ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 января 2004 года
Дело N 6-68/03
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в
составе:
председательствующего генерал-лейтенанта юстиции
Уколова А.Т.,
судей генерал-майора юстиции
Захарова Л.М.,
генерал-лейтенанта юстиции
Пархомчука Ю.В.
рассмотрела в судебном заседании 20 января 2004 года
кассационные жалобы осужденного Ч. и защитника - адвоката О. на
приговор Ленинградского окружного военного суда от 26 сентября
2003 года, согласно которому бывший командир войсковой части 55438
полковник медицинской службы Ч., родившийся 9 мая 1954 года в селе
Котуркуль Щучинского района Кокчетавской области Казахской ССР,
осужденный 21 мая 2002 г. Вологодским гарнизонным военным судом по
ст. 290, ч. 1, УК РФ к лишению свободы сроком на 2 года условно с
испытательным сроком в 2 года, осужден к лишению свободы по ст.
ст. 30, ч. 3, и 290, ч. 4, п. п. "б" и "в", УК РФ на 4 года, по
ст. 222, ч. 1, УК РФ на 2 года, а по совокупности преступлений на
5 лет в исправительной колонии строгого режима.
В соответствии со ст. 48 УК РФ Ч. лишен воинского звания
"полковник медицинской службы".
Приговор Вологодского военного суда от 21 мая 2002 г. в
отношении Ч. суд постановил исполнять самостоятельно.
Заслушав доклад генерал-лейтенанта юстиции Пархомчука Ю.В.,
объяснение защитника - адвоката О. в обоснование кассационных
жалоб, мнение старшего прокурора отдела Главной военной
прокуратуры Бойко С.И., полагавшего необходимым приговор в
отношении Ч. изменить, исключить из ч. 4 ст. 290 УК РФ п. "б",
поскольку в Уголовный кодекс РФ 8 декабря 2003 г. внесены
изменения и квалифицирующий признак этой статьи "неоднократность"
признан утратившим силу, а в остальной части приговор оставить без
изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения, Военная
коллегия
установила:
согласно приговору Ч. признан виновным в покушении на
получение взятки в виде денег за действия в пользу взяткодателей,
совершенном неоднократно и сопряженном с вымогательством взятки, а
также в незаконном хранении боеприпасов. Содеянное, как указано в
приговоре, совершено им при следующих обстоятельствах.
В войсковую часть 55438 (Архангельский гарнизонный военный
госпиталь), которой командовал Ч., от начальника медицинской
службы Ленинградского военного округа 6 августа 2001 года
поступила телеграмма за N 34/4/1551, в которой руководству
военного госпиталя предлагалось отобрать кандидатов для
направления в служебную командировку в состав российского
воинского контингента миротворческих сил в Боснии.
Содержание телеграммы было доведено до личного состава
госпиталя. Зная о высоких размерах компенсации командировочных
расходов в валюте (44 доллара США за сутки), многие врачи и
медицинские сестры госпиталя изъявили желание на поездку, однако
значительному числу из них в этом было отказано. Среди других в
список кандидатов на загранкомандировку Ч., вымогая с каждого по
1000 долларов США, эквивалентных на то время 29360 российским
рублям, включил военных врачей офицеров К. и И., а также
медицинских сестер С. и П., которые должны были передать ему
валюту до конца августа 2001 года.
Не найдя таких денег, в том числе и после попыток занять их, С.
и П. в конце августа сообщили об этом Ч., в связи с чем им было
отказано в поездке. И. согласилась передать Ч. вместо требуемой
суммы все получаемое ею в госпитале в течение года денежное
довольствие в рублях, а сама убыла к месту проведения очередного
отпуска.
К. же 28 августа 2001 года обратился в Управление по борьбе с
организованной преступностью с соответствующим заявлением. При
передаче К. 30 августа 2001 года Ч. в его служебном кабинете 1000
долларов США, осуществленной под контролем сотрудников этого
управления, Ч. задержан, а переданная ему в качестве взятки валюта
изъята.
