ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 16 марта 2006 года
Дело N 85-о06-4
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Ермилова В.М.,
судей Валюшкина В.А.,
Борисова В.П.
рассмотрела в судебном заседании 16 марта 2006 года
кассационное представление прокурора и кассационные жалобы
осужденного Г.Н. и потерпевшей М. на приговор Калужского
областного суда от 28 декабря 2005 года, которым
Г.Н., родившийся 27 июля 1968 года в гор. Людиново Калужской
области, несудимый, оправдан по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 163 УК РФ
за отсутствием состава преступления.
Осужден к лишению свободы: по ч. 1 ст. 30, ч. ч. 4, 5 ст. 33 УК
РФ, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ на 5 лет,
по ч. 1 ст. 222 УК РФ на 1 год и 8 месяцев, а на основании ст. 69
ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений на 6 лет в исправительной
колонии строгого режима.
Г.Ю., родившаяся 26 декабря 1947 года в гор. Людиново Калужской
области, несудимая, оправдана по п. п. "а", "г" ч. 2 ст. 163 УК РФ
за отсутствием состава преступления.
За Г.Ю. признано право на реабилитацию.
Заслушав доклад судьи Валюшкина В.А., объяснения Г.Ю. об
оставлении кассационного представления без удовлетворения,
адвоката Долгополова Н.М. в защиту Г.Н., поддержавшего
кассационную жалобу Г.Н. об отмене приговора в части осуждения за
соучастие в убийстве и незаконный оборот оружия, а также об
оставлении кассационного представления без удовлетворения,
выступление прокурора Крюковой Н.С., поддержавшей кассационное
представление, Судебная коллегия
установила:
приговором суда Г.Н. признан виновным в подстрекательстве к
умышленному причинению смерти М. по найму и пособничестве в этом
преступлении, окончившемуся на стадии приготовления, и незаконном
хранении огнестрельного оружия.
Эти преступления совершены в ноябре - декабре 2004 года в гор.
Людиново Калужской области при обстоятельствах, изложенных в
приговоре.
Кроме того, Г.Н. и Г.Ю. инкриминировалось совершение ими
вымогательства у М., то есть требование передачи чужого имущества
под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего и его
близких, и иных сведений, которые могут причинить существенный
вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких,
совершенное группой лиц по предварительному сговору, в крупном
размере, при обстоятельствах, изложенных в постановлениях о
привлечении Г.Н. и Г.Ю. в качестве обвиняемых и в обвинительном
заключении.
Г.Н. и Г.Ю. оправданы по ст. 163 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ за
отсутствием состава преступления.
В судебном заседании Г.Н. и Г.Ю. вину в инкриминируемых им
преступлениях не признали.
В кассационном представлении прокурора в обоснование доводов о
незаконности, необоснованности и несправедливости приговора
указывается на ошибочность вывода суда о том, что Г.Н. и Г.Ю. не
требовали передачи чужого имущества и не преследовали цель
неосновательного обогащения. Материалы дела, в том числе судебное
решение, свидетельствуют о том, что собственником квартиры
являлась М., поэтому у Г.Н. и Г.Ю. не было законных оснований
претендовать на эту квартиру. Их субъективное восприятие прав на
квартиру не порождает у них право на имущество М., и этот довод
Г.Н. и Г.Ю. является способом защиты. В представлении содержится
суждение о том, что, не установив в действиях Г.Н. и Г.Ю. состава
вымогательства, они подлежали ответственности за принуждение к
совершению сделки под угрозой распространения сведений, которые
могут причинить существенный вред правам и законным интересам
потерпевшего или его близких, то есть по ч. 1 ст. 179 УК РФ. Вывод
суда о том, что для состава вымогательства требуется
распространение только недостоверных сведений, не основан на
законе. Распространение Г.Н. и Г.Ю. даже достоверных сведений
могло привести к негативным последствиям для потерпевших. Кроме
того, противоправные действия, о которых намеревались рассказать
Г.Н. и Г.Ю., были совершены не ими, а их отцом. Вывод суда,
касающийся роли Г.Н. в готовящемся убийстве М., также не основан
на материалах дела. Имеющиеся доказательства свидетельствуют о его
намерении убить М. именно из корыстных побуждений, а не на почве
личных неприязненных отношений, о чем свидетельствуют и показания
Вартаняна, Ситникова и Дынкина, и дата, до которой должно было
быть совершено преступление, и результаты обыска в жилище Г.Н.
