[неофициальный перевод] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО "ПЛОТНИКОВЫ (PLOTNIKOVY) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(Жалоба N 43883/02)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА
(Страсбург, 24 февраля 2005 года)
--------------------------------
<*> Перевод предоставлен Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском суде по правам человека П. Лаптевым.
По делу "Плотниковы против Российской Федерации" Европейский
суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:
Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,
С. Ботучаровой,
А. Ковлера,
Э. Штейнер,
Х. Гаджиева,
Д. Шпильманна,
С.Э. Йебенса, судей,
а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,
заседая 1 февраля 2005 г. за закрытыми дверями,
принял следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой (N 43883/02), поданной 26
ноября 2002 г. в Европейский суд против Российской Федерации
гражданами России Любовью Александровной Плотниковой (далее -
первый заявитель) и Петром Васильевичем Плотниковым (далее -
второй заявитель) в соответствии со статьей 34 Европейской
конвенции о защите прав человека и основных свобод.
2. Власти Российской Федерации в Европейском суде были
представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском
суде по правам человека П. Лаптевым.
3. 13 мая 2003 г. Европейский суд решил коммуницировать жалобу
властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29
Конвенции Европейский суд решил рассмотреть данную жалобу
одновременно по вопросу приемлемости и по существу.
ФАКТЫ
Обстоятельства дела
4. Заявители - 1948 и 1944 годов рождения, соответственно,
проживают в г. Воронеж.
5. В 2000 году заявители обратились в Левобережный районный суд
г. Воронеж с исками к Комитету социальной защиты населения
администрации Левобережного района г. Воронеж об увеличении
размера государственной пенсии.
6. 10 октября 2000 г. Левобережный районный суд г. Воронеж
удовлетворил исковые заявления обоих заявителей. Суд присудил им
суммы в размере 1089 рублей 51 копеек и 1123 рублей 7 копеек,
соответственно, в связи с несвоевременной выплатой заявителям
государственной пенсии. Указанные судебные решения вступили в
законную силу 21 октября 2000 г.
7. 19 декабря 2000 г. судебным приставом-исполнителем
подразделения судебных приставов Левобережного района г. Воронеж
было возбуждено исполнительное производство по судебным решениям
от 10 октября 2000 г.
8. 27 апреля 2001 г. службой судебных приставов исполнительные
производства по указанным судебным решениям от 10 октября 2000 г.
были прекращены в связи с отсутствием денежных средств на счету
должника.
9. 30 мая 2002 г. по заявлению заявителей службой судебных
приставов было повторно возбуждено исполнительное производство по
судебным решениям от 10 октября 2000 г.
10. 27 июня 2002 г. службой судебных приставов исполнительные
производства по указанным судебным решениям от 10 октября 2000 г.
были прекращены вновь в связи с отсутствием денежных средств на
счету должника.
11. До настоящего времени судебные решения от 10 октября 2000
г. не исполнены.
ПРАВО
I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции
и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции
12. Заявители жаловались на то, что длительная невыплата
соответствующих денежных сумм, присужденных им на основании
судебных решений от 10 октября 2000 г., нарушает их право на
обращение в суд, гарантируемое пунктом 1 статьи 6 Конвенции, и их
право на беспрепятственное пользование своим имуществом,
гарантируемое статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. В части,
применимой в настоящем деле, указанные статьи гласят:
Статья 6
"Каждый в случае спора о его гражданских правах и
обязанностях... имеет право на справедливое... разбирательство
дела... судом...".
Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции
"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение
своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества
иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных
законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать
выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми
для осуществления контроля за использованием собственности в
соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты
налогов или других сборов или штрафов".
A. Приемлемость жалобы
13. Власти Российской Федерации сочли жалобу неприемлемой на
том основании, что заявители не исчерпали внутренние средства
правовой защиты. Власти Российской Федерации отметили, что
заявители должны были подать исковое заявление к администрации
Воронежской области, ответственной за невыплату долга органами
социальной защиты населения. Власти Российской Федерации также
утверждали, что заявители должны были подать исковое заявление к
службе судебных приставов, ответственных за осуществление
исполнительного производства.
14. Заявители не согласились с доводами властей Российской
Федерации и поддержали свои доводы, изложенные в жалобе.
