[неофициальный перевод
с английского] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
РЕШЕНИЕ
ПО ВОПРОСУ ПРИЕМЛЕМОСТИ ЖАЛОБЫ N 53203/99
"ГРИГОРИЙ АРКАДЬЕВИЧ ВАНЬЯН (GRIGORIY ARKADYEVICH VANYAN)
ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(Страсбург, 13 мая 2004 года)
Европейский суд по правам человека (Первая секция), заседая 13
мая 2004 г. Палатой в составе:
--------------------------------
<*> Перевод с английского М. Виноградова.
П. Лоренсена, председателя Палаты,
Ф. Тюлькенс,
Н. Ваич,
С. Ботучаровой,
А. Ковлера,
В. Загребельского,
Э. Штейнер, судей,
а также при участии С. Нильсена, секретаря Секции Суда,
принимая во внимание вышеуказанную жалобу, поданную 16 ноября
1999 г.,
принимая во внимание доводы, представленные властями Российской
Федерации 2 февраля и 11 июня 2002 г., и возражения на них,
представленные заявителем,
заседая за закрытыми дверями,
вынес следующее Решение:
ФАКТЫ
Заявитель, Григорий Аркадьевич Ваньян - гражданин России, 1971
года рождения, проживает в г. Москве. В Европейском суде его
интересы представляли К. Москаленко и М. Воскобитова, адвокаты из
Центра содействия международной защиты г. Москвы. Власти
Российской Федерации в Европейском суде представлены
Уполномоченным Российской Федерации при Европейском суде по правам
человека П. Лаптевым.
A. Обстоятельства дела
Сотрудники милиции Е.Ф. и М.Б. вошли в контакт с О.З., которая,
как им было известно, была наркоманкой. Сотрудники милиции
предложили О.З. принять участие в "проверочной закупке"
наркотических веществ, чтобы установить лицо, поставляющее ей
наркотики. О.З. согласилась сотрудничать с органами милиции.
Сотрудники милиции выдали ей определенную сумму наличных денег для
покупки наркотиков.
Вечером 2 июня 1998 г. О.З. позвонила заявителю по телефону и
попросила достать ей наркотики. О.З. сказала заявителю, что ей
очень нужны наркотики и что у нее была ломка. Они договорились
встретиться у дома, где проживал С.З. Сделка должна была произойти
в квартире С.З. После этого в тот же день О.З. пришла на место
встречи, находясь при этом под наблюдением Е.Ф. и М.Б. Она
передала заявителю 200 рублей наличными. Заявитель поднялся в
квартиру С.З. и получил от него 0,318 грамма героина в двух
маленьких упаковках, заплатив при этом 400 рублей. Затем заявитель
ушел из квартиры и отдал одну упаковку О.З., оставив вторую себе.
После того как заявитель и О.З. вышли из дома, О.З. дала знак Е.Ф.
и М.Б. о том, что она получила наркотики. Сотрудники милиции
попытались задержать заявителя, но он бежал.
Заявитель был арестован 3 июня 1998 г. Его обыскали и нашли у
него пакетик героина. На следующий день в отношении заявителя было
возбуждено административное производство по факту мелкого
хулиганства. Заявителю предписали уплатить штраф. Его освободили
из-под стражи 5 июня 1998 г.
5 июня 1998 г. в отношении заявителя было возбуждено уголовное
дело, а 11 июня 1998 г. ему было предъявлено обвинение в
незаконном приобретении и сбыте наркотических веществ.
2 апреля 1999 г. Люблинский районный суд г. Москвы признал
заявителя виновным в незаконном приобретении и сбыте наркотических
веществ в крупном размере на основании показаний свидетеля О.З.,
второго обвиняемого С.З. и сотрудников милиции Е.Ф. и М.Б. При
установлении виновности заявителя суд также сослался на показания
других свидетелей и экспертов, которые подтвердили, что 2 июня
1998 г. заявитель действительно приобрел у С.З. героин и продал
часть его О.З. Ссылаясь на показания Е.Ф. и М.Б., суд отметил,
inter alia:
"Свидетель... пояснил суду, что милиция располагала
оперативными данными о том, что Ваньян сбывает наркотики. Для
проверки этой информации была выбрана [О.З.], которая общалась с
Ваньяном и могла приобрести у него наркотики. [О.З.] согласилась
участвовать в проверочной закупке наркотиков. С этой целью [О.З.]
