ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 29 декабря 2004 года
Дело N 67-о04-64
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Кудрявцевой Е.П.,
судей Ермолаевой Т.А.,
Линской Т.Г.
рассмотрела в судебном заседании от 29 декабря 2004 года дело
по кассационным жалобам осужденных Б., Т., и по кассационному
представлению государственного обвинителя Лазаревой Г.Г. на
приговор Новосибирского областного суда от 2 июня 2004 года,
которым Б., 27 апреля 1981 года рождения, уроженец села Верх Коен
Искитимского района Новосибирской области, судимый: 20 октября
2003 года по ст. 166 ч. 2 п. "а" УК РФ к 3 годам лишения свободы
условно с испытательным сроком три года, не работал, - осужден: по
п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 11 (одиннадцати) годам лишения
свободы; по п. п. "а", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 18 (восемнадцати)
годам лишения свободы; по совокупности преступлений на основании
ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний к 19
(девятнадцати) годам лишения свободы; по совокупности приговоров,
на основании ст. 70 УК РФ с присоединением частично к наказанию,
назначенному настоящим приговором, наказания, назначенного по
приговору от 20 октября 2003 года, к 20 (двадцати) годам лишения
свободы в исправительной колонии строгого режима.
Т., 5 сентября 1983 года рождения, уроженец села Каракокша
Чойского района Алтайского края, несудимый, не работал, - осужден:
по ч. 2 ст. 162 УК РФ (в редакции закона 2003 года) к 7 (семи)
годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима со
штрафом в размере сто тысяч рублей.
Оправдан по ч. 5 ст. 33 и п. п. "а", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Приговором постановлено взыскать с Б. в пользу Ш. тринадцать
тысяч триста двадцать рублей и в счет компенсации морального вреда
двести тысяч рублей.
Б. и Т. осуждены за разбойное нападение на К., 1938 года
рождения, и Н., 1940 года рождения, совершенное группой лиц по
предварительному сговору, с применением предмета, использованного
в качестве оружия. Б., кроме того, признан виновным в совершении
разбойного нападения с причинением тяжкого вреда здоровью
пострадавших и в умышленном убийстве двух лиц - К. и Н.
Преступления совершены 27 ноября 2003 года в селе Михайловка
Искитимского района Новосибирской области при обстоятельствах,
изложенных в приговоре.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Линской Т.Г.,
объяснения осужденного Б. по доводам своих кассационных жалоб,
мнение прокурора Тришевой А.А., просившей об удовлетворении
кассационного представления об отмене приговора в отношении Т. в
части оправдания его по ст. 33 ч. 5 и 105 ч. 2 п. п. "а", "з" УК
РФ и об оставлении без удовлетворения кассационных жалоб, Судебная
коллегия
установила:
в кассационных жалобах:
осужденный Т. просит об изменении приговора. Он утверждает, что
он невиновен, что действия Б. для него были неожиданными, нож Б.
взял сам. Ссылается на то, что явку с повинной он написал в
нетрезвом состоянии под диктовку оперативного работника, об этом
он заявил в судебном заседании, но суд не проверил это
обстоятельство надлежащим образом.
Осужденный Б. просит о смягчении ему наказания с учетом
признания им своей вины, раскаяния в преступлении, его молодого
возраста и семейного положения.
В кассационном представлении государственный обвинитель Г.Г.
Лазарева ставит вопрос об отмене приговора в отношении Т. с
направлением дела на новое рассмотрение в части оправдания его по
ст. 33 ч. 5 и ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "з" УК РФ в связи с
несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и за
мягкостью назначенного осужденным наказания. Не оспаривая
доказанности вины Б. в совершении вышеуказанного преступления и
правильность квалификации его действий, государственный обвинитель
считает, что суд, правильно установив фактические обстоятельства
преступления, дал неправильную юридическую оценку преступным
действиям Т. В кассационном представлении указывается, что в
стадии судебного разбирательства, на основании показаний, данных
осужденными в период расследования дела, установлено, что оба
осужденные решили совершить разбойное нападение. Именно для этой
цели перед совершением преступления Т. передал Б. нож. Оба
осужденные сознавали, что данное орудие преступления будет ими
использовано не только при совершении разбойного нападения, но и
при совершении убийства потерпевших. На месте совершения
преступления осужденные действовали согласованно, в соответствии с
заранее намеченным ими планом. В соответствии с этим планом Т.