Кроме того, по месту жительства в г. Архангельске, в своей
квартире, Ч. незаконно хранил боеприпасы: 19 трассирующих патронов
калибра 7,62 мм, 64 патрона калибра 9 мм и 38 патронов калибра 5,6
мм, которые у него 30 августа 2001 года обнаружены и изъяты.
В кассационной жалобе осужденный Ч. пишет, что приговор в
отношении его является незаконным, поскольку судом существенно
нарушены требования Уголовно-процессуального кодекса. Во время
судебного следствия судом заслушивались только показания
свидетелей обвинения, а показания свидетелей защиты грубо
прерывались. Его жена была вовсе лишена права выступить в его
защиту. В жалобе Ч. обращает внимание на то, что на военной службе
он добросовестно прослужил более 30 лет, имеет награды.
Защитник осужденного адвокат О. в жалобе просит приговор в
отношении Ч. отменить и уголовное дело прекратить. При этом он
ссылается на то, что при рассмотрении дела судом допущены
существенные нарушения уголовно-процессуального закона,
неправильно применен уголовный закон, а выводы суда, изложенные в
приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, в
связи с чем приговор суда является несправедливым. Указанные
обстоятельства в силу ст. 379 УПК РФ являются основанием к отмене
приговора.
К существенным нарушениям уголовно-процессуального закона, по
мнению адвоката, относится то, что суд не признал недопустимыми
доказательствами постановление о возбуждении уголовного дела от 30
августа 2001 г., так как уголовное дело в отношении Ч. возбуждено
не должностными лицами военной прокуратуры, а органом дознания.
Постановления о создании и изменении следственной группы от 1 и 10
сентября 2001 г. также незаконны, поскольку в состав следственной
группы включен дознаватель военной прокуратуры З., тогда как в
штате военной прокуратуры такой должности не предусмотрено. К тому
же перечисленные выше постановления подписаны не военным
прокурором гарнизона Б.
С нарушением требований уголовно-процессуального закона
составлено также постановление об изменении следственной группы от
15 января 2002 г., поскольку в состав следственной группы
необоснованно включен дознаватель военной прокуратуры У. и
подписан этот документ также не военным прокурором гарнизона.
Составление протокола передачи денежных средств К. от 30 августа
2001 г. законом не предусмотрено. Понятым и другим
присутствовавшим при передаче денег не разъяснены их права. В
протоколе отсутствуют подписи этих лиц, а также не указано о
проверке купюр на подлинность. Не предусмотрено законом и
составление протокола личного досмотра Ч. Должен был быть
составлен протокол личного обыска. Ч. при этом следственном
действии не разъяснено право на обжалование действий работников
милиции.
Постановление о проведении обыска и протокол обыска в служебном
кабинете Ч. от 30 августа 2001 г., а также постановление о
проведении обыска и протокол обыска в квартире Ч. составлены с
нарушением закона. Они проведены без санкции прокурора и без
сообщения ему об этом впоследствии. Ч. не разъяснялись его права
на обжалование действий лиц, производивших обыски.
Заключение эксперта, проводившего баллистическую экспертизу, не
имеет доказательственного значения, поскольку обнаруженные у Ч. в
ходе обыска боеприпасы хотя и были упакованы, опечатаны, однако
переданы на экспертизу с нарушением целостности упаковки.
Фонограммы и видеозаписи с участием Ч. производились до
возбуждения уголовного дела.
В материалах дела отсутствует разрешение суда на негласное
наблюдение за Ч., а также постановление и сопроводительные
документы о передаче результатов оперативно-розыскной деятельности
органом дознания следователю.
В ходе предварительного следствия не проведена фоноскопическая
экспертиза видео- и аудиозаписей, являющихся спорными из-за их
плохого качества.
Судом, по мнению защитника, нарушены и другие требования
уголовно-процессуального закона. В частности, уголовное дело
рассмотрено судьей Кирилловым П.Г., который не имел на это
процессуального права. Он 10 апреля 2003 г. принимал участие в
рассмотрении данного дела в суде второй инстанции, что в силу ст.
