section of the
Court (Rule 52 з 1 of the Rules of Court). Within that Section,
the Chamber that would consider the case (Article 27 з 1 of the
Convention) was constituted as provided in Rule 26 з 1.
5. By a decision of 25 September 2003, the Court declared the
application partly admissible.
6. The Government, but not the applicant, filed observations on
the merits (Rule 59 з 1). The Chamber having decided, after
consulting the parties, that no hearing on the merits was required
(Rule 59 з 3 in fine), the applicant replied in writing to the
Government's observations.
THE FACTS
I. The circumstances of the case
7. The applicant was born in 1936 and lives in Novosibirsk.
8. Since 1991 the applicant has been receiving an old-age
pension. From 1 February 1998 the amount of her pension was to be
determined by the Law on Calculating and Upgrading State Pensions
(the "Pensions Law"). The Pensions Law introduced a new method of
upgrading retirement benefits-"Individual Pensioner Coefficient"
("the IPC"). The IPC, established for the purpose of calculating
individual pensions, was the ratio between the individual's final
wages at retirement and the national average wage, and was meant
to maintain a link between a person's pension and previous
earnings.
9. The authority in charge of the applicant's pension-the
Pension Fund Agency of the Zayeltsovskiy District of Novosibirsk
("the Agency")-decided that the IPC to be applied to her should be
0.525. The applicant considered this decision arbitrary as it
conflicted, in her opinion, with the Pensions Law. On 12 April
1999 she brought an action against the Agency.
10. On 21 October 1999, the Zayeltsovskiy District Court of
Novosibirsk ("the District Court") found in the applicant's
favour. It held that since the defendant had misinterpreted the
Pensions Law, the applicant's pension should be recalculated with
an IPC of 0.7. The Agency appealed against the judgment to the
Novosibirsk Regional Court ("the Regional Court"). It alleged that
the District Court had misinterpreted the Pensions Law.
11. While the appeal was pending before the Regional Court, on
24 January 2000 the Agency requested the District Court to re-
consider its judgment of 21 October 1999 due to discovery of new
circumstances. The Agency claimed that on 29 December 1999 the
Ministry of Labour and Social Development ("the Ministry of
Labour") had passed the Instruction on the Application of
Limitations established by the Pensions Law ("the Instruction").
The Instruction specified how the Pensions Law should be applied.
The Agency contended that since it had been unaware of these
circumstances at the moment when the judgment was passed, the
judgment should be re-considered.
12. On 30 January 2000 the Agency withdrew its application
because the judgment of 21 October 1999 had not by that moment
come into force, having been appealed against to the Regional
Court.
13. On 15 February 2000 the Regional Court upheld the judgment
having agreed with the interpretation of the relevant laws given
by the District Court. The decision of the Regional Court
contained no reference to the Instruction. The judgment of 21
October 1999 accordingly came into force as from 15 February 2000.
14. On 21 August 2000 the Agency submitted a new application
for re-consideration of the judgment of 21 October 1999 due to
discovery of new circumstances. This time the Agency claimed, in
addition, that on 24 April and 25 May 2000 the Supreme Court had
confirmed the lawfulness of the Instruction.
15. On 16 January 2001 the District Court granted the Agency's
application. The court applied Article 333 of the Code of Civil
Procedure according to which judgments could be re-considered in
case of discovery of significant circumstances which were not and
could not have been known to the party concerned. The court found
that the Instruction, as upheld by the Supreme Court, could serve
as such a circumstance. No appeal lay against this decision.
16. After a fresh examination on 12 February 2001, the District
Court rejected the applicant's claims in full having applied the
Instruction. On 27 March 2001 the Regional Court upheld the
judgment on appeal.
II. Relevant domestic law
17. The Code of Civil Procedure of 1964 ("CCivP") in force at
the material time:
Article 294. Scope of review of cases by a court of cassation
instance
"The court of cassation instance shall verify the lawfulness
and validity of the judgment of the first-instance court in the
scope of the cassation appeal. It may examine new evidence and
establish new facts. The court shall examine newly submitted
evidence if it considers that the evidence could not have been
submitted to the first-instance court..."
Article 333. Grounds for re-consideration
"[Judgments] which have come into force may be re-considered on
the basis of newly-discovered circumstances. The grounds for re-
consideration... shall be:
1. significant circumstances which were not and could not have
been known to the party who applies for re-consideration;...
4. cancellation of a court [judgment] or of another authority's
decision which served as legal basis for the [judgment] in
question."
Article 334. Making of application
"... [An application for re-consideration of a [judgment] due
to discovery of new circumstances] is to be made within three
months after the discovery of the circumstances."
