ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 13 декабря 2005 года
Дело N 66-о05-1
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Разумова С.А.,
судей Зыкина В.Я.,
Зеленина С.Р.
рассмотрела в судебном заседании от 13 декабря 2005 года
кассационные жалобы осужденных Р. и Ш. на приговор Иркутского
областного суда от 27 сентября 2004 г., которым Р., родившийся 25
июля 1980 года в с. Нижнее Качеево Алькивского района Республики
Татарстан, судимый по приговору Верховного Суда Республики
Татарстан от 27 августа 2001 года (с учетом внесенных в него
постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от
24 марта 2004 года изменений) по ст. ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "ж",
"з", 162 ч. 3 п. "в" УК РФ с применением ст. 69 ч. 3 УК РФ к 18
годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима,
осужден по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ к лишению свободы сроком
на 16 лет; в соответствии со ст. 70 УК РФ к назначенному по
настоящему приговору наказанию частично присоединена неотбытая
часть наказания по приговору Верховного Суда Республики Татарстан
от 27 августа 2001 года и окончательно Р. назначено наказание в
виде лишения свободы сроком на 25 лет в исправительной колонии
особого режима. В соответствии со ст. 58 ч. 2 УК РФ Р. назначено
отбывание первых пяти лет лишения свободы в тюрьме;
Ш., родившийся 10 сентября 1983 года в городе Казань Республики
Татарстан, судимый по приговору Верховного Суда Республики
Татарстан от 5 апреля 2002 года (с учетом внесенных в него
определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда
Российской Федерации от 30 июля 2002 года изменений) по ст. 105 ч.
2 п. "ж" УК РФ; ст. ст. 33 ч. 5, 105 ч. 2 п. п. "а", "ж" УК РФ;
ст. 158 ч. 2 п. "а" УК РФ с применением ст. 69 ч. 3 УК РФ к 21
году лишения свободы в исправительной колонии строгого режима,
осужден по ст. 105 ч. 2 п. "ж" УК РФ к лишению свободы сроком
на 15 лет; в соответствии со ст. 70 УК РФ к назначенному по
настоящему приговору наказанию частично присоединена неотбытая
часть наказания по приговору Верховного Суда Республики Татарстан
от 5 апреля 2002 года и окончательно Ш. назначено наказание в виде
лишения свободы сроком на 25 лет в исправительной колонии особого
режима. В соответствии со ст. 58 ч. 2 УК РФ Ш. назначено отбывание
первых пяти лет лишения свободы в тюрьме.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Зыкина В.Я.,
объяснения осужденных Р. и Ш., а также их защитников адвокатов
Рубахина С.А. и Арутюновой И.В., просивших удовлетворить
кассационные жалобы, мнение прокурора Генеральной прокуратуры РФ
Филимонова А.И., полагавшего приговор суда оставить без изменения,
Судебная коллегия
установила:
Р. и Ш. признаны виновными в убийстве, совершенному группой лиц
по предварительному сговору.
Судом установлено, что преступление совершено при следующих
обстоятельствах.
Р. и Ш., отбывая наказание в виде лишения свободы в
исправительной колонии строгого режима, 21 сентября 2003 года
договорились совершить убийство старшего дневального (завхоза)
отряда А. Для осуществления своего умысла Р. нашел на территории
локального сектора общежития отряда металлический уголок и, решив
его использовать для совершения убийства, спрятал под тротуар
около уличного туалета. На следующий день, 22 сентября 2003 года,
Р. взял указанный металлический уголок и, спрятав его под фуфайку,
подошел к месту построения осужденных отряда. Следуя в столовую
совместно с А. в конце группы осужденных, Р. внезапно напал на А.
и умышленно, с целью причинения смерти, нанес ему металлическим
уголком удар по голове сзади, после чего А. пытался убежать. Р.,
преследуя А., догнал его в палисаднике общежития отряда, где вновь
ударил металлическим уголком по голове, от чего потерпевший упал.
В это же время Ш. подбежал к месту совершения преступления и,
действуя во исполнение совместного с Р. умысла на убийство А.,
нанес А. подобранным на месте происшествия деревянным бруском
несколько ударов по голове и телу, а Р. в это же время нанес
потерпевшему несколько ударов металлическим уголком по голове и
телу, а также удары ногой. После чего А. и Р. с места происшествия
скрылись. Совместными действиями Р. и Ш. причинили А. открытую
черепно-мозговую травму, в результате которой наступила смерть А.