15. Европейский суд напомнил, что пункт 1 статьи 35 Конвенции,
устанавливающий требование об исчерпании внутренних средств
правовой защиты, предусматривает распределение бремени
доказывания. Власти государства-ответчика, утверждая о
неисчерпании внутренних средств правовой защиты, должны убедить
Европейский суд в том, что данное средство правовой защиты
эффективно и доступно как теоретически, так и на практике на
момент рассматриваемых событий, то есть оно было доступно и
являлось таковым, что могло устранить предмет жалобы заявителей и
иметь разумные шансы на успех (см. Постановление Большой палаты
Европейского суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v.
France), жалоба N 25803/94, ECHR 1999-V, з 76, и Решение
Европейского суда по делу "Мифсуд против Франции" (Mifsud v.
France), жалоба N 57220/00, ECHR 2002-VIII, з 15). Далее
Европейский суд напомнил, что внутренние средства правовой защиты
должны быть эффективными в том смысле, что должны предотвращать
предполагаемое нарушение или его прекращать, равно как и
предоставлять адекватную компенсацию за уже произошедшее нарушение
(см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Кудла
против Польши" ({Kudla} <*> v. Poland), жалоба N 30210/96, ECHR
2000-XI, з 158).
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны
латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
16. Европейский суд отметил, что законность судебных решений,
вынесенных по искам к органам социальной защиты населения 10
октября 2000 г., не оспаривается. Европейский суд счел, что, имея
Судебное решение и исполнительный лист о взыскании средств с
конкретного органа государственной власти, заявители не должны
были по своей инициативе подавать дополнительно исковые заявления
к различным органам власти для исполнения вынесенных судебных
решений. Более того, даже если предположить, что заявители подали
бы иски к администрации Воронежской области, проблема, лежащая в
неисполнении судебных решений, осталась бы. Европейский суд пришел
к выводу, что такой иск не стал бы эффективным средством правовой
защиты по смыслу пункта 1 статьи 35 Конвенции.
17. Относительно предложения властей Российской Федерации о
подаче искового заявления к службе судебных приставов не было
приведено причин, почему данное средство правовой защиты должно
рассматриваться как эффективное. Ни одна из сторон не указала, что
исполнению судебных решений воспрепятствовало бездействие судебных
приставов; совершенно очевидно, что это произошло по причине
отсутствия денежных средств у должника. Таким образом, Европейский
суд пришел к выводу, что подача искового заявления к службе
судебных приставов увеличила бы шансы заявителей получить
присужденные им денежные суммы. Европейский суд счел, что в
настоящем деле ничто не говорит о наличии эффективных средств
правовой защиты в отношении неисполнения судебных решений.
18. Таким образом, Европейский суд не счел, что заявители
должны были исчерпать внутренние средства правовой защиты
посредством подачи последующих исковых заявлений к администрации
Воронежской области или к службе судебных приставов.
19. Европейский суд отметил, что жалоба заявителей не является
необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Далее
Европейский суд подчеркнул, что не является она неприемлемой и по
иным основаниям. Таким образом, жалоба должна быть объявлена
приемлемой для рассмотрения по существу.
B. Существо жалобы
20. Власти Российской Федерации не оспаривали законность
судебных решений, вынесенных в пользу заявителей, и признали, что
несут ответственность за их исполнение. Ими не было представлено
объяснений невыполнения этого обязательства.
21. Заявители подтвердили свои доводы.
Пункт 1 статьи 6 Конвенции
22. Европейский суд напомнил, что пункт 1 статьи 6 Конвенции
гарантирует право на подачу иска по вопросу определения
гражданских прав и обязанностей на рассмотрение в суд. Таким
образом, он гарантирует право на обращение в суд, в рамках
которого одним из аспектов является право на доступ к правосудию,
то есть право инициировать судебное разбирательство в суде по
гражданским вопросам. Однако это право было бы иллюзорным, если бы
национальные правовые системы Высоких Договаривающихся Сторон
допускали, чтобы окончательное подлежащее исполнению Судебное
решение оставалось неисполненным в ущерб одной из сторон. Было бы
невообразимо, чтобы пункт 1 статьи 6 Конвенции подробно описывал
процессуальные гарантии, предоставляемые сторонам
судопроизводства, - которое должно быть справедливым, публичным и
не должно затягиваться, - не предоставляя гарантии исполнения
судебных решений. Толкование статьи 6 Конвенции как предоставление
исключительно права на обращение в суд и проведение судебного
разбирательства, по всей видимости, приведет к ситуации,
несовместимой с принципом верховенства права, который Высокие
Договаривающиеся Стороны обязались соблюдать при ратификации
Конвенции. Таким образом, исполнение судебного решения должно
рассматриваться как составляющая часть "судебного разбирательства"
по смыслу статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского суда
по делу "Бурдов против России" (Burdov v. Russia), жалоба N
59498/00, ECHR 2002-III, з 34, и Постановление Европейского суда
по делу "Хорнсби против Греции" (Hornsby v. Greece) от 19 марта
1997 г., Reports 1997-II, p. 510, з 40).
