ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 13 июня 2006 года
Дело N 66-о06-45сп
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Разумова С.А.,
судей Глазуновой Л.И.,
Зыкина В.Я.
рассмотрела в судебном заседании от 13 июня 2006 года дело по
кассационному представлению государственного обвинителя Поляковой
Е.Г. на приговор Иркутского областного суда от 9 февраля 2006
года, которым
М., родившийся 13 мая 1971 года в г. Усть-Куте Иркутской
области, со средне-специальным образованием, ранее не судимый,
оправдан по ст. 105 ч. 2 п. "а", "и" УК РФ за непричастностью к
совершению преступления в связи с оправдательным вердиктом
присяжных заседателей.
Заслушав доклад судьи Глазуновой Л.И., выступление прокурора
Модестовой А.А., поддержавшей кассационное представление и
просившей отменить приговор по указанным в нем основаниям,
судебная коллегия,
установила:
органами следствия М. было предъявлено обвинение в убийстве
двух лиц из хулиганских побуждений.
Согласно предъявленному обвинению М., используя
малозначительный повод, решил убить официанта кафе Г. Сходив
домой, он, вооружившись имевшимся у него карабином ОП СКС N ЗТ
7233, возвратился к кафе, где до этого употреблял спиртные
напитки, и произвел несколько выстрелов по стоявшим у входа в кафе
машинам, а когда на звуки выстрелов из кафе выскочил не только Г.,
но и А., решил лишить жизни обоих. С этой целью он произвел по
прицельному выстрелу в каждого, причинив огнестрельные ранения, от
которых А. скончался на месте происшествия, а Г. - в больнице.
Вердиктом присяжных заседателей от 8 февраля 2006 года признано
недоказанным, что указанные деяния совершил М.
На основании данного вердикта М. оправдан по ст. 105 ч. 2 п.
"а", "и" УК РФ за непричастностью к совершению преступления.
В кассационном представлении государственный обвинитель
Полякова Е.Г. просит приговор отменить и дело направить на новое
судебное разбирательство.
Основанием к этому указывает, что М. в присутствии присяжных
заседателей, несмотря на неоднократные замечания
председательствующего, допускал действия, имевшие целью опорочить
доказательства, представленные стороной обвинения.
Автор представления указывает, что в соответствии с действующим
уголовно-процессуальным законодательством в присутствии присяжных
заседателей исследованию подлежат лишь те обстоятельства, которые
достаточны для разрешения вопроса о доказанности совершенного
подсудимым конкретного деяния. М. же в присутствии присяжных
заседателей в своих показаниях неоднократно упоминал о сведениях,
выходящих за рамки пределов доказывания, что является
недопустимым. Это обстоятельство, по мнению государственного
обвинителя, повлияло на объективность присяжных заседателей при
принятии решения.
Кроме того, в представлении указано, что свидетелями со стороны
защиты исследовались данные о прежнем месте работы М., что также
запрещено законом при рассмотрении дел с участием присяжных
заседателей.
В возражениях адвокат Наймушин А.Г. считает, что кассационное
представление государственного обвинителя не может быть
рассмотрено в кассационном порядке, поскольку подано с нарушением
срока для обжалования. Кроме того, в нем не приведено ни одного
факта нарушения уголовно-процессуального закона, допущенного
стороной защиты в судебном разбирательстве, в связи с чем просит
оставить его без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного
представления, а также возражений на него, Судебная коллегия
находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 385 ч. 2 УПК РФ "оправдательный приговор,
постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных
заседателей, может быть отменен по представлению прокурора... лишь
при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона,
которые повлияли на содержание поставленных перед присяжными
заседателями вопросов и ответов на них".
В соответствии с п. 7 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия
в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только
те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность
которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с
их полномочиями.
Законом запрещено в присутствии присяжных заседателей
исследовать процессуальные и другие вопросы права, не входящие в
компетенцию присяжных заседателей и способные вызвать их
предубеждение в отношении подсудимого и других участников
процесса.
Исследование таких вопросов расценивается как незаконное
воздействие на присяжных заседателей.
Из материалов данного дела установлено, что, несмотря на запрет
на исследование в присутствии присяжных заседателей процессуальных
вопросов и вопросов права, именно такие нарушения закона были
допущены судом при рассмотрении дела.
