ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 3 сентября 2004 года
Дело N 47-о04-75с
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Журавлева В.А.,
судей Тонконоженко А.И.,
Бондаренко О.М.
рассмотрела в судебном заседании от 3 сентября 2004 года
уголовное дело по кассационному представлению государственного
обвинителя Комина В.В. и кассационной жалобе потерпевшего Я. на
приговор Оренбургского областного суда от 30 июня 2004 года, по
которому Т., 27 августа 1970 года рождения, уроженец с. Богдановки
Теректинского района Уральской области Республики Казахстан, ранее
не судимый, оправдан по ст. 159 ч. 3 УК РФ за отсутствием в его
действиях состава преступления; оправдан по ст. 283 ч. 1 УК РФ за
непричастностью к совершению преступления.
Ранее избранная в отношении Т. мера пресечения в виде подписки
о невыезде и надлежащем поведении отменена.
Частным постановлением суда от 30 июня 2004 года обращено
внимание начальника Управления Федеральной службы безопасности РФ
по Оренбургской области "на нарушения закона, допущенные по
уголовному делу по обвинению Т.".
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации
Бондаренко О.М. об обстоятельствах уголовного дела, доводы
кассационного представления и кассационной жалобы потерпевшего,
выступление прокурора Ерохина И.И., поддержавшего доводы
кассационного представления об отмене оправдательного приговора в
полном объеме, Судебная коллегия
установила:
Т. было предъявлено обвинение в том, что он, являясь
сотрудником УФСНП РФ по Оренбургской области и имея допуск к
работе со сведениями, составляющими государственную тайну, в
период сентября - октября 2002 года, в нарушение нормативных
актов, регламентирующих порядок работы с секретными документами,
разгласил сведения, составляющие государственную тайну, ставшую
достоянием других лиц. Действуя в нарушение установленного порядка
работы с секретными документами, Т. записал и сохранил на гибком
магнитном диске проект служебного документа - файл под названием
"dop" в отношении МДОП "Абориген" с грифом "совершенно секретно".
Впоследствии Т. утратил указанный магнитный диск, который 3
декабря 2002 года был обнаружен в вагоне электропоезда
сотрудниками милиции Рудневым и Кильдюшкиным, не имеющим допуска к
"совершенно секретным" документам, составляющим государственную
тайну, которые получили возможность ознакомиться со сведениями,
отнесенными к государственной тайне.
Принимая решение об оправдании Т. по ст. 283 ч. 1 УК РФ, суд
указал на то, что текст предъявленного ему обвинения не содержит
изложения выводов следствия о умысле действий Т., связанных с
разглашением сведений, составляющих государственную тайну,
описания формы его вины, а кроме того, отразил, что стороной
обвинения не было представлено достаточно доказательств в
подтверждение причастности Т. к незаконному созданию секретных
файлов на магнитном диске "FUJIFILM", серийный номер 2281303 А, и
к его утрате.
Кроме того, Т. обвинялся в том, что в период августа - сентября
2003 года, являясь должностным лицом органов внутренних дел,
заместителем начальника оперативно-розыскной части управления по
налоговым преступлениям УВД Оренбургской области, вступив в
преступный сговор со своим знакомым Т-ным, заранее распределив
роли с целью хищения денежных средств потерпевшего Я., группой
лиц, по предварительному сговору, путем обмана и злоупотребления
доверием потерпевшего, используя служебное положение Т., похитили
у Я. 2400 долларов США (или 75535 руб. 04 коп. по курсу ЦБ РФ на
05.09.2003), причинив ему значительный ущерб.
Суд, принимая решение об оправдании Т. по ст. 159 ч. 3 УК РФ за
отсутствием в его действиях состава преступления, указал, что в
деле отсутствуют доказательства того, что именно Т. путем
мошенничества завладел денежными средствами потерпевшего, а
представленные доказательства, связанные с изъятием сотрудниками
ФСБ денежных средств у Т. и Т-на, являются недопустимыми; органами
следствия и стороной обвинения не представлено доказательств,
которые опровергали версию подсудимого о получении им 2200
долларов США от Т-на в счет погашения долга. Кроме того, суд
первой инстанции указал на допущенные, по его мнению, нарушения
уголовно-процессуального закона, выразившиеся в том, что в деле
отсутствуют данные о процессуальном решении приобщения актов
личного досмотра Т-на и Т. к материалам уголовного дела, а также
отмечается, что неопределенность процессуального положения Т-на
явилась препятствием для оглашения в суде показаний, которые он
давал в ходе предварительного следствия.