выдали деньги... Затем [О.З.] назначила встречу Ваньяну. За [О.З.]
проводилось постоянное оперативное наблюдение, в ходе которого
[Е.Ф.] видел, как Ваньян и [О.З.] встретились и зашли в подъезд
дома [С.З.]... и через некоторое время вышли. [О.З.] дала условный
знак, означавший, что она купила наркотики у Ваньяна".
Заявитель был приговорен к лишению свободы сроком на семь лет с
конфискацией имущества.
Заявитель подал кассационную жалобу на решение суда первой
инстанции, утверждая, inter alia, что сотрудники милиции Е.Ф. и
М.Б., а также О.З., действовавшая в качестве агента милиции,
спровоцировали его совершить преступление.
17 мая 1999 г. Московский городской суд оставил кассационную
жалобу заявителя без удовлетворения на том основании, что факт
сбыта наркотиков и преступное намерение заявителя совершить
приобретение и сбыт наркотиков были установлены. Что касается роли
сотрудников милиции и О.З. в настоящем деле, суд кассационной
инстанции отметил:
"[О.З.] добровольно помогала сотрудникам милиции изобличить
Ваньяна Г.А. в сбыте героина, попросила его достать героин, для
приобретения которого ей в милиции выдали деньги. Она встретилась
с Ваньяном Г.А., который за деньги сбыл ей героин...".
10 ноября 2000 г. заместитель Председателя Верховного суда
Российской Федерации принес протест о пересмотре в порядке надзора
постановления Люблинского районного суда г. Москвы от 2 апреля
1999 г. и определения Московского городского суда от 17 мая 1999
г. 16 ноября 2000 г. дело было пересмотрено президиумом
Московского городского суда в порядке надзора. Суд установил,
inter alia:
"Таким образом, правильно установив фактические обстоятельства
дела, суд в приговоре дал им неправильную юридическую оценку.
Ваньян Г.А. ... действовал не в целях сбыта и сбыта не
совершал, а являлся соисполнителем [О.З.], приобретшей героин для
личного потребления".
Московский городской суд пришел к выводу, что заявитель мог
быть осужден только за незаконное приобретение наркотических
веществ, не имея намерения их сбывать (ч. 1 ст. 228 Уголовного
кодекса Российской Федерации), а не за более тяжкое преступление в
виде незаконного сбыта наркотических веществ (ч. 4 ст. 228
Уголовного кодекса Российской Федерации). Соответственно,
Московский городской суд изменил приговор, отменив его в части
осуждения заявителя по ч. 4 ст. 228 Уголовного кодекса Российской
Федерации и осудив его по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса
Российской Федерации. Суд сократил срок лишения свободы заявителя
до двух лет. В связи с актом амнистии суд принял решение об
освобождении заявителя от отбытия наказания.
Заявитель и его адвокат не были проинформированы о рассмотрении
дела в порядке надзора 16 ноября 2000 г. Соответственно, они не
присутствовали на нем. Как представляется, органы прокуратуры
принимали участие в слушании дела в порядке надзора.
B. Применимое национальное законодательство
Часть 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации
предусматривает наказание за незаконное приобретение наркотических
средств без цели их последующего сбыта. Часть 4 ст. 228 Уголовного
кодекса Российской Федерации предусматривает наказание за
незаконный сбыт наркотических средств в крупных размерах.
В статье 6 Федерального закона от 5 июля 1995 г. "Об оперативно-
розыскной деятельности" перечислены провокационные методы, которые
могут применяться правоохранительными органами и органами
безопасности в целях расследования преступлений. Согласно п. 4 ч.
1 ст. 6 указанного Федерального закона органы милиции имеют право
проводить "проверочные закупки".