Кроме того, действия Г.Н. по подысканию исполнителей преступления,
по их склонению к совершению преступления за вознаграждение, по
передаче им "аванса", по разработке плана преступления и т.п.
должны рассматриваться как организация преступления, а не как
подстрекательство и пособничество. Не соответствует материалам
дела и вывод суда о том, что имело место приготовление, а не
покушение на преступление. Назначенное Г.Н. наказание является
чрезмерно мягким, поскольку им совершено особо тяжкое
преступление, оснований для применения ст. 64 УК РФ у суда не
имелось, ранее Г.Н. привлекался к уголовной ответственности, вину
фактически не признал, активно старался избежать уголовной
ответственности. Просит приговор в отношении Г.Н. и Г.Ю. отменить,
а дело направить на новое рассмотрение со стадии предварительного
слушания.
В основных и дополнительных кассационных жалобах:
осужденный Г.Н. в обоснование доводов о незаконности осуждения
за соучастие в приготовлении к убийству и незаконный оборот оружия
указывает на то, что действительно у него имелись намерения
совершить убийство М., по этому поводу он встречался с Вартаняном,
Дынкиным, Ситниковым, давал им советы, выплатил им часть суммы.
Однако затем он отказался от своих намерений из-за боязни быть
привлеченным к ответственности, чувства жалости к потерпевшей, а
также возникновения подозрений к исполнителям, неоднократно
сообщавшим ложные сведения. Поэтому когда 8 декабря Ситников и
Дынкин сказали, что М. убита накануне, что не соответствовало
действительности, о чем он им сказал, окончательно решил
отказаться от убийства. Но они потребовали выплатить им оставшуюся
часть вознаграждения, что он через несколько дней и сделал.
Анализируя показания потерпевшей и свидетелей обвинения Вартаняна,
Ситникова, Дынкина на предварительном следствии, а также показания
свидетелей защиты Г.С., Г.Ю., Колесникова, Ефремова, Невструева и
Дынкина в судебном заседании, считает ошибочным вывод суда о том,
что передача им "аванса" в размере 45000 рублей Вартаняну,
Ситникову и Дынкину имела место 8 декабря 2004 года, и,
следовательно, он, Г.Н., не мог добровольно отказаться от
убийства. Ссылается также на наличие заявления Дынкина,
датированного им февралем 2005 года, в котором тот подтверждал
его, Г.Н., отказ от убийства, о чем и сообщил Дынкину и Ситникову.
Наличие указанного заявления подтвердил и следователь прокуратуры
Клевин, который и выдал упомянутое заявление при судебном
разбирательстве. Что касается показаний Ситникова и Вартаняна, то
они нуждались в критической оценке, поскольку по показаниям
первого они намеревались "кинуть" и Г.Н., и получить деньги от М.,
сообщив ей о готовящемся убийстве. Ссылка в приговоре на
диктофонную запись незаконна, поскольку она является недопустимым
доказательством. Приговор в части его осуждения по ст. 222 ч. 1 УК
РФ основан на предположениях, поскольку принадлежность обреза
именно ему, а не другим членам семьи Г-х, ничем не подтверждена.
Кроме того, не опровергнуто его утверждение, что обрез мог быть
подброшен Вартаняном, который, к тому же, в суде не допрошен.
Просит приговор отменить, а дело прекратить.
Потерпевшая М., приводя доводы, аналогичные содержащимся в
кассационном представлении прокурора, дополняет их тем, что вывод
суда об отсутствии у Г.Н. и Г.Ю. умысла на неосновательное
обогащение противоречит выводам того же суда о наличии в действиях
Г.Н. и Г.Ю. объективной стороны вымогательства. О наличии в их
действиях корыстной заинтересованности, кроме ее и свидетеля
Минаковой показаний, свидетельствуют и судебные процессы,
последовавшие после ее возражений по поводу аренды квартиры.
Назначенное Г.Н. наказание не соответствует тяжести преступления,
данным о его личности. Просит приговор отменить.