23. Далее Европейский суд отметил, что органы власти не могут
ссылаться на недостаточное финансирование в оправдание неуплаты
долга, установленного решением суда. Очевидно, что та или иная
задержка исполнения судебного решения при определенных
обстоятельствах может быть оправдана, но задержка не может быть
такой, чтобы нарушала саму суть права, гарантируемого пунктом 1
статьи 6 Конвенции. Финансовые трудности, испытываемые
государством, не должны были препятствовать заявителю получить
причитающиеся ему денежные суммы, присужденные в результате
судебного разбирательства (см. упоминавшееся выше Постановление
Европейского суда по делу "Бурдов против России", з 35).
24. Возвращаясь к настоящему делу, Европейский суд отметил, что
судебные решения от 10 октября 2000 г. уже в течение более четырех
лет все еще остаются неисполненными.
25. Не приняв в течение такого значительного периода времени
необходимых мер для исполнения вступивших в законную силу судебных
решений по настоящему делу, власти Российской Федерации лишили
положения пункта 1 статьи 6 Конвенции их полезной сущности в
настоящем деле.
26. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6
Конвенции.
Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции
27. Европейский суд напомнил, что "требование" может пониматься
как "собственность" по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в
случае, если в достаточной мере установлено, что оно может быть
юридически реализовано (см. упоминавшееся выше Постановление
Европейского суда по делу "Бурдов против России", з 40, и
Постановление Европейского суда по делу "Греческие нефтеперегонные
заводы "Стран" и Стратис Андриатис против Греции" (Stran Greek
Refineries and Stratis Andreadis v. Greece) от 9 декабря 1994 г.,
Series A, N 301-B, p. 84, з 59). Судебные решения от 10 октября
2000 г. предоставляли выгодоприобретателям реализуемое требование,
а не просто общее право получать выплаты от государства. Указанные
судебные решения вступили в силу, так как они не были обжалованы в
обычном порядке, и по ним было возбуждено исполнительное
производство. Следовательно, невозможность для заявителей в
течение значительного периода времени исполнить эти судебные
решения представляла собой вмешательство в их право на
беспрепятственное пользование своим имуществом, закрепленное в
первом предложении пункта 1 статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.
28. Не исполнив указанные судебные решения, вынесенные в пользу
заявителей, власти Российской Федерации воспрепятствовали
заявителям в получении ими причитающихся им денежных сумм. Власти
Российской Федерации не предоставили убедительных доводов,
оправдывающих такое нарушение права заявителей, кроме как
отсутствие финансовых средств для исполнения судебных решений.
Однако Европейский суд счел, что недостаток средств не может
оправдать такое бездействие (см. упоминавшееся выше Постановление
Европейского суда по делу "Бурдов против России", з 41).
29. Следовательно, имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1
к Конвенции.
II. Применение статьи 41 Конвенции
30. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или
Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся
Стороны допускает возможность лишь частичного устранения
последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости,
присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
A. Ущерб
31. Заявители потребовали по 5 тысяч евро каждому в качестве
компенсации материального ущерба и морального вреда.
32. Власти Российской Федерации сочли, что требуемые
заявителями суммы неразумны и необоснованы. Они полагали, что, в
любом случае, присуждаемые им суммы должны быть соразмерны суммам,
полагающимся заявителям по вынесенным в их пользу судебным
решениям, которые не были исполнены.