Часть 3 ст. 377 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР 1960 г.,
действовавшего на момент событий, предусматривала, что суд
надзорной инстанции мог при необходимости вызвать в судебное
заседание осужденного и его адвоката. Вызванным в суд лицам
давалась возможность принимать участие в судебном разбирательстве
по жалобе или протесту о пересмотре дела в порядке надзора и
делать устные заявления. 14 февраля 2000 г. Конституционный суд
Российской Федерации вынес постановление, согласно которому
указанное положение закона несовместимо с Конституцией Российской
Федерации, если основания для пересмотра дела в порядке надзора
могут повлечь ухудшение положения осужденного.
Краткое изложение соответствующих положений законодательства
Российской Федерации относительно пересмотра дел в порядке надзора
см. также в Решении Европейского суда о приемлемости жалобы
"Никитин против Российской Федерации" (см. Решение Европейского
суда по делу "Никитин против Российской Федерации" (Nikitin v.
Russia) от 13 декабря 2003 г., жалоба N 50178/99).
СУТЬ ЖАЛОБЫ
1. Ссылаясь на ст. 6, 8 и 13 Конвенции, заявитель жаловался на
то, что сотрудники милиции Е.Ф. и М.Б., действуя через своего
агента О.З., спровоцировали его совершить преступление в виде
приобретения и сбыта наркотических веществ в нарушение ч. 1 и 4
ст. 228 Уголовного кодекса Российской Федерации.
2. Заявитель также подал 19 марта 2001 г. жалобу на то, что
рассмотрение его дела в порядке надзора в Московском городском
суде не было справедливым по смыслу ст. 6 Конвенции, принимая во
внимание, что ни он, ни его адвокат предположительно не были
проинформированы о том, что по делу заявителя был принесен протест
о пересмотре дела в порядке надзора, и о дате слушаний дела в
порядке надзора, а также на то, что они не смогли принять участие
в судебном заседании, состоявшемся 16 ноября 2000 г., в отличие от
прокурора. Далее заявитель жаловался на то, что он был осужден 16
ноября 2000 г. по ч. 1 ст. 228 Уголовного кодекса Российской
Федерации в нарушение статьи 6 Конвенции, поскольку ему не было
предъявлено обвинение в совершении преступления по этой части
статьи и он не мог осуществлять свою защиту в отношении этого
обвинения.
3. Ссылаясь на ст. 5 и 13 Конвенции, заявитель жаловался на то,
что административный арест и содержание под стражей с 3 по 5 июня
1998 г. были незаконными и что он не имел средств правовой защиты,
чтобы оспорить незаконность этих мер.
ПРАВО
1. Заявитель жаловался, ссылаясь на ст. 6, 8 и 13 Конвенции, на
то, что его спровоцировали совершить преступление. Статья 6
Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:
"Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения
имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...".
Статья 8 Конвенции в части, применимой к настоящему делу,
гласит:
"1. Каждый имеет право на уважение его личной... жизни...
2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в
осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое
вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом
обществе в интересах национальной безопасности и общественного
порядка, экономического благосостояния страны, в целях
предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья
или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".
Статья 13 Конвенции гласит:
"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции,
нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в
государственном органе, даже если это нарушение было совершено
лицами, действовавшими в официальном качестве".
Власти Российской Федерации утверждали, что 16 ноября 2000 г.
Московский городской суд пересмотрел дело заявителя в порядке
надзора. Согласно пересмотренному приговору заявитель был признан
виновным только в незаконном приобретении наркотических веществ,
которые он приобрел для личного пользования. Поскольку суд не
основывал изменение приговора на показаниях сотрудников милиции и
О.З., права заявителя не были нарушены. Тот факт, что заявитель
приобрел наркотики в результате "проверочной закупки", никак не
влияет на его право на справедливое судебное разбирательство,
поскольку заявитель сознательно приобрел наркотики для личного
пользования, совершив тем самым преступление. По мнению властей
Российской Федерации, заявитель в любом случае приобрел бы
наркотики для личного использования независимо от действий
сотрудников милиции и О.З. (см., для сравнения, Постановление
Европейского суда по делу "Тейшейра де Кастру против Португалии"
(Teixeira de Castro v. Portugal) от 9 июня 1998 г., Reports 1998-
IV). Власти Российской Федерации пришли к выводу, что в отношении
данной части жалобы заявитель более не может утверждать, что он
является жертвой нарушения ст. 6 Конвенции.