Основанием для вынесения частного определения явилось то, что,
по мнению суда, сотрудники Управления ФСБ РФ по Оренбургской
области, которые должны были контролировать передачу денег от Т-на
к Т., нарушили требования уголовно-процессуального закона, что
привело к признанию важных доказательств недопустимыми.
В своих кассационных представлениях государственный обвинитель
ставит вопрос об отмене приговора в связи с несоответствием
выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам
дела и допущенными судом нарушениями уголовно-процессуального
закона; об отмене как необоснованного частного определения суда,
передаче уголовного дела на новое судебное рассмотрение.
В представлении, в частности, указывается на то, что
исследованные в суде доказательства являются достаточными для
вывода о том, что со стороны Т. имело место грубое нарушение
установленных правил, регламентирующих обеспечение режима
секретности и охраны сведений, составляющих государственную тайну.
В результате преступного легкомыслия Т. со сведениями
составляющими государственную тайну, были ознакомлены лица,
которые к ней допуска не имели.
Оправдывая Т. по эпизоду обвинения в мошенничестве, суд не учел
того обстоятельства, что действия сотрудников ФСБ, осуществлявших
"оперативный эксперимент", контролировавших движение передаваемых
денег от момента их специальной регистрации и замене номеров купюр
до их вручения потерпевшим Я. Т-ну, а затем Т-ным Т. в рамках
действующего ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности",
производилось на законных основаниях, в соответствии с
постановлением, утвержденным руководством УФСБ РФ по Оренбургской
области. Результаты оперативной деятельности: документы, изъятые
денежные средства, аудио- и видеокассеты были представлены в
органы прокуратуры, где и решался вопрос о возбуждении уголовного
дела и проведении последующих за этим следственных действий.
Акты "личного досмотра" Т-на и Т. судом ошибочно оценены как
недопустимые доказательства по сугубо формальным основаниям, тогда
как зафиксированные указанными актами факты передачи помеченных
денежных купюр Т-ну и Т. суд фактически признал.
В ходе судебного следствия суд в нарушение процессуального
закона фактически лишил сторону обвинения возможности в полном
объеме предъявить имевшиеся по делу доказательства. Свидетель Т-н,
показания которого имеют исключительно важное значение для
объективного рассмотрения дела, в суде допрошен не был, а в
заявленном ходатайстве об отложении судебного разбирательства для
обеспечения явки указанного свидетеля государственному обвинителю
было необоснованно отказано. Вопреки позиции государственного
обвинителя суд завершил судебное следствие без оглашения показаний
свидетеля Т-на на предварительном следствии. В противоречии с
установленными в суде обстоятельствами суд принял ошибочное
решение о судьбе вещественных доказательств, возвратив денежные
средства потерпевшего Я. оправданному Т.
Потерпевший Я. в своей кассационной жалобе просит Судебную
коллегию отменить оправдательный приговор в отношении Т. При этом
потерпевший указывает, что суд не вправе был закончить
рассмотрение уголовного дела, не допросив свидетеля Т-на, и
ограничил его права потерпевшего на участие в судебных прениях,
присутствие на провозглашении приговора. Суд принял незаконное
решение передать принадлежащие ему деньги, которые по предложению
сотрудников ФСБ он использовал во время контролируемого ими
"оперативного эксперимента" офицеру, налоговой службы Т.,
вымогавшему у него эти деньги.
В своих возражениях на кассационное представление и
кассационную жалобу потерпевшего оправданный Т. просит признать их
доводы необоснованными, а приговор суда, который, по его мнению,
является законным и обоснованным, он просит оставить без
изменения.
Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы
кассационного представления и кассационной жалобы, Судебная
коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований к отмене
оправдательного приговора, вынесенного в отношении Т. по ст. 283
ч. 1 УК РФ, и об обоснованности доводов об отмене оправдательного
приговора, вынесенного в отношении Т. по ст. 159 ч. 3 УК РФ, а
также об отмене частного определения.