Защитником Г.Н. и Г.Ю. адвокатом Долгополовым Н.М. принесены
возражения, в которых он считает доводы прокурора, изложенные в
представлении, неубедительными, а потерпевшей М. принесены
возражения на жалобы Г.Н., в которых она считает неубедительными
его доводы.
Проверив дело, обсудив доводы прокурора, осужденного и
потерпевшей, а также возражения на них, Судебная коллегия находит
приговор в полном объеме подлежащим отмене, а дело направлению на
новое судебное разбирательство по следующим основаниям.
В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 305 УПК РФ в описательно-
мотивировочной части оправдательного приговора, кроме прочего,
излагаются основания оправдания подсудимого и доказательства, их
подтверждающие.
Однако данные требования уголовно-процессуального закона
нарушены судом первой инстанции.
Как установил суд, в конце 2002 года к директору ООО "Люком"
Минаковой обратился Г.Н. с просьбой предоставить возможность
воспользоваться фирмой "Люком" его брату - Г.А., у которого есть
возможность реализовать коммерческий проект экологической
деятельности, для чего нужна уже зарегистрированная фирма, имеющая
расчетный счет, для заключения необходимых для реализации проекта
договоров. Минакова согласилась, при этом с ней была достигнута
договоренность о том, что в последующем право собственности на
"Люком" будет переуступлено в пользу Г.А. В декабре 2002 - январе
2003 года М. приобрела по договору купли-продажи квартиру по
адресу: Калужская область, г. Людиново, ул. 3 Интернационала, д.
12, кв. 1, а в июле 2003 года она была принята на работу в
"Люком". 15 ноября того же года по договору аренды М. сдала эту
квартиру в аренду "Люкому" на 1 год, а решением суда от 17 февраля
2004 года за ней признано право собственности на эту квартиру. В
феврале того же года в должность директора "Люкома" вступил Г.А. В
марте того же года в "Люком" на работу был принят сын Г.А. -
Г.Н.А. (оправданный по делу). 23 апреля того же года Г.А. стал
собственником "Люкома".
В апреле 2004 года М. было выдано свидетельство о
государственной регистрации права собственности на квартиру.
17 мая того же года она подала заявление об уходе из "Люкома",
26 мая известила арендодателя - директора "Люкома" Г.А. о
расторжении ею договора аренды квартиры с 20 июня 2004 года, а 28
июня направила ему письменное предупреждение, в котором повторно
поставила вопрос о досрочном прекращении договора аренды.
8 июля она обратилась в суд с иском о признании договора аренды
квартиры между ней и "Люком" незаключенным и выселении "Люкома" из
квартиры.
28 июля Г.А. подал встречное исковое заявление, в котором
просил о возмещении "Люкому" затрат на улучшение арендуемой
квартиры.
До августа 2004 года Г.Н. и Г.Ю. (оправданной по делу) из
разных источников, в том числе со слов самого Г.А., стало известно
о том, что для приобретения квартиры Г.А. якобы передал М. 140000
рублей, имея договоренность о том, что та приобретет квартиру на
свое имя, а в последующем передаст ее фирме "Люком", с
компенсацией ей ее доли расходов на приобретение квартиры.
16 августа Г.Ю. подала на имя начальника РОВД заявление, в
котором указала, что в 2003 году ее муж - Г.А. передал совместно
нажитые ими (Г-ми) 140000 рублей М. на покупку для офиса ООО
"Люком" квартиры, а та обманным путем оформила квартиру на себя и
переоформлять ее на "Люком" отказывается. В заявлении Г.Ю. просила
привлечь М. к ответственности, так как та нанесла ей и ее мужу
ущерб на 140000 рублей. В этом же заявлении Г.Ю. просила
"разобраться по факту выдачи фальшивых документов и поступлению в
Московскую налоговую академию" М.А. (М.Н.Н.), указывая при этом,
что ей (Г.Ю.) стало известно о том, что в 2000 году М. в Людиново
через ЗАГС оформила фальшивые свидетельства о смерти на себя и на
своего мужа - М.Н. для того, чтобы ее дочь - М.А. (на тот момент
М.Н.Н.) приобрела статус сироты и поступила вне конкурса в
Московскую налоговую академию. М.А. воспользовалась этими
свидетельствами и была зачислена в академию, как сироте, ей было
выделено место в общежитии и выплачивалась стипендия.