33. Европейский суд отметил, что заявители не указали размер
требуемой ими компенсации материального ущерба. Поскольку их
требования могут пониматься как требования о выплате сумм,
полагающихся им в соответствии с судебными решениями, вынесенными
в их пользу, Европейский суд отметил, что неисполненное
государством обязательство по исполнению судебных решений не
оспаривается. Соответственно, заявители все еще имеют право на
получение основной суммы долга в рамках национальных процедур.
Европейский суд отметил, что статья 6 Конвенции должна
обеспечивать, чтобы заявитель, насколько это возможно, был
поставлен в такое положение, в котором он бы находился, если бы
требования статьи 6 Конвенции не были нарушены (см. Постановление
Европейского суда по делу "Пьерсак против Бельгии" (Piersack v.
Belgium) от 26 октября 1984 г. (справедливая компенсация), Series
A, з 85, p. 16, з 12, и, mutatis mutandis, Постановление
Европейского суда по делу "Генчель против Турции" ({Genсel} v.
Turkey) от 23 октября 2003 г., жалоба N 53431/99, з 27).
Европейский суд пришел к выводу, что в настоящем деле данный
принцип также применим, если учитывать факт установления
нарушения. Таким образом, Европейский суд счел, что власти
Российской Федерации должны приемлемым им способом обеспечить
произведение выплат по судебным решениям, вынесенным национальными
судами. На этих основаниях Европейский суд не счел необходимым
присуждать заявителям компенсацию материального ущерба, поскольку
она соотносится с основной суммой долга.
34. Относительно вопроса о моральном вреде Европейский суд
признал, что заявителям были причинены душевные страдания в связи
с неисполнением властями судебных решений, вынесенных в их пользу.
Однако требования заявителей о компенсации морального вреда
представляются чрезмерными. Европейский суд принял во внимание
суммы, присужденные в деле "Бурдов против России" (см.
упоминавшееся выше Постановление Европейского суда, з 47), а также
такие факторы, как возраст заявителей, их доходы, сущность
присужденных в настоящем деле национальными судами сумм, а именно
невыплата задолженности в связи с увеличением размера пенсии,
длительность исполнительного производства и иные имеющие отношение
аспекты. Исходя из принципа справедливости, Европейский суд
присудил каждому заявителю по 1500 евро в качестве компенсации
морального вреда плюс сумму налогов, которые могут быть начислены
на эту сумму.
B. Судебные расходы и издержки
35. Заявители не представили требований в связи с этим.
C. Процентная ставка при просрочке платежей
36. Европейский суд счел, что процентная ставка при просрочке
платежей должна быть установлена в размере предельной годовой
процентной ставки по займам Европейского Центрального Банка плюс
три процента.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:
1) объявил жалобу приемлемой;
2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6
Конвенции в отношении каждого заявителя;
3) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1
к Конвенции в отношении каждого заявителя;
4) постановил:
a) что государство-ответчик в течение трех месяцев со дня
вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом
2 статьи 44 Конвенции должно приемлемым для него способом
обеспечить произведение выплат по судебным решениям, вынесенным
национальными судами в пользу заявителей, и выплатить каждому
заявителю по 1500 (одной тысяче пятьсот) евро в качестве
компенсации морального вреда в пересчете на российские рубли по
курсу, действующему на день выплаты, плюс сумму налогов, которые
могут быть начислены на эту сумму;
b) что простые проценты по предельным годовым ставкам по займам
Европейского Центрального Банка плюс три процента подлежат выплате
по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты;
5) отклонил остальные требования заявителя о справедливой
компенсации.
Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении
направлено в письменном виде 24 февраля 2005 г. в соответствии с
пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель Палаты
Христос РОЗАКИС
Секретарь Секции Суда
Серен НИЛЬСЕН
EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
FIRST SECTION
CASE OF PLOTNIKOVY v. RUSSIA
(Application No. 43883/02)
JUDGMENT <*>
(Strasbourg, 24.II.2005)
--------------------------------
<*> This judgment will become final in the circumstances set
out in Article 44 з 2 of the Convention. It may be subject to
editorial revision.