Заявитель утверждал, что он все еще может утверждать о том, что
является жертвой нарушения ст. 6 Конвенции, учитывая то, что суд
при изменении приговора при пересмотре дела в порядке надзора
прямо не признал нарушения Конвенции в отношении жалобы заявителя
о провокации со стороны сотрудников милиции совершить преступление
и не устранил данное нарушение.
Европейский суд придерживается того мнения, что эти доводы
близко соотносятся с сущностью жалобы заявителя. Соответственно,
они должны быть приобщены к рассмотрению жалобы по существу.
Европейский суд счел, что данная часть жалобы поднимает сложные
вопросы фактов и права согласно Конвенции, разрешение которых
требует рассмотрения дела по существу. Поэтому Европейский суд
пришел к выводу, что данная часть жалобы не является явно
необоснованной по смыслу п. 3 ст. 35 Конвенции. Иных оснований для
объявления жалобы неприемлемой не установлено.
2. Далее заявитель жаловался на то, что решение об изменении
квалификации преступления на незаконное приобретение наркотических
веществ без намерения их сбыта, вынесенное по делу при его
пересмотре в порядке надзора в его отсутствие и отсутствие его
адвоката по той причине, что они не были проинформированы о
слушаниях, лишило его права надлежащим образом осуществлять свою
защиту, сделав несправедливым судебное разбирательство по его
делу. Статья 6 Конвенции в части, применимой к настоящему делу,
гласит:
"1. Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения
имеет право на справедливое... разбирательство дела... судом...
/.../
3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет
как минимум следующие права:
a) быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему
языке о характере и основании предъявленного ему обвинения;
b) иметь достаточное время и возможности для подготовки своей
защиты...".
Власти Российской Федерации с этим не согласились. Они
утверждали, что никаких новых обвинений при пересмотре дела в
порядке надзора заявителю предъявлено не было, поскольку
первоначальный приговор за сбыт наркотических веществ был лишь
переквалифицирован применительно к менее тяжкому наказанию за
незаконный оборот наркотических веществ. Власти Российской
Федерации подчеркивали тот факт, что заявитель никогда не отрицал,
что он приобрел наркотики для собственного употребления.
Что касается жалобы на рассмотрение дела в порядке надзора in
absentia, власти Российской Федерации утверждали, ссылаясь на ст.
377 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР с изменениями,
внесенными Постановлением Конституционного суда Российской
Федерации от 14 февраля 2000 г. <**>, что вызов в суд сторон при
пересмотре дела в порядке надзора оставался на усмотрении
соответствующего суда, поскольку пересмотр дела в порядке надзора
не должен был ухудшить положение заявителя. Учитывая, что в
настоящем деле пересмотр дела в порядке надзора был в пользу
заявителя, поскольку ему был сокращен срок лишения свободы, и что
соответствующий суд рассматривал лишь вопросы права, власти
Российской Федерации придерживались того мнения, что необеспечение
Московским городским судом явки заявителя и его адвоката в суд не
представляло собой нарушение ст. 6 Конвенции.
--------------------------------
<**> Так в тексте. - Примеч. перев.
Заявитель настаивал на том, что Московский городской суд не
предоставил ему гарантии справедливого судебного разбирательства
на стадии пересмотра его дела в порядке надзора. По его мнению,
изменение квалификации преступления, совершенного заявителем,
представляло собой новое обвинение, а не обвинение в незаконном
обороте наркотических веществ с менее тяжким наказанием, как
утверждали власти Российской Федерации. Он также указывал на то,
что он не был проинформирован о протесте, принесенном заместителем
Председателя Верховного суда Российской Федерации, о пересмотре
дела в порядке надзора и о сущности нового обвинения, равно как
ему не было предоставлено достаточно времени и условий для
подготовки своей защиты.