20 октября 2004 года между М. и Г.А. было заключено мировое
соглашение, согласно которому "Люком" обязывался до 16 ноября 2004
года добровольно освободить квартиру, принадлежащую М., а та, в
свою очередь, признавала встречный иск о возмещении "Люкому"
затрат на улучшение квартиры в размере 76385 рублей, которые
обязалась возместить до 22 ноября 2004 года, от остальных исковых
требований друг к другу стороны отказывались.
В ноябре 2004 года, полагая, что М. действительно получала от
Г.А. для приобретения квартиры деньги, принадлежащие семье Г-х, на
условиях последующей передачи купленной квартиры "Люкому", и
считая в связи с этим, что Г.А., являющийся собственником
"Люкома", и они, как члены его семьи, имеют права на квартиру,
Г.Н. и Г.Ю. стали требовать от М. передачу квартиры - путем
продажи ее Г.А. по цене, которая бы соответствовала, по их
представлениям, той доле расходов, которую понесла М. в связи с
приобретением этой квартиры.
При этом, располагая данными о том, что дочь М. - М.А.,
поступая в 2000 году во Всероссийскую государственную налоговую
академию, указала в заявлении о смерти родителей, что не
соответствовало действительности (на тот момент дети-сироты имели
льготы при поступлении в высшие учебные заведения), что она
представила в академию подложные свидетельства о смерти родителей,
что в связи со статусом сироты ей выплачивалась стипендия, что в
РОВД проводится проверка по заявлению Г.Ю., Г-ны свои требования о
продаже квартиры сопровождали угрозами тем, что если квартира не
будет продана М. на предлагаемых ими условиях, то они примут меры
к отчислению М.А. из академии, что в отношении М-х будет
возбуждено уголовное преследование путем направления писем в
телепрограмму "Человек и закон", а также ректору академии с
изложением обстоятельств поступления М.А. в учебное заведение.
В период с 22 ноября по 30 ноября 2004 года в офисе "Люкома" в
ходе разговоров с М. о купле-продаже квартиры Г.Н. выдвигал
условия, по которым М. должна была продать квартиру Г.А., получив
компенсацию в сумме 180000 рублей. В случае отказа от продажи на
этих условиях Г.Н. угрожал М. тем, что предпримет меры к
отчислению М.А. из академии, а также в возбуждении уголовного дела
против М. При этом он сообщил ей, что имеющаяся у него порочащая
М. и ее дочь информация об обстоятельствах поступления последней в
академию будет направлена ректору и в средства массовой
информации.
Г.Ю. 24 ноября, встретившись с М.А., стала склонять ту
поговорить с матерью о продаже квартиры Г.А. за 300000 рублей,
угрожая в случае отказа предать огласке сведения о неправомерном
поступлении М.А. в академию, а также приять меры к возбуждению
уголовного преследования по этому факту в отношении М-х. По
настоянию Г.Ю. М.А. по сотовому телефону позвонила матери и
передала требования Г.Ю.
Оправдывая Г-х, суд пришел к выводу о том, что в силу своего
субъективного восприятия, Г-ны полагали, что имеют право на
фигурирующую в деле квартиру, то есть не установлено, что ими
осознавался тот факт, что они не имеют на имущество М. никаких
прав, поэтому отсутствует один из необходимых элементов состава
преступления - субъективная сторона преступления.
Между тем из содержания приговора следует, что судом
установлены и ряд других обстоятельств, в частности: право
собственности на квартиру юридически принадлежало М., и это было
известно Г.Н. и Г.Ю.; Г.А. мог на самом деле не передавать М.
денег семьи Г-х для покупки квартиры под офис фирмы; Г.А. не
просил Г.Н. и Г.Ю. предъявлять М. требования о передаче квартиры,
а также угрожать ей чем-либо.
Однако, делая вывод о том, что вышеназванные обстоятельства не
влияют на правовую оценку действий Г.Н. и Г.Ю., суд не учел
требований, содержащихся в ч. 2 ст. 305 УПК РФ о том, что в
оправдательный приговор не должны включаться формулировки,
ставящие под сомнение невиновность оправданного.
Не находя в действиях Г.Н. и Г.Ю. состава вымогательства, суд
свой вывод об этом мотивировал тем, что распространением сведений,
чем Г-ны угрожали М., не могли быть нарушены права и законные
интересы М-х, поскольку эти сведения соответствовали
действительности.