In the case of Plotnikovy v. Russia,
The European Court of Human Rights (First Section), sitting as
a Chamber composed of:
Mr C.L. Rozakis, President,
Mrs S. Botoucharova,
Mr A. Kovler,
Mrs E. Steiner,
Mr K. Hajiyev,
Mr D. Spielmann,
Mr S.E. Jebens, judges
and Mr S. Nielsen, Section Registrar,
Having deliberated in private on 1 February 2005,
Delivers the following judgment, which was adopted on that
date:
PROCEDURE
1. The case originated in an application (No. 43883/02) against
the Russian Federation lodged with the Court under Article 34 of
the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental
Freedoms ("the Convention") by Ms Lyubov Aleksandrovna Plotnikova,
the first applicant, and Mr Petr Vasilyevich Plotnikov, the second
applicant, Russian nationals, on 26 November 2002.
2. The Russian Government ("the Government") were represented
by Mr P. Laptev, Representative of the Russian Federation at the
European Court of Human Rights.
3. On 13 May 2003 the Court decided to communicate the
application. Under the provisions of Article 29 з 3 of the
Convention, it decided to examine the merits of the application at
the same time as its admissibility.
THE FACTS
The circumstances of the case
4. The applicants were born in 1948 and 1944 respectively and
live in Voronezh.
5. In 2000 the applicants each brought a set of proceedings
against the welfare office of Novovoronezh to claim a raise of
their pensions by a statutory index ratio.
6. On 10 October 2000 the Novovoronezh Town Court of the
Voronezh Region granted both applicants' claims. It awarded them
arrears of 1,123.07 roubles (RUR) and RUR 1,089.51 respectively.
Both judgments entered into force on 21 October 2000.
7. On 19 December 2000 the bailiff service instituted
enforcement proceedings in respect of the judgments of 10 October
2000.
8. On 27 April 2001 the bailiff service terminated execution
proceedings in respect of both judgments of 10 October 2000, which
had not been enforced because of the lack of funds on the debtor's
accounts.
9. On 30 May 2002, following the applicant's request, the
bailiff service instituted new enforcement proceedings in respect
of the judgments of 10 October 2000.
10. On 27 June 2002 the bailiff service terminated execution
proceedings, again because of the lack of funds on the debtor's
accounts.
11. The judgments of 10 October 2000 have not been enforced to
date.
THE LAW
I. Alleged violation of Article 6 з 1 of the Convention
and Article 1 of Protocol No. 1 to the Convention
12. The applicant complained that the prolonged non-enforcement
of their respective awards provided for in the judgments of 10
October 2000 violated their "right to a court" under Article 6 з 1
of the Convention and their right to the peaceful enjoyment of
possessions as guaranteed in Article 1 of Protocol No. 1 to the
Convention. These Articles in so far as relevant provide as
follows:
Article 6 з 1
"In the determination of his civil rights and obligations...,
everyone is entitled to a fair... hearing... by [a]...
tribunal..."
Article 1 of Protocol No. 1
"Every natural or legal person is entitled to the peaceful
enjoyment of his possessions. No one shall be deprived of his
possessions except in the public interest and subject to the
conditions provided for by law and by the general principles of
international law.
The preceding provisions shall not, however, in any way impair
the right of a State to enforce such laws as it deems necessary to
control the use of property in accordance with the general
interest or to secure the payment of taxes or other contributions
or penalties."
A. Admissibility
13. The Government contested the admissibility of the
application on the ground that the applicants had failed to
exhaust domestic remedies. They claimed that the applicants should
have brought an action against the Administration of the Voronezh
Region, which was liable for outstanding debts of the welfare
office. They also alleged that the applicants should have brought
an action against the bailiff service which was in charge of the
execution proceedings.
14. The applicants contested the Government's objection and
maintained their application.
15. The Court reiterates that Article 35 з 1 of the Convention,
which sets out the rule on exhaustion of domestic remedies,
provides for a distribution of the burden of proof. It is
incumbent on the Government claiming non-exhaustion to satisfy the
Court that the remedy was an effective one available in theory and
in practice at the relevant time, that is to say, that it was
accessible, was one which was capable of providing redress in
respect of the applicant's complaints and offered reasonable
prospects of success (see Selmouni v. France [GC], No. 25803/94, з
76, ECHR 1999-V, and Mifsud v. France (dec.), No. 57220/00, з 15,
ECHR 2002-VIII). The Court further recalls that the domestic
remedies must be "effective" in the sense either of preventing the
alleged violation or its continuation, or of providing adequate
redress for any violation that had already occurred (see {Kudla}
v. Poland [GC], No. 30210/96, з 158, ECHR 2000-XI).