должен был пройти в дом потерпевших и отвлечь их внимание, Б.
должен был войти в дом последним и убить потерпевших ножом,
переданным ему Т. После чего они намеревались завладеть
находившимися в доме деньгами. В судебном заседании осужденные
изменили свои показания. Однако, по мнению государственного
обвинителя, у суда не имелось оснований подвергать сомнению
достоверность ранее данных осужденными показаний, поскольку в деле
не содержится доказательств, подтверждающих показания осужденных о
незаконном ведении расследования. Поэтому в кассационном
представлении указывается, что суд, вопреки содержащимся в деле
доказательствам, пришел к выводу о недоказанности вины Т. в
соучастии в форме пособничества Б. в совершении убийства
потерпевших в процессе разбойного нападения, что повлекло
неправильную юридическую оценку преступных Т. действий и
назначение ему чрезмерно мягкого наказания.
В возражениях на кассационную жалобу Т. адвокат Строева Н.Л. в
защиту интересов потерпевших Ш. просит об оставлении жалобы без
удовлетворения, приведенные в жалобе доводы считает надуманными,
преследующими цель избежания ответственности за свои действия.
В возражениях на кассационное представление адвокат Шевчук С.С.
в защиту интересов Т. просит об оставлении представления без
удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и
кассационного представления, Судебная коллегия находит доводы
кассационного представления обоснованными и подлежащими
удовлетворению.
О несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре,
фактическим обстоятельствам дела свидетельствуют следующие
обстоятельства.
Органы предварительного следствия признали установленным, что
между Т. и Б. состоялась предварительная договоренность на
совершение разбойного нападения на К. и Н. и убийство их. С целью
осуществления указанного умысла Т. взял у себя дома нож, который
передал Б., для сокрытия следов преступления он взял также две
пары носков, которые Т. и Б. надели на обувь. На месте совершения
преступления Т., согласно заранее отведенной ему роли, отвлек
потерпевшую К. и фонариком подал сигнал находившемуся на улице Б.
Б. переданным ему Т. ножом совершил убийство сначала К., а затем
вышедшего на шум Н.
После совершенного убийства потерпевших Т. и Б. обыскали
квартиру, взломали ломом замки на сундуке и изъяли оттуда 300
рублей. Вещественные доказательства - варежки и носки, на которых
имелись следы преступления, Т., с целью сокрытия своего участия в
преступлении, уничтожил.
Вышеуказанные действия Т., Б. были органами следствия
квалифицированы по ст. 162 ч. 4 УК РФ как разбойное нападение,
совершенное группой по предварительному сговору, с применением
предметов, использованных в качестве оружия, и с причинением
тяжкого вреда здоровью потерпевшим. Кроме того, действия Б. были
квалифицированы по ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "з" УК РФ как
умышленное убийство двух лиц, сопряженное с разбоем, а Т. - по ст.
ст. 33 ч. 5 и 105 ч. 2 п. п. "а", "з" УК РФ как пособничество в
убийстве двух лиц, сопряженном с разбоем.
В подтверждение вышеуказанных выводов органы следствия
представили доказательства, которые были проверены в судебном
заседании и признаны судом доказательствами, подтверждающими вину
и Т. и Б. в совершении ими преступлений при изложенных выше
обстоятельствах, но дал иную юридическую оценку действиям Т.,
допустив при этом явное противоречие в своих выводах.
