ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 октября 2003 года
Дело N 22-В03-5
(извлечение)
Ш., А. и И. обратились в суд с иском к гражданке Х. о признании
свидетельства о браке и свидетельства о праве на наследство на имя
Х. недействительными, а также об установлении факта принятия
наследства. В обоснование своих требований они указали следующее.
1 августа 1948 г. Ш. вступила в зарегистрированный брак с Г. От
этого брака они имели двоих детей: дочь И. и сына А. В 1961 году
супруги приобрели дом в г. Беслане, где проживали всей семьей. В
1966 году Ш. переехала в г. Владикавказ в связи с тем, что
отношения между ней и мужем стали неприязненными. При этом брак
расторгнут не был. Дети остались проживать с отцом. После смерти
Г. (29 октября 1997 г.) его дети фактически приняли наследство.
Осенью 1999 года им стало известно, что ответчица Х. в 1978 году
зарегистрировала брак с их отцом - Г. и, получив свидетельство о
праве на наследство, оформила дом на себя.
Х. обратилась в суд со встречным иском к А. и И. о выселении их
из дома.
Истцы по делу Ш. и ее дочь И. в период рассмотрения дела
умерли.
Решением Правобережного районного суда Республики Северная
Осетия - Алания от 12 августа 2002 г. (оставленным без изменения
судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда Республики
Северная Осетия - Алания 3 сентября 2002 г.) в удовлетворении иска
А. отказано, встречный иск Х. удовлетворен.
Постановлением президиума Верховного Суда Республики Северная
Осетия - Алания от 23 декабря 2002 г. решение суда и определение
судебной коллегии оставлены без изменения.
В надзорной жалобе А. просил судебные постановления отменить и
дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 20
октября 2003 г. жалобу удовлетворила, указав следующее.
Как предусмотрено в ст. 387 ГПК РФ, основаниями для отмены или
изменения судебных постановлений в порядке надзора являются
существенные нарушения норм материального или процессуального
права.
Согласно ст. ст. 14 и 27 СК РФ брак признается
недействительным, если хотя бы одно из лиц, вступающих в брак, уже
состоит в другом зарегистрированном браке.
Судом установлено, что Г. и Ш. зарегистрировали брак 1 августа
1948 г. Не расторгнув брака с Ш., 3 января 1978 г. Г.
зарегистрировал брак с Х.
Из содержания ст. 28 СК РФ следует, что с требованием о
признании брака недействительным вправе обращаться другие лица,
права которых нарушены заключением этого брака.
В соответствии со ст. 532 ГК РСФСР при наследовании по закону в
первую очередь наследниками в равных долях являются дети и супруг.
А. и И. в силу закона являлись наследниками имущества,
оставшегося после смерти их отца.
В результате регистрации в 1978 году брака Г. с Х. последняя
также в силу закона стала наследницей имущества в равных с А. и И.
долях, от чего их доли в наследственном имуществе уменьшились.
Следовательно, А., считая свое имущественное право в результате
заключения Г. брака с ответчицей нарушенным, был вправе на
основании ст. 28 СК РФ просить суд о признании брака
недействительным.
Вывод же суда (поддержанный впоследствии судами кассационной и
надзорной инстанций) о том, что заключением брака между Г. и Х.
права А. не нарушены, сделан ввиду неправильного применения норм
материального права.
Обстоятельства принятия истцом наследства не влияли на его
право обратиться в суд с заявлением о признании брака
недействительным.
Доводы суда о том, что А. не подал в установленный законом срок
заявления о принятии наследства, не могли служить основанием к
отказу в удовлетворении его иска о признании брака
недействительным.
Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, содержащимся
в п. 11 Постановления от 23 апреля 1991 г. N 2 "О некоторых
вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании", получение
свидетельства о праве на наследство - право, а не обязанность
наследника (ст. 557 ГК РСФСР). Поэтому отсутствие свидетельства не
может служить основанием для отказа в принятии искового заявления
по спору о наследстве (ст. 129 ГПК РСФСР).
Однако суд этих разъяснений во внимание не принял и имеющегося
между сторонами спора об имуществе не разрешил.
В силу ст. 546 ГК РСФСР (действовавшего на момент возникновения
спорных правоотношений) признается, что наследник принял
наследство, когда он фактически вступил во владение наследственным
имуществом.
Поскольку каких-либо оговорок о том, какое это должно быть
имущество, вышеназванная норма закона не содержит, вывод суда о
том, что пользование А. некоторыми личными вещами наследодателя не
может служить основанием для признания факта принятия им
наследства, ошибочен.
Суд счел, что принятые А. личные вещи отца не являлись
наследственным имуществом, а потому нельзя говорить о его
фактическом вступлении во владение наследственным имуществом,
состоящим лишь из дома и надворных построек. Однако это
противоречит требованиям закона, поскольку к наследственному
имуществу относится любое принадлежавшее наследодателю на день
открытия наследства имущество, включая вещи, имущественные права и
обязанности.
Так, согласно ст. 213 ГК РФ (в редакции, действовавшей на
момент открытия наследства Г.) в собственности Г. могло находиться
любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое
в соответствии с законом не могло принадлежать гражданам.
В силу п. 12 упомянутого Постановления Пленума Верховного Суда
РФ под фактическим вступлением во владение наследственным
имуществом, подтверждающим принятие наследства (ст. 546 ГК РСФСР),
следует иметь в виду любые действия наследника по управлению,
распоряжению и пользованию этим имуществом, поддерживанию его в
надлежащем состоянии или уплату налогов, страховых взносов, других
платежей, взимание квартплаты с жильцов, проживающих в
наследственном доме по договору жилищного найма, производство за
счет наследственного имущества расходов, предусмотренных ст. 549
ГК РСФСР, или погашение долгов наследодателя и т.п. При этом
следует иметь в виду, что данные действия могут быть совершены как
самим наследником, так и по его поручению другими лицами в течение
шести месяцев со дня открытия наследства.
Сославшись на приведенные положения, суды кассационной и
надзорной инстанций указали на то, что А. домом не пользовался,
коммунальные услуги не оплачивал, следовательно, во владение
наследственным имуществом фактически не вступил.
Этот вывод сделан судами без учета того, что приведенный в
Постановлении Пленума перечень действий, совершаемых наследником
по управлению, распоряжению и пользованию наследственным
имуществом, не является исчерпывающим и не исключает фактического
вступления наследника во владение имуществом путем принятия его
части.
Поскольку между А. и Х. имеется спор о праве на имущество,
который судом не разрешался, Судебная коллегия не нашла возможным
разрешить требования А. об установлении факта принятия наследства
по существу.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ
решение Правобережного районного суда Республики Северная Осетия -
Алания от 12 августа 2002 г., определение судебной коллегии по
гражданским делам Верховного Суда Республики Северная Осетия -
Алания и постановление президиума этого же суда отменила, дело
направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
|
