[неофициальный перевод] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО "ОАО "РОСЭЛТРАНС" (ROSELTRANS)
ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(Жалоба N 60974/00)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА
(Страсбург, 21 июля 2005 года)
--------------------------------
<*> Перевод предоставлен Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском суде по правам человека П. Лаптевым.
По делу "ОАО "Росэлтранс" против Российской Федерации"
Европейский суд по правам человека (Первая секция), заседая
Палатой в составе:
Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,
Л. Лукайдеса,
Ф. Тюлькенс,
П. Лоренсена,
Н. Ваич,
С. Ботучаровой,
А. Ковлера, судей,
а также при участии С. Кесады, заместителя Секретаря Секции
Суда,
заседая за закрытыми дверями 30 июня 2005 г.,
вынес следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой (N 60974/00), поданной в
Европейский суд 14 августа 2000 г. против Российской Федерации
открытым акционерным обществом "Российский электротранспорт", или
"Росэлтранс" (далее - компания-заявитель), в соответствии со
статьей 34 Европейской конвенции о защите прав человека и основных
свобод.
2. Интересы компании-заявителя в Европейском суде представлял
А.А. Павлов, юрист из г. Москвы. Власти Российской Федерации в
Европейском суде были представлены Уполномоченным Российской
Федерации при Европейском суде по правам человека П.А. Лаптевым.
3. Компания-заявитель, в частности, утверждала, что вынесенное
в ее пользу Судебное решение было отменено в результате пересмотра
его в порядке надзора, что нарушило положения пункта 1 статьи 6
Конвенции.
4. Жалоба была передана на рассмотрение в Первую секцию
Европейского суда (пункт 1 правила 52 Регламента Суда). В рамках
указанной Секции в соответствии с пунктом 1 правила 26 Регламента
Суда для рассмотрения данного дела была образована Палата (пункт 1
статьи 27 Конвенции).
5. Решением от 27 мая 2004 г. Европейский суд объявил жалобу
частично приемлемой для рассмотрения по существу.
6. Компания-заявитель и власти Российской Федерации представили
свои доводы по существу дела (пункт 1 правила 59 Регламента Суда).
После проведения консультаций со сторонами Председатель Палаты
Европейского суда принял решение не проводить устных слушаний по
существу дела (пункт 3 in fine правила 59 Регламента Суда),
стороны представили письменные возражения на доводы друг друга.
7. 1 ноября 2004 г. Европейский суд изменил состав своих секций
(пункт 1 правила 25 Регламента Суда). Данная жалоба была передана
на рассмотрение в Первую секцию в новом составе (пункт 1 правила
52 Регламента Суда).
ФАКТЫ
A. Обстоятельства дела
8. Заявитель - открытое акционерное общество,
зарегистрированное в Российской Федерации, было учреждено в 1994
году Государственным комитетом Российской Федерации по управлению
государственным имуществом (далее - Госкомимущество России) на
основании Указа Президента Российской Федерации и Постановления
Правительства Российской Федерации с намерением объединить акции
российских предприятий, производящих электрооборудование для
железной дороги. Уставный капитал компании-заявителя был
сформирован из государственной собственности. Впоследствии
держателями акций компании-заявителя становились некоторые
физические и частные юридические лица.
9. 14 ноября 1995 г. в соответствии с Указом Президента
Российской Федерации Госкомимущество России издал Распоряжение о
ликвидации компании-заявителя и назначении ликвидационной
комиссии.
10. Компания-заявитель, интересы которой представлял ее
генеральный директор, присоединилась к судебному разбирательству,
начатому по заявлению одного из акционеров, поданному им в
Люблинский районный суд г. Москвы о признании недействительным
Распоряжения Госкомимущества от 14 ноября 1995 г. и ряда
последующих за ним распоряжений.
11. Компания-заявитель ходатайствовала перед судом о наложении
запрета на ликвидацию до вынесения соответствующего судебного
решения, а также о лишении ликвидационной комиссии ее полномочий.
29 октября 1998 г. Люблинский районный суд г. Москвы удовлетворил
заявленное ходатайство и запретил ликвидационной комиссии
представлять интересы компании-заявителя в судебном производстве.
12. 17 мая 2000 г. Люблинский районный суд г. Москвы вынес
Решение в пользу компании-заявителя и ее соистцов. Суд установил,
что решение о ликвидации компании-заявителя должно было быть
принято на общем собрании акционеров общества. Распоряжение
Госкомимущества России, который являлся держателем менее 50
процентов акций, противоречило требованиям закона. Суд признал
недействительным Распоряжение от 14 ноября 1995 г., а также
принятые впоследствии распоряжения и обязал Министерство
Российской Федерации по управлению государственным имуществом <*>
(далее - Мингосимущество России) отменить их. Мингосимущество
России не обжаловало указанное Судебное решение, и оно вступило в
силу 28 мая 2000 г.
--------------------------------
<*> Правопреемник Госкомимущества России. (Прим. перев.).
13. Некоторое время спустя Мингосимущество России обратилось с
надзорной жалобой в прокуратуру г. Москвы. 10 апреля 2001 г.
прокурор г. Москвы принес протест в порядке надзора на Судебное
решение от 17 мая 2000 г., требуя его отмены.
14. 10 мая 2001 г. президиум Московского городского суда в
составе пяти судей пересмотрел дело в порядке надзора на основании
протеста прокурора. Судом были заслушаны доводы исполняющего
обязанности прокурора г. Москвы в обоснование своего протеста.