В кассационных жалобах и дополнениях к ним:
осужденный Р. просит приговор отменить и дело направить на
новое судебное разбирательство иным составом суда. Осужденный
указывает, что вина его не доказана; судебное разбирательство дела
проводилось с обвинительным уклоном; выводы суда о наличии
предварительного сговора на убийство А. не основаны на
доказательствах, рассмотренных в судебном заседании; юридическая
оценка его действиям дана неправильно; судом не приняты во
внимание имеющиеся в деле доказательства, которые свидетельствуют
о том, что между ним (Р.) и Ш. состоялся разговор не об убийстве,
а об избиении А., так как тот вел себя аморально, унижал их
достоинство и достоинство других осужденных, тем самым
спровоцировав совершение преступления; показания, которые он (Р.)
давал в период следствия, а также показания ряда свидетелей, были
получены под психологическим давлением работников органа дознания;
в деле отсутствует "явка с повинной", которую, как утверждает
осужденный Р., он написал еще до возбуждения уголовного дела; в то
же время имеющийся в деле протокол его явки с повинной не может
быть принят во внимание, поскольку содержащиеся в нем показания
являются самооговором и были даны под давлением работников органа
дознания. В жалобе осужденный Р. излагает обстоятельства, при
которых, как он утверждает, произошло избиение потерпевшего А.,
обращая внимание на спонтанность своих действий; просит учесть
раскаяние в содеянном;
осужденный Ш. просит приговор суда отменить. Он указывает, что
из показаний допрошенных в суде свидетелей следует, что
предварительное расследование дела велось с обвинительным уклоном;
оперативные работники и следователь сфальсифицировали дело,
заставляя свидетелей давать показания против него (Ш.);
доказательства, на которые сослался суд в приговоре (в частности,
заключение судебно-медицинской экспертизы и протокол предъявления
палки для опознания), получены с нарушением норм уголовно-
процессуального закона, поэтому являются недопустимыми; орудие
преступления (деревянный брусок) при первоначальном осмотре места
происшествия найдено не было, а на приобщенной к материалам
уголовного дела палке отсутствуют какие-либо следы преступления;
при разбирательстве дела было нарушено его (Ш.) право на защиту,
поскольку судом не было удовлетворено его ходатайство о вызове в
суд судебно-медицинского эксперта, который мог бы ответить на
вопросы о механизме образования травмы головы потерпевшего и о
происхождении частиц древесины, обнаруженных в ранах на голове у
потерпевшего; как утверждает осужденный, судом также необоснованно
было отклонено его ходатайство о вызове в суд понятых,
присутствовавших при осмотре бруска, являющегося вещественным
доказательством; осужденный отрицает наличие предварительного
сговора и умысла на убийство, полагая, что его действия следует
квалифицировать по ст. 112 УК РФ, предусматривающей
ответственность за умышленное причинение средней тяжести вреда
здоровью. Как утверждает осужденный Ш., при назначении ему
наказания судом не были приняты во внимание смягчающие наказание
обстоятельства, предусмотренные пунктами "д", "е", "з", "и" части
1 ст. 61 УК РФ, и наказание ему назначено чрезмерно суровое.
Осужденные Р. и Ш. в жалобах утверждают, что судом было
нарушено их право на ознакомление с протоколом судебного заседания
и принесения на него замечаний.
В возражениях на кассационные жалобы осужденных Р. и Ш.
государственный обвинитель прокурор Рудаков Ю.Е. просит приговор
суда оставить без изменения.
Проверив уголовное дело и обсудив доводы кассационных жалоб,
Судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению.
Доводы жалобы осужденного Ш. о том, что он с Р. накануне не
договаривался избивать потерпевшего, а также доводы жалоб
осужденных о том, что Р. заранее не подготавливал орудие
преступления, а Ш. не бил А. деревянной палкой по голове
несостоятельны.
Вывод суда о виновности Р. и Ш. в совершении преступления
основан на исследованных в судебном заседании доказательствах,
оценка которым дана в приговоре.
В частности, их вина подтверждается собственными показаниями Р.
и Ш., данными в период предварительного следствия. Из показаний на
предварительном следствии Р., изложенных в протоколе явки с
повинной, протоколах допроса в качестве обвиняемого от 24 апреля
2004 г. и от 3 июня 2004 г., следует, что он (Р.) и Ш. накануне
договорились избить осужденного А. С этой целью он (Р.) нашел на
территории металлический уголок длиною около 50 см и спрятал его
возле уличного туалета. На следующий день, взяв уголок и спрятав
его под фуфайку, следуя в столовую в составе отряда осужденных, он
(Р.) достал металлический уголок и ударил им по голове А. Когда А.
стал убегать, он догнал его в палисаднике, где продолжил избиение.
В ходе завязавшейся борьбы А. оказался сверху на нем (Р.). В это
время к ним подбежал Ш., который нанес А. несколько ударов
деревянной палкой. А. ослабел и начал падать. Поднявшись, он (Р.)