Далее заявитель утверждал, что изменение квалификации
преступления, в совершении которого обвинялся заявитель, влекло
рассмотрение вопросов и права, и фактов. Он утверждал в связи с
этим, что в зависимости от количества имеющихся наркотических
веществ их незаконное приобретение может рассматриваться и как
преступление, и как административное правонарушение с менее тяжким
наказанием. Заявитель утверждал, что он был лишен возможности
явиться в суд и высказать свою позицию по этому вопросу. Принимая
во внимание вышесказанное и тот факт, что прокурор принимал
участие в рассмотрении дела в порядке надзора, заявитель полагал,
что имело место нарушение ст. 6 Конвенции и в отношении данной
части жалобы.
В свете представленных сторонами доводов Европейский суд счел,
что данная часть жалобы поднимает сложные вопросы фактов и права
согласно Конвенции, разрешение которых требует рассмотрения дела
по существу. Поэтому Европейский суд пришел к выводу, что данная
часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу п. 3 ст. 35
Конвенции. Иных оснований для объявления жалобы неприемлемой не
установлено.
3. Заявитель жаловался, ссылаясь на ст. 5 Конвенции, на то, что
административный арест и содержание под стражей с 3 по 5 июня 1998
г. были незаконными, и он не имел средств правовой защиты в
нарушение ст. 13 Конвенции, чтобы оспорить незаконность этих мер.
Не рассматривая вопрос об исчерпании внутренних средств
правовой защиты, Европейский суд отмечает, что данная часть жалобы
была подана в Европейский суд 16 ноября 1999 г., то есть спустя
более шести месяцев после того, как произошли указанные события.
Таким образом, данная часть жалобы должна быть отклонена в
соответствии с п. 1 и 4 ст. 35 Конвенции.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:
Решил присоединить возражения властей Российской Федерации
относительно статуса жертвы заявителя применительно к его части
жалобы на провокацию совершить преступление к рассмотрению дела по
существу;
Объявил приемлемой, не предрешая по существу, часть жалобы
заявителя относительно провокации совершить преступление и
несправедливости пересмотра его дела в порядке надзора;
Объявил неприемлемой остальную часть жалобы.
Председатель Палаты
Пер ЛОРЕНСЕН
Секретарь Секции Суда
Серен НИЛЬСЕН
EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
FIRST SECTION
DECISION
AS TO THE ADMISSIBILITY OF APPLICATION No. 53203/99
BY GRIGORIY ARKADYEVICH VANYAN AGAINST RUSSIA
(Strasburg, 13.V.2004)
The European Court of Human Rights (First Section), sitting on
13 May 2004 as a Chamber composed of:
Mr P. Lorenzen, President,
Mrs F. Tulkens,
{Mrs N. Vajic} <***>,
Mrs S. Botoucharova,
Mr A. Kovler,
Mr V. Zagrebelsky,
Mrs E. Steiner, judges,
and Mr S. Nielsen, Section Registrar,
--------------------------------
<***> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке
набраны латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
Having regard to the above application lodged on 16 November
1999,
Having regard to the observations submitted by the respondent
Government on 2 February 2001 and 11 June 2002 and the
observations in reply submitted by the applicant,
Having deliberated, decides as follows:
THE FACTS
The applicant, Mr Grigoriy Arkadyevich Vanyan, is a Russian
national, who was born in 1971 and lives in Moscow. He was
represented before the Court by Mrs K. Moskalenko and Mrs M.
Voskobitova, the lawyers of the International Protection Centre
practising in Moscow.
The respondent Government were represented by Mr P.A. Laptev,
the representative of the Russian Federation at the European Court
of Human Rights.
A. The circumstances of the case
The facts of the case, as submitted by the parties, may be
summarised as follows.
Police officers EF and MB contacted an individual, OZ, who was
known to them for her drug habit. The officers asked OZ to
participate in a "test buy" of drugs in order to identify her
supplier. OZ agreed to collaborate with the police. She was given
some cash by the officers for the purpose of buying drugs.