16. The Court notes that the validity of the judgments held
against the welfare office on 10 October 2000 is undisputed. The
Court considers that having obtained a judgment and an execution
order against a particular State authority the applicants should
not be required to institute, on their own initiative, other
proceedings against different State agency to meet their claims.
Moreover, even assuming that the applicants brought an action
against the Administration of the Voronezh Region, the underlying
problem of non-enforcement of the judgments at issue would remain.
The Court concludes that such an action would not have been an
effective remedy within the meaning of Article 35 з 1 of the
Convention.
17. In so far as the Government suggest an action against the
bailiff service, no reasons were put forward why it should be
considered an effective remedy. Neither party suggested that it
was any inefficiency of the bailiff service which prevented the
enforcement of the judgments at issue; it was apparently the lack
of funds. The Court therefore finds that an action against the
bailiff office would not have enhanced the applicants' prospects
of receiving their awards. The Court considers that in the present
case it could not be said to have constituted an effective remedy
against non-enforcement.
18. The Court therefore does not accept that the applicant was
required to exhaust domestic remedies through a further court
action against the Administration of the Voronezh Region or the
bailiff service.
19. The Court notes that the application complaint is not
manifestly ill-founded within the meaning of Article 35 з 3 of the
Convention. It further notes that it is not inadmissible on any
other grounds. It must therefore be declared admissible.
B. Merits
20. The Government did not dispute the validity of the
judgments in question and admitted that the authorities were under
obligation to enforce them. They did not present any justification
for the failure to do so.
21. The applicants maintained their complaints.
Article 6 з 1 of the Convention
22. The Court reiterates that Article 6 з 1 secures to everyone
the right to have any claim relating to his civil rights and
obligations brought before a court or tribunal; in this way it
embodies the "right to a court", of which the right of access,
that is the right to institute proceedings before courts in civil
matters, constitutes one aspect. However, that right would be
illusory if a Contracting State's domestic legal system allowed a
final, binding judicial decision to remain inoperative to the
detriment of one party. It would be inconceivable that Article 6 з
1 should describe in detail the procedural guarantees afforded to
litigants - proceedings that are fair, public and expeditious -
without protecting the implementation of judicial decisions; to
construe Article 6 as being concerned exclusively with access to a
court and the conduct of proceedings would be likely to lead to
situations incompatible with the principle of the rule of law
which the Contracting States undertook to respect when they
ratified the Convention. Execution of a judgment given by any
court must therefore be regarded as an integral part of the
"trial" for the purposes of Article 6 (see Burdov v. Russia, No.
59498/00, з 34, ECHR 2002-III, and Hornsby v. Greece, judgment of
19 March 1997, Reports of Judgments and Decisions 1997-II, p. 510,
з 40).
23. The Court further reiterates that it is not open to a State
authority to cite the lack of funds or other resources as an
excuse for not honouring a court award. Admittedly, a delay in the
execution of a judgment may be justified in particular
circumstances, but the delay may not be such as to impair the
essence of the right protected under Article 6 з 1. The applicant
should not be prevented from benefiting from the success of the
litigation on the ground of alleged financial difficulties
experienced by the State (see Burdov v. Russia, cited above, з
35).
24. Turning to the instant case, the Court notes that the
judgments of 10 October 2000 have until now remained unenforced
for more than four years.
25. By failing for such a substantial period of time to take
the necessary measures to comply with the final judicial decisions
in the present case, the Russian authorities deprived the
provisions of Article 6 з 1 of their useful effect.
26. There has accordingly been a violation of Article 6 з 1 of
the Convention.
Article 1 of Protocol No. 1 to the Convention
27. The Court reiterates that a "claim" can constitute a
"possession" within the meaning of Article 1 of Protocol No. 1 if
it is sufficiently established to be enforceable (see Burdov v.
Russia, cited above, з 40, and Stran Greek Refineries and Stratis
Andreadis v. Greece, judgment of 9 December 1994, Series A No. 301-
B, p. 84, з 59). The judgments of 10 October 2000 provided their
respective beneficiaries with enforceable claims and not simply a
general right to receive support from the State. The judgments had
become final as no ordinary appeal was made against them, and
enforcement proceedings had been instituted. It follows that the
impossibility for the applicants to have the judgments enforced
for a substantial period of time constitutes an interference with
their right to peaceful enjoyment of their possessions, as set
forth in the first sentence of the first paragraph of Article 1 of
Protocol No. 1.