Как видно из постановления о привлечении Г-х в качестве
обвиняемых и обвинительного заключения, им инкриминировалось
совершение вымогательства под угрозой распространения сведений,
позорящих потерпевшего и его близких, и иных сведений, которые
могут причинить существенный вред правам и законным интересам
потерпевшего или его близких.
Суд же не разграничил понятия "сведения, позорящие
потерпевшего" и "сведения, которые могут причинить существенный
вред правам и законным интересам", хотя это имело важное значение
для правильного разрешения дела, поскольку по смыслу закона
распространение сведений, в том числе о совершении потерпевшим
правонарушения, относится к сведениям, позорящим потерпевшего.
Под угрозой же распространения иных сведений, которые могут
причинить существенный вред правам и законным интересам
потерпевшего или его близких, по смыслу закона понимается угроза
передачи сведений, которые лицо желает сохранить в тайне, и
желание это не противоречит закону, то есть сведения не о
правонарушении.
При таких данных приговор в части оправдания Г.Н. и Г.Ю. по ст.
163 ч. 2 п. п. "а", "г" УК РФ не может быть признан законным и
обоснованным и он подлежит отмене.
Подлежит отмене приговор и в части осуждения Г.Н. по ч. 1 ст.
30, ч. ч. 4, 5 ст. 33, п. "з" ч. 2 ст. 105 и ст. 222 ч. 1 УК РФ по
следующим основаниям.
В соответствии со ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная
часть обвинительного приговора должна содержать описание
преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием
места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей
и последствий преступления, а также доказательства, на которых
основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым
суд отверг другие доказательства, а согласно ч. 4 ст. 302 УК РФ
обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и
постановляется лишь при условии, что в ходе судебного
разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления
подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.
Однако при рассмотрении настоящего уголовного дела эти
требования закона судом первой инстанции нарушены.
Согласно приговору в ноябре 2004 года Г.Н., в гор. Людиново
Калужской области, имея намерение на лишение жизни М. на почве
личной неприязни к ней, подыскивая лиц, которые могли бы совершить
это преступление, предложил Вартаняну, Дынкину и Ситникову убить
М., пообещав за это вознаграждение в 4000 долларов США. В течение
ноября и декабря 2004 года Г.Н. несколько раз встречался в
Людиново с указанными лицами, и в ходе встреч склонял их к
убийству, а с тем, чтобы облегчить совершение преступления, давал
им советы о возможном способе и орудиях убийства, в частности,
предлагал предоставить "ствол", показал им место проживания М. и
саму М.
В один из дней первой декады декабря 2004 года при встрече Г.Н.
передал указанным лицам в счет предварительной оплаты 45000
рублей, при этом согласовал с ними, что убийство должно быть
совершено до 13 декабря 2004 года, то есть до дня очередного
заседания суда по иску М. к ООО "Люком".
Однако вышеописанные действия Г.Н., направленные на
подстрекательство Вартаняна, Дынкина и Ситникова к убийству М. по
найму, а также направленные на пособничество этим лицам в
совершении преступления, оказались безрезультатны и не завершились
причинением смерти М., поскольку Вартанян, Дынкин и Ситников не
собирались совершать преступление и сообщили о подготавливаемом им
преступлении потерпевшей, а также в правоохранительные органы.
Кроме того, 28 декабря 2004 года при обыске по месту жительства
Г.Н. в гор. Людиново Калужской области был обнаружен и изъят обрез
двуствольного охотничьего ружья, который Г.Н. незаконно хранил у
себя дома.
В судебном заседании Г.Н. не отрицал, что действительно
намеревался убить М., по этому поводу неоднократно встречался с
Вартаняном, Дынкиным, Ситниковым, давал им советы, выплатил им
часть суммы. Однако затем, испугавшись, отказался от своих
намерений. Кроме того, у него возникли подозрения к исполнителям,
неоднократно сообщавшим ложные сведения. Поэтому когда 8 декабря
Ситников и Дынкин сказали, что М. убита накануне, что не
соответствовало действительности, о чем он им сказал, уличив во
лжи, то окончательно решил отказаться от убийства, и заявил им об
этом. Но они потребовали выплатить им оставшуюся часть
вознаграждения, пообещав в противном случае выполнить "заказ",
поэтому через несколько дней он отдал им 70000 рублей.