In the evening of 2 June 1998 OZ called the applicant on the
telephone, asking him to procure drugs for her. OZ mentioned to
the applicant that she badly needed drugs as she was in the state
of abstinence. They agreed to meet in front of an apartment block
where another individual, SZ, lived. The deal was to take place in
the flat of SZ. Later on the same day OZ arrived to the meeting-
place whilst under the surveillance of EF and MB. She gave the
applicant 200 roubles ("RUR") in cash. The applicant went to the
flat of SZ and obtained from him 0.318 grams of heroin in two
small wrap ups, having paid 400 RUR in cash. The applicant then
left the flat and gave one wrap up to OZ, while keeping the second
for himself. After the applicant and OZ together left the
apartment block, she gave a sign to EF and MB that she had
procured drugs. The officers tried to apprehend the applicant, but
he escaped.
The applicant was arrested on 3 June 1998. He was searched, and
a packet of heroin was found on him. The next day administrative
proceedings were brought against the applicant who was charged
with petty hooliganism. The applicant was ordered to pay a fine.
He was released on 5 June 1998.
On 5 June 1998 criminal proceedings were brought against the
applicant and on 11 June 1998 he was charged with procurement and
supply of drugs.
On 2 April 1999 the Moscow City Lyublin District Court
convicted the applicant of unlawful procurement and supply of
drugs in large quantities on the basis of the evidence given by
the witness OZ, the co-defendant SZ, and the police officers EF
and MB. In finding the applicant guilty, the court also referred
to the evidence of other witnesses and experts who had confirmed
that on 2 June 1998 the applicant had in fact procured heroin from
SZ and had sold part of it to OZ. In referring to the evidence
given by EF and MB, the court noted inter alia the following:
"[They had] explained to the court that the police held the
operational material that Vanyan dealt with drugs. [OZ], who had
[previously] approached Vanyan [to] procure drugs from him, was
selected to verify that information. For this purpose [OZ] was
given money ... . She then made an appointment with Vanyan. [OZ]
was subjected to permanent surveillance, in the course of which
[EF and MB] saw that Vanyan and [OZ] met and went into [the
apartment block of SZ] and left it. [OZ] gave an agreed sign
meaning that she had bought the drugs from Vanyan."
The applicant was sentenced to seven years' imprisonment and a
confiscation order was made.
He appealed against the first instance judgment, claiming inter
alia that he had been incited to commit the offence by the
officers EF and MB, and OZ acting as a police agent.
On 17 May 1999 the Moscow City Court rejected the appeal on the
ground that the fact of the drug deal and the applicant's criminal
intent therein had been established. As to the involvement of the
police officers and OZ in the present case, the appellate court
found:
"[OZ] willingly helped the police officers to unveil G. Vanyan
in supply of drugs, asked him to procure heroin, to obtain which
she was given money by the police. She met G. Vanyan who supplied
her with heroin ... ."
On 10 November 2000 the Deputy President of the Supreme Court
lodged an application for "supervisory review" (протест) of the
judgment of 2 April 1999 and the decision of 17 May 1999. On 16
November 2000 the case was re-examined by the Presidium of the
Moscow City Court on "supervisory review" (надзор). The court held
inter alia:
"Having correctly established the circumstances of the case,
the trial court gave a wrong legal assessment thereof in the
[first instance] judgment. Vanyan [...] did not act with intent to
supply [OZ with drugs] but as a co-principal of [OZ], having
purchased drugs for personal use."
The Moscow City Court concluded that the applicant could only
be convicted of unlawful procurement of drugs without intent to
supply (Article 228 з 1 of the Criminal Code), but not of the more
severe offence of unlawful supply of drugs (Article 228 з 4 of the
Criminal Code). Accordingly, the Moscow City Court amended the
conviction, quashing the conviction under Article 228 з 4 of the
Criminal Code, and convicted him under Article 228 з 1. The court
reduced the applicant's sentence to two years' imprisonment. By
reference to an amnesty law, the court ordered the applicant's
release.
The applicant and his counsel were not informed about the
"supervisory review" hearing of 16 November 2000. Accordingly,
they did not attend it. It appears that the prosecution
participated in the hearing.
B. Relevant domestic law and practice
Article 228 з 1 of the Criminal Code punishes the offence of
unlawful procurement of drugs without an intent to supply. Article
228 з 4 punishes unlawful supply of drugs in large quantities.