28. By failing to comply with above judgments, the national
authorities have prevented the applicants from receiving their
awards. The Government have not advanced any other justification
but the lack of financial resources for this interference.
However, the Court considers that the lack of funds cannot justify
such an omission (see Burdov v. Russia, cited above, з 41).
29. There has accordingly been a violation of Article 1 of
Protocol No. 1 to the Convention.
II. Application of Article 41 of the Convention
30. Article 41 of the Convention provides:
"If the Court finds that there has been a violation of the
Convention or the Protocols thereto, and if the internal law of
the High Contracting Party concerned allows only partial
reparation to be made, the Court shall, if necessary, afford just
satisfaction to the injured party."
A. Damage
31. The applicants claimed 5,000 euros (EUR) each in respect of
pecuniary and non-pecuniary damage.
32. The Government consider that the amounts claimed are
unreasonable and unsubstantiated. They believe that, in any event,
their awards should be proportionate to the amounts due under the
judgments which have not been enforced.
33. The Court notes that the applicants did not quantify the
amount claimed in respect of pecuniary damage. In so far as their
claims can be understood as referring to the amounts due under the
judgments, the Court notes that the State's outstanding obligation
to enforce the judgments at issue is not in dispute. Accordingly,
the applicants are still entitled to recover the principal amount
of the debt in the course of domestic proceedings. The Court
recalls that the most appropriate form of redress in respect of a
violation of Article 6 is to ensure that the applicant as far as
possible is put in the position he would have been had the
requirements of Article 6 not been disregarded (see Piersack v.
Belgium (Article 50), judgment of 26 October 1984, Series A No.
85, p. 16, з 12, and, mutatis mutandis, {Gencel} v. Turkey, No.
53431/99, з 27, 23 October 2003). The Court finds that in the
present case this principle applies as well, having regard to the
violations found. It therefore considers that the Government shall
secure, by appropriate means, the enforcement of the awards made
by the domestic courts. For this reason the Court does not find it
necessary to make an award for pecuniary damage in so far as it
relates to the principal amount.
34. As for non-pecuniary damage, the Court accepts that the
applicants suffered distress because of the State authorities'
failure to enforce the judgments. However, the amounts claimed in
respect of non-pecuniary damage appear excessive. The Court takes
into account the award made in the Burdov v. Russia case (cited
above, з 47), such factors as the applicants' age, personal
income, the nature of the awards in the present case, i.e. arrears
in respect of the increase of retirement pension, the length of
the enforcement proceedings and other relevant aspects. Making its
assessment on an equitable basis, it awards each of the applicants
EUR 1,500 in respect of non-pecuniary damage, plus any tax that
may be chargeable on that amount.
B. Costs and expenses
35. The applicants made no claim under this head.
C. Default interest
36. The Court considers it appropriate that the default
interest should be based on the marginal lending rate of the
European Central Bank, to which should be added three percentage
points.
FOR THESE REASONS, THE COURT UNANIMOUSLY
1. Declares the application admissible;
2. Holds that there has been a violation of Article 6 з 1 of
the Convention in respect of each applicant;
3. Holds that there has been a violation of Article 1 of
Protocol No. 1 to the Convention in respect of each applicant;
4. Holds
(a) that the respondent State, within three months from the
date on which the judgment becomes final according to Article 44 з
2 of the Convention, shall secure, by appropriate means, the
enforcement of the awards made by the domestic courts, and in
addition pay to each applicant EUR 1,500 (one thousand five
hundred euros) in respect of non-pecuniary damage to be converted
into the national currency of the respondent State at the rate
applicable at the date of settlement, plus any tax that may be
chargeable on these amounts;
(b) that from the expiry of the above-mentioned three months
until settlement simple interest shall be payable on the above
amounts at a rate equal to the marginal lending rate of the
European Central Bank during the default period plus three
percentage points;
5. Dismisses the remainder of the applicants' claim for just
satisfaction.
Done in English, and notified in writing on 24 February 2005,
pursuant to Rule 77 зз 2 and 3 of the Rules of Court.
Christos ROZAKIS
President
{Soren} NIELSEN
Registrar
|