63 УПК РФ для него является препятствием рассматривать это дело в
суде первой инстанции.
24 сентября 2003 г. суд проводил заседание без его (О.)
участия. Несмотря на то, что подсудимый Ч. сообщил суду, что он не
сможет участвовать в судебном заседании, так как был занят по
другому делу, и просил военный суд перенести рассмотрение дела на
другой день, это его ходатайство удовлетворено не было, чем
нарушено право подсудимого на защиту.
19 сентября 2003 г. на судебном заседании по его ходатайству
допрашивалась свидетель Ч.И., однако судья прервал ответ свидетеля
и сам ответил на поставленный вопрос.
Кроме того, суд неправильно применил уголовный закон. Ч. хотя и
являлся начальником госпиталя, однако на него возлагалась лишь
обязанность представления списков кандидатов для направления в
командировку в Боснию. Окончательное решение по этому вопросу
зависело от окружных структур, и Ч. каким-либо образом повлиять на
это не мог. В связи с этим Ч. не является субъектом получения
взятки и по ст. 290 УК РФ осужден необоснованно. В действиях Ч.
отсутствует также и вымогательство взятки.
Что же касается обнаружения в квартире осужденного боеприпасов,
то Ч. имел официальное разрешение на ношение и хранение оружия и
боеприпасов, а оставшиеся после стрельбы боеприпасы, переданные
ему одним из его подчиненных, он оставил у себя в сейфе и в
дальнейшем о них забыл. В этом сейфе они и обнаружены.
Доказательства хранения Ч. трассирующих и других боеприпасов в
деле фактически отсутствуют.
При назначении наказания осужденному судом в полной мере не
учтены обстоятельства, смягчающие наказание. Ч. женат, имеет на
иждивении несовершеннолетнего ребенка, на военной службе с августа
1979 года, на офицерских должностях с июня 1981 года, по службе
характеризуется положительно, награжден медалями. Он тяжело болен
и нуждается в постоянном лечении. Суд не принял во внимание и то
обстоятельство, что в уголовном деле имеются ходатайства с
просьбой о назначении Ч. наказания, не связанного с лишением
свободы.
В возражениях на кассационные жалобы государственный обвинитель
- военный прокурор Архангельского гарнизона считает, что в
отношении Ч., вопреки утверждениям осужденного и его защитника в
жалобах, судом вынесен законный, обоснованный и справедливый
приговор.
Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы, изложенные в
кассационных жалобах, Военная коллегия приходит к следующим
выводам.
Вопреки утверждениям в жалобах, вывод суда в приговоре о
виновности осужденного Ч. в покушении на получение взятки от К.
основан на исследованных в суде доказательствах, которые правильно
изложены и всесторонне проанализированы в приговоре. О совершенном
им преступлении свидетельствуют не только показания свидетеля К.,
от которого осужденный взял 1000 долларов США за включение его в
список кандидатов, подлежащих направлению в Боснию, показания
свидетелей К-ова, Е., Г., Р., сообщивших об обстоятельствах,
относящихся к этому эпизоду обвинения, но и показания свидетелей
С., И. и П., которым Ч. также предлагал за деньги включить их в
список военнослужащих, направляемых в эту командировку.
В обоснование вины осужденного в содеянном суд правильно
положил также данные, содержащиеся в протоколах задержания и
личного досмотра Ч. оперативными работниками после получения от К.
1000 долларов США, в протоколах осмотра места происшествия,
передачи и осмотра изъятых у него денежных купюр, в заключении
эксперта-криминалиста и в других доказательствах. При этом
исследованием приведенных выше доказательств и показаниями самого
Ч. бесспорно установлено, что Ч. сам выдал сотрудникам
правоохранительных органов полученные от К. 1000 долларов США за
включение его в список кандидатов, направляемых в командировку в
Боснию.
В ходе предварительного следствия установлена и подлинность
изъятых у осужденного купюр валюты, что подтверждено заключением
эксперта-криминалиста (т. 1, л.д. 103).