Article 6 of the Operational-Search Activities Act (of 5 July
1995) lists a number of intrusive techniques to be used by law
enforcement or security authorities for the purpose of
investigating crimes. Under Article 6 з 1 (4) of the Act, the
police can carry out a "test buy" (проверочная закупка).
Article 377 з 3 of the Code of Criminal Procedure of 1960 in
force at the material time provides that a supervisory review
court may, where necessary, summon a convicted person and his
counsel. Those summoned are given an opportunity to participate in
the proceedings by examining an application for supervisory review
and making oral submissions at the hearing. On 14 February 2000
the Constitutional Court of the Russian Federation ruled that the
above provision was incompatible with the federal Constitution
where grounds for supervisory review of a case tended to worsen
the situation of a convicted person.
For the summary of the relevant domestic provisions concerning
"supervisory review", see also the Nikitin decision as to the
admissibility (Nikitin v. Russia (dec.), No. 50178/99, 13 November
2003).
COMPLAINTS
1. Under Articles 6, 8 and 13 of the Convention the applicant
complained that he had been incited by police officers EF and MB
acting through OZ as their agent to commit the offences of
procurement and supply of drugs under Article 228 з 1 and 4 of the
Convention.
2. The applicant also complained on 19 March 2001 that the
"supervisory review" procedure before the Moscow City Court had
not been fair within the meaning of Article 6 of the Convention,
given that he and his counsel had not allegedly been informed
about the application for supervisory review and the date of the
"supervisory review" hearing, and that they could not take part at
the hearing of 16 November 2000 in contrast to the prosecutor. The
applicant further complained that his conviction on 16 November
2000 under Article 228 з 1 of the Criminal Code breached Article 6
of the Convention because he had not been charged with that
offence, and he had not been able to defend himself against the
conviction under that charge.
3. Under Articles 5 and 13 of the Convention the applicant
complained that his administrative arrest and detention between 3
and 5 June 1998 had been unlawful, and that he had had no remedy
to contest the lawfulness thereof.
THE LAW
1. The applicant complained, invoking Articles 6, 8 and 13 of
the Convention, about the incitement to commit an offence. Article
6, in so far as relevant, provides as follows:
"In the determination of ... any criminal charge against him,
everyone is entitled to a fair ... hearing ... by [a] ... tribunal
... ."
Article 8, in so far as relevant, reads as follows:
"1. Everyone has the right to respect for his private ... life,
... .
2. There shall be no interference by a public authority with
the exercise of this right except such as is in accordance with
the law and is necessary in a democratic society in the interests
of national security, public safety or the economic well-being of
the country, for the prevention of disorder or crime, for the
protection of health or morals, or for the protection of the
rights and freedoms of others."
Article 13 reads as follows:
"Everyone whose rights and freedoms as set forth in [the]
Convention are violated shall have an effective remedy before a
national authority notwithstanding that the violation has been
committed by persons acting in an official capacity."
The Government submitted that on 16 November 2000 the Moscow
City Court had reviewed the applicant's conviction by way of
"supervisory review". According to the amended conviction the
applicant had been found guilty only of the unlawful procurement
of drugs which he had obtained for himself. As the court did not
base the amended conviction on evidence received as a result of
the actions of the police officers and OZ, the applicant's rights
were not violated. The fact that the applicant obtained drugs
during the "test buy" made no impact on his right to a fair trial
because the applicant had deliberately obtained drugs for personal
use, thereby committing a criminal offence. According to the
Government, the applicant would have obtained drugs for his
personal needs in any event, regardless of the actions of the
police authorities or OZ (see, by contrast, Teixeira de Castro v.
Portugal, judgment of 9 June 1998, Reports of Judgments and
Decisions 1998-IV). The Government concluded that in respect of
this complaint the applicant was no longer a victim of a violation
of Article 6.
The applicant argued that he could still claim to be a victim
of a violation of Article 6, given that the court amending the
conviction by way of supervisory review had not acknowledged
expressly or in substance a violation of the Convention in respect
of the applicant's complaint about the incitement of the offence
by police and had not afforded redress for the breach in question.
The Court is of the view that these arguments are closely
linked with the substance of the applicant's complaint.
