ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 21 июля 2004 года
Дело N 26-Г04-3
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда
Российской Федерации в составе:
председательствующего Лаврентьевой М.Н.,
судей Емышевой В.А.,
Маслова А.М.
рассмотрела в судебном заседании от 21 июля 2004 г. дело по
заявлению Г. и Х. о признании недействительными и отмене протокола
избирательной комиссии Республики Ингушетия об итогах голосования
по единому избирательному округу по выборам депутатов Народного
Собрания и постановления избирательной комиссии Республики
Ингушетия от 10.12.2003 "Об установлении общих результатов выборов
депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия" по кассационным
жалобам заявителей на решение Верховного Суда Республики Ингушетия
от 06.04.2004, которым в удовлетворении заявления отказано.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Лаврентьевой,
объяснения представителей - заявителя Х. - М., поддержавшего
доводы кассационной жалобы, избирательной комиссии Республики
Ингушетия - Е. и председателя комиссии К., полагавших кассационную
жалобу необоснованной, заключение прокурора Генеральной
прокуратуры РФ Засеевой Э.С., полагавшей решение суда оставить без
изменения, Судебная коллегия
установила:
на основании протокола избирательной комиссии Республики
Ингушетия об итогах голосования по единому избирательному округу
постановлением избирательной комиссии Республики Ингушетия от
10.12.2003 признаны состоявшимися и действительными выборы
депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия по единому
избирательному округу.
Считая указанный протокол и постановление избирательной
комиссии незаконными, Г. и Х. обратились в суд с заявлением о
признании их недействительными и отмене, указывая, что протокол
избирательной комиссии от 10.12.2003 не подписан двумя членами
комиссии. Также оспариваемый протокол избирательной комиссии
подписан членом ИК РИ с правом решающего голоса Е., тогда как один
из зарегистрированных кандидатов в общереспубликанском списке,
выдвинутом избирательным объединением "Яблоко", Е., избранный
затем депутатом Народного Собрания РИ, являлся его родным братом.
Кроме того, согласно строке 18 протокола в выборах приняло участие
87973 избирателя, тогда как сумма бюллетеней, обнаруженных в
стационарных и переносных ящиках для голосования, составляет
87522. Вместе с тем согласно данным избирательной комиссии,
представленным в ЦИК РФ, в выборах депутатов Государственной Думы
ФС РФ по федеральному округу приняло участие 105086 избирателей.
В судебном заседании заявители поддержали свое заявление и
дополнили его еще одним доводом, являющимся, по их мнению,
основанием для признания вышеназванного постановления
недействительным и его отмены, указав, что в соответствии со ст. 1
Закона Республики Ингушетия "Об утверждении схемы избирательных
округов для проведения выборов депутатов Народного Собрания РИ"
утверждены приложение N 1 - схема избирательных округов для
проведения выборов и приложение N 2 - графическое изображение этой
схемы. Однако приложение N 2 не было опубликовано, а значит,
выборы, состоявшиеся 7 декабря 2003 г., были проведены в
соответствии с неопубликованным, и, следовательно, не имеющим
юридической силы республиканским законом.
Представитель избирательной комиссии Республики Ингушетия в
суде заявление не признал и пояснил, что доводы заявителей не
основаны на законе и не соответствуют действительным
обстоятельствам.
Верховным Судом Республики Ингушетия постановлено указанное
выше решение. В кассационной жалобе заявители просят об отмене
решения суда, ссылаясь на то, что судом неправильно истолкованы и
применены нормы материального права и существенно нарушены нормы
процессуального права.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не
находит оснований к отмене решения суда.
Согласно ст. 77 Федерального закона "Об основных гарантиях
избирательных прав и права на участие в референдуме граждан
Российской Федерации" основаниями для отмены судом решения
избирательной комиссии о результатах выборов являются нарушения
данного Федерального закона, иного закона, регламентирующих
проведение соответствующих выборов, если такие нарушения не
позволяют выявить действительную волю избирателей.
Как усматривается из материалов дела, судом не установлено
оснований, которые бы в силу названной нормы Закона могли влечь
отмену решения избирательной комиссии Республики Ингушетия об
установлении итогов голосования на указанных выборах, на что
ссылались заявители.
По делу не представлено доказательств выявления нарушений
законодательства о выборах, не позволивших установить
действительное выявление избирателей, принявших участие в выборах
07.12.2003 депутатов в Народное Собрание Республики Ингушетия.
Суд правильно признал необоснованными доводы заявителей о том,
что неподписание протокола избирательной комиссии об установлении
итогов голосования кем-либо из членов комиссии является основанием
для признания такого протокола недействительным.