Суд первой инстанции, исследовав все представленные
доказательства, которые, по мнению обвинения, могли подтверждать
обоснованность обвинения Т. в разглашении государственной тайны,
которая была ему доверена по службе, т.е. в совершении
преступления, предусмотренного ст. 283 ч. 1 УК РФ, принял
правильное решение об оправдании Т. в связи с его непричастностью
к совершению данного преступления.
Оценив представленные доказательства, суд пришел к
обоснованному выводу об отсутствии достоверных доказательств того,
что именно Т., как ему было предъявлено обвинение, создавал,
изменял и сохранял проекты служебных документов, содержащие
сведения, составляющие государственную тайну, на "гибком магнитном
диске (ГМД) "FUJIFILM", серийный номер 2281303 А, зеленого цвета".
Как установлено в суде после допроса свидетелей и эксперта, доступ
к секретной информации, содержащейся на этом ГМД, имели и другие
сотрудники службы. В деле отсутствуют бесспорные доказательства
того, что именно этот ГМД зеленого цвета принадлежал Т., не
подтвердили этого обстоятельства и результаты проведенного
служебного расследования.
Суд обоснованно поставил под сомнение тот факт, что
обнаруженная работниками милиции в вагоне электропоезда в
Республики Мордовия дискета являлась именно дискетой "FUJIFILM",
серийный номер 2281303 А, поскольку, по показаниям свидетелей, ими
была обнаружена компьютерная дискета зеленого цвета, а по
сопроводительным документам УФСБ РФ по Оренбургской области из
УФСБ РФ Республики Мордовия был получен гибкий магнитный диск без
номера.
Следует признать правильным отмеченный судом недостаток
следствия, не указавшего в обвинительном заключении выводов
следствия об умысле Т. при совершении действий по разглашению
сведений, составляющих государственную тайну, форме его вины.
Указанное обстоятельство имеет важное значение, имея в виду, что
диспозиция ст. 238 УК РФ предполагает, что действия по разглашению
сведений, составляющих государственную тайну, должны совершаться
умышленно, а также то, что сведения, содержавшиеся на дискете,
были успешно реализованы задолго до ее находки.
Довод кассационного представления о том, что преступные
действия Т. были совершены в результате преступного легкомыслия,
не соответствует тексту предъявленного ему обвинения, не
содержащему такой записи.
Выводы суда, изложенные в приговоре при оправдании Т. по ст.
159 ч. 3 УК РФ, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела,
содержат противоречия, которые повлияли на решение об
обоснованности предъявленного ему обвинения в совершении
мошенничества, что является в соответствии с требованиями п. 4 ст.
380 УПК РФ основанием для отмены приговора.
Суд в приговоре признал "бесспорно" установленным фактом
передачу потерпевшим Я. 2400 долларов США Т-ну, факт передачи Т-
ным 2200 долларов США Т. и факт изъятия 2200 долларов США у Т.
При этом суд, фактически в противоречие с им же установленными
обстоятельствами, признал недопустимыми доказательствами акты
личного досмотра от 6 сентября 2003 года, при которых сотрудниками
УФСБ РФ по Оренбургской области были обнаружены и изъяты: 2 купюры
по 100 долларов США у Т-на и 2 купюры по 100 долларов США у Т.
Указывая на то, что ст. 74 УПК РФ не указывает на "акт личного
досмотра" как на допустимое процессуальное доказательство, суд
оставил без оценки то обстоятельство, что задержание Т-на и Т.
было осуществлено сотрудниками УФСБ РФ в рамках проводимого ими
"оперативного эксперимента", а их действия в едином случае
регламентировались не нормами УПК РФ, а положениями Федерального
закона "Об оперативно-розыскной деятельности" от 12 августа 1995
года (с последующими в него изменениями).
Законность действий сотрудников УФСБ РФ, их соответствие
вышеназванному нормативному акту, наличие специального
постановления, санкционировавшего проведение оперативно-розыскных
мероприятий, суду надлежало проверить с учетом конкретной
обстановки на месте задержания, поведения задержанных лиц, однако
этого сделано не было.
Из материалов дела следует, что материалы проведенных
оперативных мероприятий: документы, изъятые денежные средства,
видеокассеты и аудиокассеты были переданы в прокуратуру для
решения вопроса о возбуждении уголовного дела и проведения
следственных действий, регламентированных УПК РФ.