Consequently, they should be joined to the merits of the
application.
The Court finds that this part of the application raises
complex questions of fact and law, the determination of which
should depend on an examination of the merits. Therefore, this
complaint cannot be rejected as manifestly ill-founded within the
meaning of Article 35 з 3 of the Convention. No other ground for
declaring it inadmissible has been established.
2. The applicant further complained that the "supervisory
review" decision to reclassify the offence as unlawful procurement
of drugs without intent to supply, taken in his absence and in the
absence of his counsel, as they had not been informed about the
hearing, had prevented him from exercising the defence rights
properly, rendering the criminal proceedings unfair. Article 6 of
the Convention in its relevant parts provides:
"1. In the determination of ... any criminal charge against
him, everyone is entitled to a fair ... hearing ... by [a]
tribunal ... .
3. Everyone charged with a criminal offence has the following
minimum rights:
(a) to be informed promptly, in a language which he understands
and in detail, of the nature and cause of the accusation against
him;
(b) to have adequate time and facilities for the preparation of
his defence; ... ."
The Government disagreed. They submitted that no fresh charges
had been brought against the applicant during the "supervisory
review" because the initial sentence of drug supply had been
merely reclassified as a less severe drug trafficking offence.
They stressed the fact that the applicant had never denied that he
had bought the narcotics for his own use.
As regards the complaint about the "supervisory review" hearing
in absentia, the Government stated, by reference to Article 377 of
the Code of Criminal Procedure as amended by the Decision of the
Constitutional Court of 14 February 2000, that the summoning of
the parties to a "supervisory review" hearing remained at the
discretion of the respective court as long as the review
proceedings were unlikely to worsen the applicant's situation.
Given that in the present case the "supervisory review" procedure
had benefited the applicant by reducing the term of his
imprisonment and that the respective court had only dealt with the
points of law, the Government were of the view that the failure of
the Moscow City Court to secure the attendance of the applicant
and his counsel did not breach Article 6 of the Convention.
The applicant insisted that the domestic court had failed to
provide him with the fair trial guarantees at the "supervisory
review" stage of the proceedings. In his view, the re-
classification of the applicant's offence had constituted a new
charge and not "a less severe drug trafficking" charge as was
asserted by the Government. He also pointed out that he had
neither been informed of the application of the Deputy President
of the Supreme Court for supervisory review and the nature of this
charge, nor afforded adequate time and facilities for the
preparation of his defence.
The applicant further submitted that the reclassification of
the applicant's charge had involved issues of both law and fact.
He claimed in this respect that depending on the amount of the
drugs possessed, the unlawful procurement of drugs was punishable
either as a criminal offence or as an administrative offence with
a lenient penalty. The applicant stated that he had been deprived
of an opportunity to be present and plead on this particular
issue. In view of the above and having regard to the fact that the
prosecution had participated in the hearing, the applicant
considered that there had been a breach of Article 6 of the
Convention in this respect as well.
In the light of the parties' submissions, the Court finds that
this part of the application raises complex questions of fact and
law, the determination of which should depend on an examination of
the merits. Therefore, this complaint cannot be rejected as
manifestly ill-founded within the meaning of Article 35 з 3 of the
Convention. No other ground for declaring it inadmissible has been
established.
3. The applicant complained under Article 5 of the Convention
that his administrative arrest and detention between 3 and 5 June
1998 had been unlawful, and that he had had no remedy in this
respect in breach of Article 13 of the Convention.
Leaving aside the question of exhaustion of domestic remedies,
the Court notes that this application was lodged with the Court on
16 November 1999, which is more than six months after the events
in question. This complaint must therefore be rejected in
accordance with Article 35 з 1 and 4 of the Convention.
FOR THESE REASONS, THE COURT UNANIMOUSLY
Decides to join to the merits the Government's objection
concerning the applicant's victim status in respect of his
complaint about the incitement to commit an offence;
Declares admissible, without prejudging the merits, the
applicant's complaints concerning the incitement to commit an
offence and the unfiarness of the supervisory review proceedings;
Declares inadmissible the remainder of the application.
Peer LORENZEN
President
{Soren} NIELSEN
Registrar
|