нанес металлическим уголком несколько ударов А. по голове и телу,
а также несколько раз пнул его ногой. После этого он (Р.) с места
происшествия ушел, оставив лежащего на земле А.
Аналогичные показания на предварительном следствии давал и Ш.
Как следует из протокола явки с повинной Ш., а также протоколов
его допроса в качестве обвиняемого от 26 апреля 2004 г. и от 3
июня 2004 г., говоря о своем участии в избиении А., Ш. пояснял,
что накануне он и Р. договорились "наказать", то есть избить А., с
целью "довести до санчасти, чтобы его убрали с отряда". На
следующий день, когда он увидел, как Р. стал бить по голове А.
металлическим уголком, и в ходе завязавшейся борьбы Р. явно не
справлялся с А., поскольку А. оказался сверху на Р., он (Ш.)
схватил лежавшую на земле деревянную палку, длиной около метра,
похожую на брусок, и нанес ею 2 удара по голове А., а также ударил
его по спине, в результате чего А. "обмяк" и стал падать на землю.
Увидев, что Р. начал вставать, он (Ш.), выбросил палку и пошел к
другим осужденным, которые следовали в столовую в составе отряда.
Когда он (Ш.) уходил, то видел, как Р. продолжал бить А.
Эти показания осужденных, данные ими на предварительном
следствии, обоснованно признаны судом достоверными, поскольку они
согласуются с другими исследованными в судебном заседании
доказательствами. В частности, свидетель Поляков Д.В. в судебном
заседании подтвердил свои показания, данные на предварительном
следствии, о том, что видел, как Р. и Ш. избивали А., при этом Ш.
бил А. деревянной палкой. Свидетель Зайцев П.Н. также в судебном
заседании подтвердил свои показания, данные на предварительном
следствии, о том, что видел, как двое осужденных в палисаднике
избивали А.; поскольку было темно, ему видны были только силуэты
избивавших лиц, в руках у которых были какие-то предметы; когда
один из избивавших убежал, то второй продолжал бить потерпевшего;
затем убежал и второй; перед строем Р. признался, что избил А.
Свидетель Харитонов А.В. в судебном заседании пояснял, что
накануне случившегося его друзья Р. и Ш. сообщили ему, что
собираются избить завхоза отряда А.; со слов Ш. ему стало
известно, что Р. для этой цели припрятал около туалета
металлический уголок; после завтрака Ш. ему рассказал, что он (Ш.)
с Р. избили А. уголком и палкой. Согласно протоколам осмотров
места происшествия, недалеко от места избиения А. были обнаружены
и изъяты металлический уголок и деревянная палка. Из протоколов
предъявления вещей для опознания следует, что Р. опознал
металлический уголок, а Ш. - деревянную палку, которыми они
избивали потерпевшего А. Из заключений судебно-медицинских
экспертиз видно, что А. была причинена открытая черепно-мозговая
травма в виде перелома свода черепа, возникшая в результате
травматических воздействий (не менее пяти) и причинившая тяжкий
вред здоровью, которая состоит в прямой причинной связи со смертью
потерпевшего. По заключению медико-криминалистической экспертизы
образование ран на исследованных кожных лоскутах от трупа А. не
исключается от действия представленного на экспертизу
металлического уголка. При исследовании кожных лоскутов в ранах
обнаружены мелкие волокнистые частицы древесины, что позволяет
говорить о возможности образования ран от воздействия предмета,
имеющего в своем составе древесину.
Данные доказательства являются допустимыми, поскольку получены
в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса РФ.
Суд тщательно проверил показания осужденных Р. и Ш., которые
они давали при производстве предварительного следствия и в суде,
выяснил причины изменений показаний, и в совокупности с иными
собранными по делу доказательствами дал им надлежащую оценку в
приговоре.
Доводы жалоб осужденных о том, что их показания, а также
показания свидетелей на предварительном следствии были получены в
результате недозволенных методов расследования и оказанного на них
психологического давления со стороны работников органа дознания
голословны и опровергаются доказательствами их вины, которые
приведены в приговоре.
Изложенные в жалобах осужденных доводы о том, что дело органами
предварительного следствия сфабриковано, а судом рассмотрено
необъективно и с обвинительным уклоном, являются несостоятельными,
поскольку из материалов дела видно, что органами следствия и судом
каких-либо нарушений норм уголовно-процессуального закона,
влекущих отмену приговора, не допущено, ими были приняты все меры
для выполнения требований закона о всестороннем, полном и
объективном исследования обстоятельств дела.
Каких-либо данных, которые бы свидетельствовали о фальсификации
доказательств органами предварительного следствия, из материалов
дела не усматривается.