Утверждение адвоката О. в жалобе о том, что Ч. хотя и являлся
начальником госпиталя, но не мог быть признан субъектом получения
взятки, так как на него была возложена лишь обязанность
представления списка кандидатов, а окончательное решение о
направлении в командировку в Боснию зависело от вышестоящих
должностных лиц и что Ч. каким-либо образом участвовать в
окончательном разрешении этого вопроса не мог, не соответствует
материалам дела и не может повлиять на принятое судом решение.
Судом установлено, что Ч. (в соответствии с распоряжением
командования о представлении списка кандидатов для направления в
командировку) располагал полномочиями должностного лица и на
стадии подбора кандидатов мог способствовать или отказать
подчиненным в направлении их за границу. Суд обоснованно указал в
приговоре, что подтверждением такого вывода является то, что
некоторым из подчиненных, подавшим рапорта с просьбой о
направлении в загранкомандировку, Ч. сразу же отказал, а по
рапорту К. принял положительное решение и он им был представлен в
качестве кандидата на поездку в такую командировку (т. 1 л.д. 175
- 176).
Решая вопрос о квалификации преступных действий Ч., суд
всесторонне исследовал его должностное положение и полномочия и
пришел к правильному выводу, что, будучи должностным лицом, он
незаконно получил от своего подчиненного К. деньги в сумме 1000
долларов США за включение его в список кандидатов для направления
в служебную командировку в Боснию. Включение К. в списки входило в
его служебные полномочия и наряду с этим он принимал меры к
направлению К. в командировку. Совершенные Ч. действия обоснованно
расценены судом как получение взятки.
Поскольку передача К. денег Ч. осуществлялась под контролем
правоохранительных органов, содеянное им правильно квалифицировано
судом как покушение на получение взятки.
Вина Ч. в незаконном хранении в квартире 121 патрона различного
калибра подтверждается протоколом обыска, которым установлен факт
обнаружения и изъятия у него на квартире такого количества
хранившихся без разрешения боеприпасов; показаниями свидетеля Р-
овой, опровергшей показания Ч. и заявившей, что она никогда не
принимала и не хранила в секретной части боеприпасы, о чем
утверждал Ч.; заключением эксперта-криминалиста, что обнаруженные
боеприпасы заводского производства и пригодны для использования.
Таким образом, суд первой инстанции обоснованно пришел к
выводу, что исследованных в судебном заседании доказательств
вполне достаточно для подтверждения вины Ч. в совершении этих
преступлений.
Утверждения же защитника О. в жалобе о незаконности действий
органа дознания до возбуждения уголовного дела и что работники
органа дознания не вправе были возбуждать уголовного дела, а
доказательства, добытые во время выполнения следственных действий,
являются недопустимыми, проверены в судебном заседании, и
полученным данным судом дана правильная оценка, подробное
обоснование которой приведено в приговоре.
Что касается производства видеозаписей в служебном кабинете Ч.,
то суд, вопреки заявлению защитника-адвоката в жалобе, дал этому
обстоятельству правильную оценку в приговоре, поскольку разрешение
на это получено в установленном порядке в Архангельском областном
суде, о чем свидетельствует сообщение председателя Архангельского
областного суда от 30 апреля 2002 г. N 05-34 (т. 14, л.д. 176).
Допрошенный в судебном заседании свидетель А. также показал, что
видеосъемка в служебном кабинете осужденного проводилась на
основании постановления судьи Архангельского областного суда (т.
17, л.д. 96).
Являются несостоятельными и утверждения защитника в жалобе о
том, что видеозаписи непригодны для идентификации изображенных в
них личностей и речевых сигналов, поскольку свидетели П., К., С. и
И., которым (каждому в отдельности) в ходе судебного заседания
показаны видеозаписи, подтвердили, что записаны именно их беседы с
осужденным о передаче ему по 1000 долларов США за представление их
в качестве кандидатов для направления в загранкомандировку (т. 17,
л.д. 78 - 85, 87 - 92, 124 - 129, 155 - 161).