Суд первой инстанции не согласился с утверждением Г.Н. о том,
что передача им "аванса" состоялась за несколько дней до 8 декабря
2004 года, а утром 8 декабря при встрече с Ситниковым и Дынкиным
он отказался от совершения преступления, о чем сообщил им и через
некоторое время другим лицам, а также с показаниями Г.Ю., Г.А.,
Г.С., Невструева, Ефремова и Колесникова, подтвердивших, что утром
8 декабря Г.Н. заявил им об отказе от убийства М., признав их, а
также показания Дынкина в суде и его заявление на предварительном
следствии недостоверными.
Однако, отвергая доводы Г.Н. и признавая недостоверными его и
свидетелей защиты показания, суд на основе показаний потерпевшей
М., а также свидетелей Вартаняна, Ситникова, Вороничева, Денисова
и распечатки телефонных разговоров пришел к выводу о том, что
утром 8 декабря 2004 года Г.Н. не мог сообщить свидетелям зашиты
об отказе от убийства М., поскольку "предоплата", то есть передача
денег Г.Н. Вартаняну, Дынкину и Ситникову состоялась днем 8
декабря 2004 года (т. 6 л.д. 170).
Таким образом, описательно-мотивировочная часть приговора
содержит существенное противоречие, заключающееся в том, что при
описании преступления временем передачи денег Г.Н. значится "один
из дней первой декады декабря 2004 года", а согласно сделанному
судом выводу предоплата произведена днем 8 декабря 2004 года.
Выяснение указанного обстоятельства и установление точного
времени обусловлено тем, что и показания Г.Н., и показания
свидетелей защиты акцентированы на 8 декабря 2004 года, когда по
показаниям Г.Н. он отказался от совершения преступления, о чем
сообщил Ситникову, Дынкину и свидетелям защиты.
Кроме того, как следует из приговора в обоснование вывода о
виновности Г.Н., суд сослался на показания Дынкина, данные им на
предварительном следствии, признав недостоверными его показания в
судебном заседании, а также сведения, содержащиеся в его
заявлении, выданном свидетелем Клевиным (следователем прокуратуры,
в производстве которого находилось настоящее уголовное дело) в
ходе судебного разбирательства.
Между тем причина изменения Дынкиным показаний судом не
выяснена, а вывод о том, что он, в том числе в судебном заседании,
дал ложные показания с тем, чтобы помочь Г.Н., является
неубедительным, сделанным без учета того, что заявление Дынкиным,
в котором он сообщил об отказе Г.Н. от убийства, было написано
Дынкиным в период нахождения Г.Н. под стражей по настоящему делу.
В соответствии со ст. ст. 379, 380 УПК РФ основанием для отмены
приговора суда является несоответствие выводов суда фактическим
обстоятельствам уголовного дела, которое выражается в том, что
выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в
судебном заседании, либо при наличии противоречивых доказательств,
имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не
указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств
и отверг другие, а также если выводы суда, изложенные в приговоре,
содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли
повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности
осужденного или оправданного, на правильность применения
уголовного закона или определение меры наказания.
В связи с изложенным приговор как в части оправдания Г.Н. и
Г.Ю., так и в части осуждения Г.Н. не может быть признан законным
и обоснованным и он подлежит отмене в полном объеме, а дело -
направлению на новое судебное рассмотрение, в ходе которого
следует полно, всесторонне и объективно исследовать обстоятельства
дела, тщательно проверить все доводы, содержащиеся в кассационных
представлении и жалобах осужденного и потерпевшей, дать им
соответствующую оценку, выяснить причины имеющихся противоречий и
оценить их и в зависимости от полученных данных решить вопрос о
виновности или невиновности Г.Н. и Г.Ю., а при доказанности их
вины дать содеянному ими правильную юридическую оценку.
Оснований для изменения Г.Н. меры пресечения Судебная коллегия
не находит.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и
388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Калужского областного суда от 28 декабря 2005 года в
отношении Г.Н. и Г.Ю. отменить, а дело направить на новое судебное
разбирательство со стадии судебного разбирательства в тот же суд,
но в ином составе судей.
Меру пресечения Г.Н. оставить содержание под стражей.
|