Не основаны на материалах дела и доводы жалоб осужденных о том,
что поводом для преступления явилось аморальное и противоправное
поведение потерпевшего А. Как следует из имеющейся в материалах
дела характеристики на А., которая была исследована судом первой
инстанции, за время отбывания наказания в исправительной колонии
А. характеризовался положительно, к своим обязанностям старшего
дневального относился добросовестно, режим содержания не нарушал,
имел поощрения и принимал активное участие в общественной жизни
отряда.
Доводы жалобы осужденного Р. о том, что до возбуждения
уголовного дела им была написана "явка с повинной", в которой, как
он утверждает, по другому излагал обстоятельства избиения А., но
она не была приобщена к материалам дела, ничем не подтверждены. В
материалах дела имеется протокол явки с повинной Р., в котором
содержатся его показания. Эти показания были оценены судом первой
инстанции в совокупности с иными доказательствами по делу, а явка
с повинной была учтена в качестве обстоятельства, смягчающего
наказание Р.
То обстоятельство, что орудие преступления (деревянная палка)
было обнаружено не сразу при осмотре места происшествия, а позже,
при дополнительном осмотре места происшествия, на что ссылается в
жалобе осужденный Ш., не влияет на допустимость этого
доказательства как вещественного доказательства.
Доводы жалобы Ш. о том, что при судебном разбирательстве дела
было нарушено его право на защиту, поскольку суд отклонил его
ходатайства о вызове в судебное заседание для допроса судебно-
медицинского эксперта и понятых, на материалах дела не основаны.
Из протокола судебного заседания видно, что ходатайств о вызове в
суд понятых и эксперта Ш. не заявлялось, а заявленное его
защитником адвокатом Цирис И.С. ходатайство о вызове судебно-
медицинского эксперта Тайшетского бюро судебно-медицинских
экспертиз после завершения судебного следствия было снято
защитником и возражений по этому поводу от сторон, в том числе и
от Ш., не последовало. Таким образом, право на защиту осужденного
Ш. нарушено не было; судом сторонам обвинения и защиты были
созданы все необходимые условия для исполнения их процессуальных
обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Содержащиеся в жалобах осужденных ссылки на нарушение
председательствующим по делу судьей их права на ознакомление с
протоколом судебного заседания и принесения на него замечаний
несостоятельны. Как видно из материалов дела, такое право
осужденным Р. и Ш. предоставлялось путем направления им заверенных
судьей копий протокола. Ксерокопия протокола осужденному Р. была
вручена, о чем свидетельствует имеющаяся в деле расписка от
28.10.2004, а Ш. отказался от получения копии протокола.
Вывод суда о квалификации действий осужденных как убийство,
совершенное группой лиц, судом сделан правильно. При этом суд
обоснованно указал в приговоре на то, что об умысле на убийство
объективно свидетельствуют орудия преступления (металлический
уголок и деревянный брусок), использованные осужденными Р. и Ш.
для нанесения ударов потерпевшему, а также их действия - нанесение
множества ударов уголком и бруском в жизненно важный орган -
голову, в результате чего наступила смерть А.
Вместе с тем вывод суда о наличии между Р. и Ш.
предварительного сговора о совершении убийства А. не
подтверждается доказательствами, рассмотренными в судебном
заседании. Как следует из приговора, суд признал достоверными
показания, данные осужденными в период предварительного следствия,
и сослался на них как на доказательства вины Ш. и Р. Однако, как
следует из этих показаний, осужденные не давали показаний о том,
что договаривались убить А.; из показаний осужденных на
предварительном следствии видно, что они договорились избить
потерпевшего, чтобы "довести его до санчасти". Из установленных на
основании исследованных в судебном заседании доказательств видно,
что умысел на убийство у Ш. и Р. возник в процессе избиения А. При
таких обстоятельствах нельзя согласиться с выводом суда о том, что
предварительный сговор между осужденными о совершении убийства
потерпевшего состоялся накануне его убийства.
С учетом изложенного Судебная коллегия изменяет приговор,
исключая из него указание о наличии в действиях осужденных
предварительного сговора о совершении убийства А. Исключая данное
указание из приговора, Судебная коллегия не находит оснований для
смягчения назначенного осужденным Р. и Ш. наказания, поскольку оно
является справедливым. При этом судом первой инстанции были учтены
характер и степень общественной опасности преступления, данные о
личности осужденных, а также смягчающие и отягчающие их наказание
обстоятельства, которые указаны в приговоре.
Исходя из изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388
УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Иркутского областного суда от 27 сентября 2004 г. в
отношении Р. и Ш. изменить, исключив из приговора указание о
наличии в их действиях предварительного сговора на совершение
убийства А.; считать Р. и Ш. осужденными за убийство А.,
совершенное по квалифицированному признаку "группой лиц", то есть
по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. В остальном приговор в отношении их
оставить без изменения, а кассационные жалобы - без
удовлетворения.
|