Опровергаются материалами дела также утверждения осужденного Ч.
и его защитника в жалобах о том, что во время судебного следствия
выслушивались показания только свидетелей обвинения, показания же
свидетелей защиты грубо прерывались, а его жена и вовсе была
лишена права выступить в его защиту. Из протокола судебного
заседания видно, что в ходе судебного следствия допрашивались
свидетели О.В. (т. 17, л.д. 111 - 113) и Л. (т. 17, л.д. 150 -
155), вызванные в судебное заседание по ходатайству адвоката О.
Допрошена в судебном заседании в качестве свидетеля и жена
осужденного Ч. (т. 17 л.д. 120 - 123). При этом данных, которые
свидетельствовали бы о том, что показания указанных свидетелей
грубо прерывались, а жена осужденного и вовсе была лишена права
выступить в его защиту, в деле не имеется. Свидетели допрошены в
строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального
закона. Более того, в суде свидетель Ч.И. (работник того же
госпиталя) охарактеризовала своего мужа как требовательного
начальника, который многое сделал для коллектива госпиталя (т. 17,
л.д. 122).
Не соответствует материалам дела и утверждение защитника-
адвоката в жалобе о том, что во время допроса судья якобы прервал
ответ свидетеля Ч.И. и сам ответил на поставленный вопрос. Как
видно из протокола судебного заседания, председательствующий
обоснованно снял вопрос адвоката к Ч.И.: "Что Вам известно по
поводу допросов свидетелей?", поскольку она не присутствовала при
этих допросах.
Не основано на действующем законодательстве и утверждение
защитника о том, что судья Кириллов П.Г. не вправе был
рассматривать данное дело. Как видно из определения судебной
коллегии по уголовным делам Ленинградского окружного военного суда
от 10 апреля 2003 г. (т. 16, л.д. 83 - 84), Кириллов П.Г.
участвовал в судебном заседании этого суда лишь при решении
вопроса о снятии дела с кассационного рассмотрения и направлении
его в Военную коллегию Верховного Суда РФ. Поскольку по существу
уголовное дело в этом заседании не рассматривалось, препятствий,
предусмотренных ст. 63 УПК РФ, для участия судьи Кириллова П.Г. в
рассмотрении дела по первой инстанции не имелось.
Не может повлечь отмену приговора и то обстоятельство, что
судебное заседание 24 сентября 2003 г. проведено без участия
защитника О. Из протокола (т. 17, л.д. 165 - 168) видно, что в тот
день по неизвестной для суда причине защитник осужденного не
явился в судебное заседание по делу, но в суд прибыл свидетель Б.
- старший помощник военного прокурора округа (в 2001 году -
военный прокурор Архангельского гарнизона). С учетом того, что
ранее в связи с неявкой О. судебные заседания неоднократно
откладывались и что адвокат заранее был извещен о вызове
указанного свидетеля в суд из отпуска, что Б. вызван по инициативе
стороны обвинения и к нему имелся лишь один вопрос - о
принадлежности подписей на постановлениях о создании, изменении
следственных групп, передаче дела другому следователю и принятии
дела к своему производству, суд принял решение о допросе свидетеля
в отсутствие защитника. Из протокола судебного заседания также
видно, что на следующий день председательствующий сообщил адвокату
О. о допросе Б. и разъяснил сущность его показаний. При этом
адвокат ходатайства о повторном допросе этого свидетеля не заявил.
При таких обстоятельствах следует признать, что допущенное судом
нарушение установленного порядка ведения судебного разбирательства
не может быть признано существенным, влекущим безусловную отмену
приговора.
В то же время содеянное Ч. в части покушения на получение
взятки подлежит переквалификации со ст. ст. 30, ч. 3, и 290, ч. 4,
п. п. "б" и "в", УК РФ на ст. ст. 30, ч. 3, и 290, ч. 1, УК РФ по
следующим основаниям.
Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ "О внесении
изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации"
пункт "б" ч. 4 ст. 290 УК РФ - "неоднократность получения взятки"
признан утратившим силу.
Кроме того, в действиях осужденного отсутствует квалифицирующий
признак "вымогательство взятки" (п. "в" ч. 4 ст. 290 УК РФ),
поскольку в судебном заседании установлено, что Ч. не требовал
денег от К. под угрозой совершения действий, которые могли бы
причинить ущерб его законным интересам либо поставить взяткодателя
в такие условия, при которых он вынужден дать взятку. Осужденный
предложил ему дать деньги за действия в его пользу, на что тот и
дал согласие.
В связи с изложенным указанные квалифицирующие признаки этого
состава преступления подлежат исключению из приговора, а действия
Ч. - переквалификации на ч. 1 ст. 290 УК РФ, о чем указано выше.
Наряду с этим, как видно из установленных в суде обстоятельств,
в действиях Ч. по отношению к П., С. и И. имело место не покушение
на получение взятки, а приготовление к совершению этого
преступления, поскольку Ч. лишь предложил им дать ему взятку.
Указанные лица, первоначально согласившись с предложением Ч., не
смогли одолжить денег у знакомых или родственников, в связи с чем
П. и С. в дальнейшем отказались от передачи ему денег, а И., хотя
и предложила Ч. получить ее денежное довольствие за содействие в
направлении в командировку, однако ничего для этого не сделала и
уехала в отпуск. Ч. же вскоре был задержан. Описанные действия Ч.,
а также то, что он интересовался, кто из числа включенных им в
список кандидатов отобран для направления в командировку,
свидетельствуют о том, что это была лишь подготовка Ч. к получению
взятки. Поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 30 УК РФ уголовная
ответственность наступает за приготовление только к тяжким или
особо тяжким преступлениям, указание в приговоре о виновности Ч. в
покушении на получение взятки от П., С. и И. подлежит исключению,
а уголовное дело в этой части - прекращению на основании ст. 24,
ч. 1, п. 2, УПК РФ, то есть за отсутствием в его деянии состава
преступления.
В связи с тем, что Ч. совершил преступление, предусмотренное
ст. ст. 30, ч. 3, и 290, ч. 1, УК РФ, которое не отнесено к
разряду тяжких или особо тяжких, то решение военного суда о
лишении его воинского звания "полковник медицинской службы"
противоречит требованиям ст. 48 УК РФ и приговор в этой части
подлежит отмене.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, ч.
1, п. 4, 388 УПК РФ, Военная коллегия Верховного Суда Российской
Федерации
определила:
приговор Ленинградского окружного военного суда от 26 сентября
2003 года в отношении Ч. в части покушения на получение взятки от
П., С. и И. отменить и уголовное дело в этой части прекратить на
основании ст. 24, ч. 1, п. 2, УПК РФ, то есть за отсутствием в его
деянии состава преступления. Этот же приговор изменить:
- переквалифицировать содеянное Ч. со ст. ст. 30, ч. 3, и 290,
ч. 4, п. п. "б", "в", на ст. ст. 30, ч. 3 и 290, ч. 1, УК РФ. На
основании санкции ст. 290, ч. 1, УК РФ лишить Ч. свободы сроком на
2 года. Окончательное наказание Ч. по совокупности преступлений,
предусмотренных ст. ст. 30, ч. 3 и 290, ч. 1, УК РФ и ст. 222, ч.
1, УК РФ, определить, в соответствии со ст. 69 УК РФ, путем
частичного сложения назначенных наказаний - в виде лишения свободы
в колонии-поселении сроком на 2 года 6 месяцев;
- исключить из приговора указание о лишении Ч. воинского звания
"полковник медицинской службы".
В остальной части приговор в отношении Ч. оставить без
изменения, а кассационные жалобы осужденного и адвоката О. - без
удовлетворения.
Судья
Верховного Суда
Российской Федерации
Ю.В.ПАРХОМЧУК
Секретарь
Л.Н.КОРНЕЕВА
|