Так, в начале описательно-мотивировочной части приговора стр. 2
суд указал, что после состоявшейся между Т. и Б. договоренности о
совершении разбойного нападения на потерпевших с применением ножа
и совершения необходимых подготовительных действий к осуществлению
указанного умысла, Т., согласно предварительной договоренности,
постучал в дверь дома потерпевших и, после того как К. открыла
дверь, он зашел в сени, отвлек внимание потерпевшей и подал сигнал
фонариком Б. Далее суд указал: "Б., во исполнение их совместного
умысла на совершение разбойного нападения, действуя согласованно с
Т., зашел в сени и, достав нож и используя его в качестве оружия,
напал на К.". При этом Б., "выйдя за пределы предварительно
достигнутой договоренности" только о применении угрозы насилия,
опасного для жизни и здоровья потерпевших, нанес К. ножом не менее
пяти ударов в грудь и живот, причинив тяжкий вред здоровью К.,
повлекший ее смерть на месте происшествия. Далее суд указал в
приговоре, что: "в это время Т., в чьем присутствии была убита К.,
действуя в продолжение единого умысла на завладение имуществом
пострадавших путем разбоя,...потребовал у Н. ключи от сундука, в
котором пострадавшие хранили деньги". После того как Н. ответил,
что ключи от сундука находятся у К. и, оттолкнув Т., выбежал в
сени, Б. "с целью доведения до конца своего умысла на причинение
тяжкого вреда здоровью при разбое и убийство двух лиц" нанес этим
же ножом Н. не менее 12 ударов в грудь и живот, причинив тяжкий
вред его здоровью, повлекший смерть потерпевшего на месте
происшествия. После чего осужденные взломали замки сундука,
похитили находившиеся в нем деньги и с места происшествия
скрылись.
Впоследствии, анализируя собранные по делу доказательства, суд
на стр. 13 приговора признал установленным, что Т., действуя в
соответствии с предварительной договоренностью, для осуществления
нападения на К. и Н. взял у себя дома и передал его Б. нож, а
также носки для сокрытия следов от обуви. Он же, согласно
отведенной ему роли, первым зашел в сени дома потерпевших под
предлогом приобретения спиртных напитков в долг. Затем он
имевшимся при нем фонариком подал сигнал Б. После чего Б.,
ожидавший сигнала на улице во дворе дома, зашел в сени с заранее
приготовленным ножом и, выполняя отведенную ему роль в совершении
данного преступления, также зашел в сени, где, реализуя совместный
с Т. умысел, направленный на завладение путем разбоя имуществом
пострадавших, в присутствии Т. напал на К. с ножом.
Также суд признал установленным (стр. 15 приговора), что Т., в
то время когда Б. в его присутствии наносил удары потерпевшей, а
Н. хотел выйти в сени, пытался воспрепятствовать ему, закрывая
своим телом входную дверь.
Указанные противоречия в выводах суда, по мнению Судебной
коллегии, являются существенными, влекущими отмену приговора.
Фактические обстоятельства преступления суд изложил в приговоре
аналогично обстоятельствам, изложенным в постановлениях о
привлечении Т. и Б. в качестве обвиняемых и в обвинительном
заключении. Однако, дав свою оценку представленным органами
следствия доказательствам, суд пришел к выводу об отсутствии
достаточных доказательств, подтверждающих наличие предварительной
договоренности между осужденными на совершение убийства
потерпевших, установив в действиях Б. эксцесс исполнителя
преступления.
Указанный вывод суда, по мнению Судебной коллегии, находится в
противоречии с фактическими обстоятельствами, установленным в
судебном заседании.
Суд по существу оставил без оценки установленные им
обстоятельства о том, что осужденные действовали по заранее
оговоренному плану, в соответствии с распределенными между собой
ролями, в соответствии с которыми Т. должен был отвлекать внимание
потерпевших, в то время когда Б. заранее переданным ему Т. ножом
наносил удары потерпевшим.
Признал суд установленным и то обстоятельство, что Т. и Б.
хорошо знали потерпевших как жителей села, в котором они
проживали, что свидетельствует о том, что и потерпевшие знали
осужденных и могли уличить их в совершении преступления. Данное
обстоятельство также подлежало оценке в совокупности с другими
приведенными в приговоре доказательствами, свидетельствующими о
том, что осужденные приняли необходимые меры к сокрытию своих
следов преступления, именно для этой цели они надели на свою обувь
носки.
Суд оставил без выяснения вопрос, каким образом Т., который,
согласно выводам суда, не был осведомлен об умысле Б. на
совершение убийства потерпевших, намеревался избежать
ответственности за участие в преступлении в случае сохранения
жизни потерпевших.