Согласно ст. 28 Федерального закона "Об основных гарантиях
избирательных прав и права на участие в референдуме граждан
Российской Федерации" деятельность избирательных комиссий
осуществляется коллегиально, заседание комиссии правомочно, если
на нем присутствует большинство от установленного числа членов
комиссии с правом решающего голоса. Решения по наиболее важным
вопросам, в частности об итогах голосования или о результатах
выборов, принимаются на заседании комиссии большинством голосов от
установленного числа членов комиссии с правом решающего голоса.
Аналогичная норма содержится в ст. 4 Закона Республики
Ингушетия "Об избирательной комиссии республики Ингушетия". В
соответствии с названным Законом Республики Ингушетия число членов
избирательной комиссии Республики составляет 12 человек.
Судом установлено, и это подтверждается представленными в деле
доказательствами, что на заседании избирательной комиссии
Республики Ингушетия от 10.12.2003 по установлению результатов
выборов депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия
присутствовало 10 членов комиссии с правом решающего голоса, за
принятие решения об установлении результатов выборов проголосовало
8 членов избирательной комиссии, т.е. большинство членов комиссии.
Таким образом, вывод суда о том, что нарушения требований
указанных норм Закона не имели места, является правильным.
Что же касается ссылки заявителей в подтверждение довода о
недействительности данного протокола избирательной комиссии на
неподписание его членом комиссии А., то суд правильно со ссылкой
на п. 17 ст. 28 и п. 4 ст. 69 названного Федерального закона
указал, что в данном случае имело место невыполнение одним из
членов избирательной комиссии требований названных правовых норм -
непредставление в письменной форме особого мнения при неподписании
протокола и указанное обстоятельство не предусмотрено законом как
основание для признания протокола избирательной комиссии об
установлении итогов голосования недействительным.
Проверяя доводы заявителей о том, что оспариваемый ими протокол
избирательной комиссии подписан членом комиссии Е., близким
родственником избранного впоследствии депутата Народного Собрания
Республики Ингушетия Е., суд установил, что, действительно, данное
нарушение закона имело место.
Однако указанное нарушение закона само по себе не может
являться обстоятельством, согласно ст. 77 названного Федерального
закона не позволяющим установить действительную волю избирателей,
и служить тем самым основанием к отмене решения избирательной
комиссии об установлении итогов голосования.
Обоснованно отверг суд и доводы заявителей о том, что
расхождения в протоколе избирательной комиссии от 10.12.2003 в
данных о количестве бюллетеней, выданных избирателям, принявшим
участие в выборах, и бюллетеней, обнаруженных в стационарных и
переносных ящиках для голосования, а также несоответствие этих
данных количеству избирателей, принявших участие в выборах
депутатов Государственной Думы ФС РФ по тому же федеральному
округу, также является основанием для признания указанного
протокола избирательной комиссии недействительным.
На основании представленных доказательств суд обоснованно
исходил из того, что данное обстоятельство не находится в
противоречии с нормами федерального законодательства и не нарушает
избирательных прав граждан.
Доводы заявителей о проведении названных выборов на основании
не опубликованного в установленном порядке закона субъекта РФ
правильно признаны судом необоснованными.
По делу установлено, на что сослался суд в решении, что имеется
вступившее в законную силу решение Верховного Суда Республики
Ингушетия от 18.12.2003, которым отказано в удовлетворении
заявления о признании недействующим и не подлежащим применению с
момента вступления в силу как противоречащего федеральному
законодательству Закона РИ "Об утверждении схемы избирательных
округов для проведения выборов депутатов Народного Собрания
Республики Ингушетия".
Ссылка заявителей в кассационной жалобе на то, что в судебном
порядке вопрос в отношении названного Закона Республики Ингушетия
рассматривался по заявленным иным основаниям, в связи с чем вывод
в решении по этому поводу необоснован, является несостоятельной.
Заявители не учитывают нормы ст. 248 ГПК РФ, касающейся
невозможности повторного рассмотрения дела, возникшего из
публичных правоотношений, в случае уже принятого судом решения о
том же предмете, вступившего в законную силу.
Решение суда является правильным, основанным на установленных
обстоятельствах и соответствующим требованиям закона.
Другие доводы кассационной жалобы заявителей при несогласии с
решением по существу повторяют доводы при подаче заявления в суд,
которые были тщательно проверены в судебном заседании и получили
оценку в решении.
Руководствуясь ст. ст. 360, 361 ГПК РФ, Судебная коллегия по
гражданским делам Верховного Суда РФ
определила:
решение Верховного Суда Республики Ингушетия от 06.04.2004
оставить без изменения, а кассационную жалобу по делу - без
удовлетворения.
|