Так, из протокола судебного заседания видно, что
председательствующий по делу незаконно разрешил адвокату Наймушину
А.Г. в ходе допроса эксперта Шевченко С.Г. выяснять процедуру
изъятия образцов сравнительного исследования (л.д. 312 - 313 т.
3).
Такое поведение адвоката, позволившего выяснять у эксперта
вопросы, связанные с процедурой собирания и закрепления
доказательств по делу, и председательствующего судьи, не
прервавшего адвоката, является нарушением уголовно-процессуального
закона, поскольку эти обстоятельства не относятся к фактическим
обстоятельствам дела, находящимся на разрешении в компетенции
присяжных заседателей.
Аналогичное нарушение было допущено при допросе этого же
эксперта подсудимым. Кроме того, отвечая на вопрос подсудимого,
эксперт пояснил: "... мне никто не дал распоряжения, где брать
смывы, следователь обычно указывает места ...если бы следователь
указал специальные места, то я бы взял смывы с этих мест, но этого
сделано не было", то есть в данном случае были затронуты вопросы
качества предварительного следствия (л.д. 161 т. 3).
Далее председательствующий дает возможность эксперту Шевченко
давать показания, в которых затрагиваются процедурные вопросы
(когда зарегистрировано постановление следователем о назначении
экспертизы, сколько проведено экспертиз, почему эту экспертизу
провел именно он и др.), что к фактическим обстоятельствам
уголовного дела, доказанность которых устанавливают присяжные
заседатели, тоже не относится (л.д. 163 т. 3).
В ходе допроса подсудимого М. председательствующий незаконно
разрешил ему в присутствии присяжных заседателей говорить о ходе
предварительного следствия и его качестве (л.д. 328 ч. 3).
Давая пояснения о записке, изъятой у него, М. вновь заявляет о
неполноте предварительного следствия (л.д. 333 т. 3).
Кроме того, в нарушение закона в присутствии присяжных
заседателей обсуждались процессуальные вопросы ходатайства
подсудимого и адвоката о допросе дополнительных (не указанных в
обвинительном заключении) свидетелей Пименовой, Нижегородовой и
Намазовой, ходатайства государственного обвинителя о допросе
следователя Хохлачева, и последний был незаконно допрошен в
качестве свидетеля об обстоятельствах расследования уголовного
дела в присутствии присяжных заседателей (л.д. 345 - 347 т. 3).
Допускались нарушения уголовно-процессуального закона и при
проведении прений сторон.
Как зафиксировано в протоколе судебного заседания, в прениях
защитник сообщил о неполноте предварительного следствия, заявив,
что с места происшествия не были изъяты образцы следов других
участников, а изъятие одного образца следа было проведено с
нарушением уголовно-процессуального закона, подвергнув тем самым
сомнению законность доказательства. Далее защитник сообщил об
отсутствии негатива (это касается заключения эксперта по
фотоснимку), и следовательно, источника образования предмета
экспертного исследования, то есть вновь подверг сомнению
законность экспертизы.
Председательствующий сделал соответствующее разъяснение,
указав, что присяжные заседатели не должны принимать во внимание
доказательства, не исследованные в суде, на которые сослался
адвокат. Однако до сведения присяжных было доведено, что следствие
проведено неполно и не исследованы все версии случившегося, а это,
по мнению Судебной коллегии, повлияло на вердикт (л.д. 365 т. 3).
Выступая в прениях, М. заявил, что "ему непонятен сам факт
длительного расследования дела". Председательствующим было сделано
ему замечание. Однако, продолжая свое выступление, он вновь
попытался сообщить о краже, обстоятельства которой не являлись
предметом исследования в судебном заседании, но вновь был
остановлен председательствующим с соответствующими разъяснениями.
А в реплике сообщил, что он "...увидел всю подгонку следователем
документов" (л.д. 367 и 368, 373 т. 3).
Таким образом, он подверг сомнению законность всех
исследованных в суде доказательств, что не вправе был делать в
присутствии присяжных заседателей.
Судебная коллегия считает, что такое поведение защитника и
подсудимого повлияло на ответ присяжных заседателей при вынесении
вердикта.
Следует отметить, что кассационное представление подано в
установленные законом сроки. Утверждение защитника об обратном
является необоснованным, поскольку окончание срока обжалования
приговора приходилось на нерабочий день.
Руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Иркутского областного суда от 9 февраля 2006 года в
отношении М. отменить, дело направить на новое судебное
рассмотрение со стадии судебного разбирательства.
|