Суд признал недопустимым доказательством показания Б., данные
им во время допроса в качестве подозреваемого (л.д. 50 т. 1), в
связи с тем что он давал их в отсутствие адвоката.
В этих показаниях Б. сообщал, что они с Т., договариваясь об
ограблении К. и Н., решили, что сначала убьют их, а затем ограбят.
Убить потерпевших они хотели, для того чтобы не осталось
свидетелей. Т. против его предложения не возражал. Поэтому они
пошли к нему домой и там взяли нож и 2 пары носков, которые хотели
одеть на обувь, чтобы не наследить. Когда они пришли к дому К.,
они договорились, что Т. постучит и попросит самогон в долг. Он
же, Б., должен был войти и зарезать К. В соответствии с этой
договоренностью Т. постучал в дверь дома. После того как К. вышла,
он подал сигнал, моргнув фонарем. После этого сигнала он, Б.,
зашел в сени дома и нанес К. несколько ударов ножом. В это время
Н. пытался выйти в сени, но Т. встал в дверях, чтобы задержать
его, и в этот момент он, Б., нанес Н. несколько ударов ножом,
после чего потерпевший упал.
Однако суд не учел того, что в соответствии со ст. 75 УПК РФ к
недопустимым доказательствам относятся показания подозреваемого,
данные в ходе досудебного производства в отсутствие защитника, в
случае его последующего отказа от них в судебном заседании.
Из дела видно, что допрос Б. в отсутствие адвоката был
произведен согласно его собственноручному заявлению в протоколе о
том, что в услугах адвоката он не нуждается, в судебном заседании
Б. не отказался от этих показаний, а только частично изменил их. В
период предварительного расследования дела он подтвердил эти
показания во время проверки их с выходом на место происшествия, в
присутствии понятых и с участием адвоката. Протокол данного
следственного действия судом признан допустимым доказательством.
Следовало суду также проверить и дать оценку другим
содержащимся в деле доказательствам.
Так, из протокола задержания Т. видно, что по поводу своего
задержания он заявил о том, что 28 ноября 2003 года в ночное время
он совместно с Б. убил Н. и К. (л.д. 42 т. 1).
Свидетель Филатова О.С. показывала и в период расследования
дела, и в суде о том, что поздно вечером 27 ноября 2003 года к ней
пришли Б. и Т. Б. сразу сообщил: "Мы убили", а Т. сказал: "Двоих".
Т. сказал также, что им надо сжечь пакет, из которого достал белую
связанную варежку, испачканную во что-то темное. Бросая пакет в
печь, Т. спросил ее: "Ты что, не веришь, что мы убили двоих?", а
Б. стал считать деньги и послал ее за пивом (л.д. 60 - 61 т. 1).
Придя к выводу об эксцессе исполнителя преступления, связанного
с убийством потерпевших, суд по существу оставил без оценки
установленные им же действия Т., находившегося в непосредственной
близости от Б. в момент совершения им убийства, и не только не
предпринявшего каких-либо мер к тому, чтобы остановить Б.,
который, согласно выводам суда, вышел за рамки предварительной с
Т. договоренности, а, напротив, удерживал Н., в то время когда Б.
наносил удары ножом К.
С учетом изложенного Судебная коллегия считает, что приговор
подлежит отмене ввиду несоответствия выводов суда, изложенным в
приговоре, фактическим обстоятельствам преступления и нарушения
уголовно-процессуального закона, поэтому по доводам кассационных
жалоб Судебная коллегия не высказывает своего суждения.
При новом рассмотрении дела суду надлежит учесть отмеченные
выше недостатки судебного следствия, в случае установления вины Т.
и Б. дать правильную юридическую оценку их преступным действиям и
назначить каждому из них наказание с учетом характера и степени
общественной опасности преступления, степени участия и роли
каждого из них в преступлении, а также данных, характеризующих их
личность.
На основании вышеизложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378
и 388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Новосибирского областного суда от 2 июня 2004 года в
отношении Б. и Т. отменить, дело направить на новое рассмотрение в
тот же суд в ином составе судей.
Меру пресечения Т. и Б. оставить содержание под стражей.
|