Вместе с тем, предъявляя к действиям оперативных сотрудников и
оформляемым ими документам требования УПК РФ, не учел того, что их
деятельность на этом этапе регламентируется кроме вышеназванного
Федерального закона и "Инструкцией о порядке предоставления
результатов оперативной деятельности органу дознания, следователю,
прокурору или в суд".
Именно с учетом требований указанных нормативных актов суду
следует оценивать правильность и законность действий оперативных
сотрудников при задержании лиц, досмотре их имущества и их личном
досмотре, необходимость на месте в осмотре изымаемых предметов,
участии понятых и правилах хранения изымаемых предметов.
Необоснованными являются указания в приговоре об отсутствии
законных действий по приобщению материалов оперативных мероприятий
к материалам уголовного дела, т.к. следователем необходимые
следственные действия проводились, что подтверждается наличием
соответствующих протоколов.
Таким образом, игнорируя установленные в судебном заседании
факты того, что потерпевший Я., используя свои личные деньги -
2400 долларов США, номера которых были заранее зафиксированы
оперативными сотрудниками УФСБ, передал деньги Т-ну, а тот часть
денег Т., суд не смог оценить то обстоятельство, являются ли
деньги, изъятые у Т-на - 200 долларов США и Т. - 2200 долларов
США, теми деньгами, которые принадлежат потерпевшему.
В этих условиях нельзя признать правильным принятое судом
решение о судьбе вещественных доказательств, передаче Т. 2200
долларов США, изъятых у него при задержании.
Указав в приговоре о том, что не опровергнутыми являются доводы
Т., что порученные им от Т-на деньги являлись возвратом долга, суд
вместе с тем оставил без какой-либо содержательной оценки
показания свидетеля Т-на, имеющиеся в материалах дела.
Отказ от их оглашения в суде, о чем ходатайствовал
государственный обвинитель, суд мотивировал только предположениями
о, возможно, ошибочном определении процессуального положения Т-на,
тогда как его процессуальное положение свидетеля определено вполне
конкретно.
Следует признать обоснованными доводы кассационного
представления и кассационной жалобы о том, что суд, не приняв мер
к допросу свидетеля Т-на, фактически лишил государственного
обвинителя возможности в полном объеме предъявить имевшиеся по
делу доказательства и необоснованно отказал в удовлетворении
заявленного государственным обвинителем ходатайства об отложении
судебного разбирательства по делу для обеспечения явки свидетеля Т-
на и его допроса в суде.
При этом Судебная коллегия отмечает, что принимаемые ранее
судом меры к явке свидетеля Т-на: извещение его повестками о явке
в суд, постановление о его приводе службой судебных приставов в
данном случае нельзя признать достаточными.
Как следует из материалов уголовного дела, Т-н имеет постоянное
место жительства и регистрацию в г. Оренбурге, работает адвокатом
(регистрацию в г. Оренбурге, работает адвокатом (регистрационный
номер 56/617 в реестре адвокатов Оренбургской области), и его
установление и привод в суд для дачи показаний должен быть
осуществлен в соответствии с требованиями ст. 113 УПК РФ.
Судебная коллегия считает, что объективное рассмотрение
настоящего уголовного дела и окончательный вывод о доказанности
предъявленного Т. обвинения в совершении мошенничества, проверка
выдвигаемой им версии о наличии денежного долга и возврате ему Т-
ным 2200 долларов США как погашение долга возможно только при
условии исследования в суде и оценки показаний свидетеля Т-на.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 378, 379, 388
УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Оренбургского областного суда от 30 июня 2004 года в
отношении Т. в части, касающейся его оправдания по ст. 159 ч. 3 УК
РФ, отменить, а дело в этой части направить на новое судебное
разбирательство в тот же суд, в ином составе судей.
Отменить принятое судом на основании п. 12 ч. 1 ст. 299 решение
о судьбе вещественных доказательств и передаче Т. денежных средств
в сумме 2200 долларов США.
Частное постановление суда от 30 июня 2004 года в адрес
начальника УФСБ РФ по Оренбургской области отменить.
В остальной части приговор суда в отношении Т. оставить без
изменения, а кассационное представление государственного
обвинителя Комина В.В. оставить без удовлетворения.
|