18. On 24 April 2000 the Supreme Court dismissed a complaint
lodged by a number of individuals against the Instruction. The
Supreme Court found that, contrary to the complaint, the Ministry
of Labour had not trespassed its authority when it issued the
Instruction, and that the Ministry's interpretation of the
Pensions Law had been correct. On 25 May 2000 the Cassation
Section of the Supreme Court upheld this judgment on appeal.
THE LAW
I. Alleged violation of Article 6 з 1 of the Convention
19. The applicant complained that the re-consideration of the
judgment of 21 October 1999, as upheld by the Novosibirsk Regional
Court on 15 February 2000, was abusive because the legal acts
which occurred after the judgment should not have been considered
as newly-discovered circumstances. The Court will first examine
this complaint under Article 6 з 1 of the Convention which, in so
far as relevant, reads as follows:
"In the determination of his civil rights and obligations...,
everyone is entitled to a fair... hearing... by [a]...
tribunal..."
A. Arguments of the parties
1. The applicant
20. The applicant averred that the Instruction and the Supreme
Court's judgments of 24 April and 25 May 2000 should not have been
considered as newly-discovered evidence. She argued that these
instruments had only come into being after the judgment of 21
October 1999 had been passed, and could not therefore call the
original findings into question.
21. Furthermore, the Agency filed its application for re-
consideration of the case out of time. Whereas under Article 334
of the CCivP such applications could be made no later than three
months after the new circumstances were discovered, the agency
filed its application on 21 August 2000, i.e. eight months after
the Instruction had been passed.
2. The Government
22. The Government submitted that the Agency only became aware
of the substantial circumstances relevant for the case after the
judgment had become final. Therefore, the court had a solid reason
to re-consider the case.
23. Furthermore, the Agency filed its application for re-
consideration of the case on 24 January 2000, i.e. within the
relevant time-limit, and only 24 days after the Instruction had
been registered by the Ministry of Justice.
B. The Court's assessment
1. General principles
24. The right to a fair hearing before a tribunal as guaranteed
by Article 6 з 1 of the Convention must be interpreted in the
light of the Preamble to the Convention, which declares, in its
relevant part, the rule of law to be part of the common heritage
of the Contracting States. One of the fundamental aspects of the
rule of law is the principle of legal certainty, which requires,
among other things, that where the courts have finally determined
an issue, their ruling should not be called into question (see
{Brumarescu} v. Romania, judgment of 28 October 1999, Reports of
Judgments and Decisions 1999-VII, з 61).
25. This principle insists that no party is entitled to seek a
review of a final and binding judgment merely for the purpose of a
rehearing and a fresh decision of the case. Higher courts' power
of review should be exercised for correction of judicial mistakes,
miscarriages of justice, and not to substitute a review. The
review cannot be treated as an appeal in disguise, and the mere
possibility of two views on the subject is not a ground for re-
examination. Departures from that principle are justified only
when made necessary by circumstances of a substantial and
compelling character (see Ryabykh v. Russia, No. 52854/99, з 52,
ECHR 2003-X).
26. The Court should be especially mindful of the dangers
inherent in the use of retrospective legislation which has the
effect of influencing the judicial determination of a dispute to
which the State is a party. Respect for the rule of law and the
notion of a fair trial require that any reasons adduced to justify
such measures be treated with the greatest possible degree of
circumspection (see The National & Provincial Building Society,
the Leeds Permanent Building Society and the Yorkshire Building
Society v. the United Kingdom, judgment of 23 October 1997,
Reports 1997-VII, з 112; Zielinski and Pradal & Gonzalez and
Others v. France [GC], Nos. 24846/94 and 34165/96 to 34173/96, з
57, ECHR 1999-VII).
2. Application to the present case
27. The procedure for quashing of a final judgment presupposes
that there is evidence not previously available through the
exercise of due diligence that would lead to a different outcome
of the proceedings. The person applying for rescission should show
that there was no opportunity to present the item of evidence at
the final hearing and that the evidence is decisive. Such a
procedure is defined in Article 333 of the CCivP and is common to
the legal systems of many member States.
28. This procedure does not by itself contradict the principle
of legal certainty in so far as it is used to correct miscarriages
of justice. The Court's task is to determine whether in the
present case the procedure was applied in a manner which is
compatible with Article 6.
29. The judgment of 21 October 1999, given in the applicant's
favour, was set aside 15 months later because it did not take
account of the Instruction.
30. It was on 24 January 2000 that the Agency first requested
the District Court to re-examine its judgment due to the new
circumstances. It follows that by that moment the Agency had been
aware of the Instruction. Since the judgment of the Regional Court
of 15 February 2000 contained no reference to the Instruction,
nothing suggests that the Agency had relied on it in the appeal
proceedings.
31. In these circumstances, the Agency's second request of 21
August 2000 to re-open the case due to the discovery of the new
circumstances was in essence an attempt to re-argue the case on
points which the Agency could have, but apparently failed, to
raise on appeal.
32. This being so, the Court considers the Agency's request to
be an "appeal in disguise" rather than a conscientious effort to
make good a miscarriage of justice.
33. By granting the Agency's belated (see з 14 above) request
to set aside the final judgment of 21 October 1999 the District
Court thus infringed the principle of legal certainty and the
applicant's "right to a court" under Article 6 з 1 of the
Convention. (see, mutatis mutandis, Ryabykh, cited above, з 56)
34. There has accordingly been a violation of that Article.
II. Alleged violation of Article 1 of Protocol No. 1
35. The Court will next examine the applicant's complaint under
Article 1 of Protocol No. 1 to the Convention which reads as
follows:
"Every natural or legal person is entitled to the peaceful
enjoyment of his possessions. No one shall be deprived of his
possessions except in the public interest and subject to the
conditions provided for by law and by the general principles of
international law.
The preceding provisions shall not, however, in any way impair
the right of a State to enforce such laws as it deems necessary to
control the use of property in accordance with the general
interest or to secure the payment of taxes or other contributions
or penalties."
36. The parties made no specific arguments in respect of this
Article.
37. The Court reiterates first that the right to an old-age
pension or any social benefit in a particular amount is not
included as such among the rights and freedoms guaranteed by the
Convention (see, for example, Aunola v. Finland (dec.), No.
30517/96, 15 March 2001).
38. However a "claim"-even concerning a pension-can constitute
a "possession" within the meaning of Article 1 of Protocol No. 1
if it is sufficiently established to be enforceable (see Stran
Greek Refineries v. Greece, judgment of 9 December 1994, Series A
No. 301, з 59).
39. The judgment of the Zayeltsovskiy District Court of 21
October 1999 as upheld by the Novosibirsk Regional Court on 15
February 2000 provided the applicant with an enforceable claim to
receive a pension with the IPC of 0.7. This judgment became final
after it had been upheld on appeal. In consequence of the decision
of 16 January 2001, by which the application for re-consideration
was granted the applicant was deprived of the right to receive the
pension in the desired amount. The Court finds that the effect of
the re-consideration in the circumstances of the present case was
that the applicant was deprived of her possessions within the
meaning of the second sentence of the first paragraph of Article 1
of Protocol No. 1 (see, mutatis mutandis, {Brumarescu}, cited
above, з 77).
40. A taking of property within this second rule can only be
justified if it is shown, inter alia, to be "in the public
interest" and "subject to the conditions provided for by law"
(see, {Brumarescu}, cited above, з 78). The "public interest" may
admittedly include an efficient and harmonised State pension
scheme, for the sake of which the State may adjust its
legislation.
41. However, the State's possible interest in ensuring a
uniform application of the Pensions Law should not have brought
about the retrospective recalculation of the judicial award
already made. The Court considers that by depriving the applicant
of the right to benefit from the pension in the amount secured in
a final judgment, the State upset a fair balance between the
interests at stake (see, mutatis mutandis Pressos Compania Naviera
S.A. and Others v. Belgium, judgment of 20 November 1995, Series A
No. 332, з 43).
42. There has, accordingly, been a violation of Article 1 of
Protocol No. 1.
III. Application of Article 41 of the Convention
43. Article 41 of the Convention provides:
"If the Court finds that there has been a violation of the
Convention or the Protocols thereto, and if the internal law of
the High Contracting Party concerned allows only partial
reparation to be made, the Court shall, if necessary, afford just
satisfaction to the injured party."
44. The Court points out that under Rule 60 of the Rules of
Court any claim for just satisfaction must be itemised and
submitted in writing together with the relevant supporting
documents or vouchers, "failing which the Chamber may reject the
claim in whole or in part".
45. On 1 October 2003, after the present application had been
declared admissible, the Court invited the applicant to submit her
claims for just satisfaction. She did not submit any such claims
within the required time-limits.
46. In these circumstances, the Court makes no award under
Article 41 of the Convention (see, for example, Ryabykh v. Russia,
No. 52854/99, зз 67 - 68, ECHR 2003-X, Timofeyev v. Russia, No.
58263/00, зз 51 - 52, 23 October 2003).
FOR THESE REASONS, THE COURT UNANIMOUSLY
1. Holds unanimously that there has been a violation of Article
6 з 1 of the Convention;
2. Holds unanimously that there has been a violation of Article
1 of Protocol No. 1 to the Convention;
3. Decides to make no award under Article 41 of the Convention.
Done in English, and notified in writing on 18 November 2004,
pursuant to Rule 77 зз 2 and 3 of the Rules of Court.
Christos ROZAKIS
President
{Soren} NIELSEN
Registrar
|