Компания-заявитель не присутствовала в судебном заседании ввиду
того, что она не была извещена о его проведении.
15. Ссылаясь на исход судебного разбирательства по делу в 1997
- 1999 годах в различных судах Российской Федерации, президиум
Московского городского суда указал, что Госкомимущество России
являлось единственным держателем акций компании-заявителя в
указанный период. Следовательно, он имел право принимать решение о
ликвидации компании-заявителя в соответствии с нормами
материального права. Генеральный директор не имел права
инициировать судебное разбирательство от имени компании-заявителя,
поскольку его полномочия были прекращены распоряжениями
Госкомимущества России, действие которых оспаривалось. Районный
суд должен был обеспечить участие ликвидационной комиссии в
судебном разбирательстве. Результатом того, что это не было
сделано, стала невозможность установить все обстоятельства дела,
имевшие значение для всестороннего рассмотрения дела.
16. Президиум Московского городского суда удовлетворил протест
прокурора, отменил Судебное решение от 17 мая 2000 г. и направил
дело на новое рассмотрение в Люблинский районный суд г. Москвы в
другом составе.
17. Компании-заявителю не были вручены ни копия протеста
прокурора, ни копия Постановления от 10 мая 2001 г. Она узнала об
их вынесении в октябре 2001 г.
18. Впоследствии указанное дело было передано по подсудности в
арбитражный суд г. Москвы, где было рассмотрено 25 марта 2003 г.
Суд признал то обстоятельство, что исковое заявление было подано
генеральным директором от лица компании-заявителя, совместимым с
уставом компании-заявителя. Генеральный директор компании-
заявителя не был освобожден от занимаемой им должности в
соответствии с установленным порядком. Данный спор возник в связи
с ликвидацией компании-заявителя и касался, в частности,
законности назначения ликвидационной комиссии. При указанных
условиях компания-заявитель не могла быть лишена права на
обращение в суд, а ее исковое заявление подлежало обязательному
рассмотрению. Кроме того, суд отметил: в связи с тем, что
Госкомимущество России являлось не единственным держателем акций
компании-заявителя, законодательство Российской Федерации не
предоставляло ему полномочий принимать решение о ликвидации
компании в одностороннем порядке.
19. 25 марта 2003 г. арбитражный суд г. Москвы удовлетворил
требования компании-заявителя и других соистцов по делу. Он
признал недействительным Распоряжение от 14 ноября 1995 г. и иные
распоряжения, последовавшие за ним, и обязал Мингосимущество
России отменить их. Мингосимущество России не обжаловало указанное
Решение, и оно вступило в законную силу 25 апреля 2003 г.
II. Применимое национальное законодательство
20. В Постановлении Европейского суда по делу "Рябых против
России" перечисляются нормы законодательства Российской Федерации,
регулирующие пересмотр судебных решений в порядке надзора (см.
Постановление Европейского суда по делу "Рябых против России"
(Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, ECHR 2003 IX, з 31 - 42).
Указанные положения также применимы к данному делу.
Гражданский процессуальный кодекс РСФСР 1964 года,
действовавший в рассматриваемое время, предусматривал следующий
порядок вступления в силу судебных решений:
"Статья 208. Вступление решения суда в законную силу
Решение суда вступает в законную силу по истечении срока на
кассационное обжалование и опротестование, если оно не было
обжаловано или опротестовано. В случае принесения кассационной
жалобы или кассационного протеста решение, если оно не отменено,
вступает в законную силу по рассмотрении дела вышестоящим
судом...".
Единственным оставшимся способом обжалования судебного решения
является его пересмотр в порядке надзора, который подразумевает
право судов возобновлять производства по делам, рассмотрение
которых завершилось вынесением решения, вступившего в законную
силу.
"Статья 319. Решения, определения и постановления, которые
могут быть пересмотрены в порядке надзора
Вступившие в законную силу решения, определения и постановления
всех судов РСФСР могут быть пересмотрены в порядке судебного
надзора по протестам должностных лиц, перечисленных в статье 320
настоящего Кодекса".
Полномочия должностных лиц по принесению протеста зависели от
их должности и территориальной юрисдикции:
"Статья 320. Лица, имеющие право принесения протеста
Протесты вправе приносить:
1) Генеральный прокурор СССР - на решения, определения и
постановления любого суда РСФСР;
2) Председатель Верховного суда СССР - на постановления
Президиума, а также на решения и определения судебной коллегии по
гражданским делам Верховного суда РСФСР, действующей в качестве
суда первой инстанции;
3) заместители Генерального прокурора СССР - на решения,
определения и постановления любого суда РСФСР, за исключением
постановлений Президиума Верховного суда РСФСР;
4) заместители Председателя Верховного суда СССР - на решения и
определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда
РСФСР, действующей в качестве суда первой инстанции;
5) прокурор РСФСР, Председатель Верховного суда РСФСР и их
заместители - на решения, определения и постановления любого суда
РСФСР, за исключением постановлений Президиума Верховного суда
РСФСР;
6) Председатель Верховного суда автономной республики,
краевого, областного, городского суда, суда автономной области и
суда автономного округа, прокурор автономной республики, края,
области, города, автономной области и автономного округа - на
решения и определения районных (городских) народных судов и
определения судебных коллегий по гражданским делам соответственно
Верховного суда автономной республики, краевого, областного,
городского суда, суда автономной области и суда автономного
округа, рассматривавших дело в кассационном порядке".
Полномочия по принесению протеста носили дискреционный
характер, то есть решение о принесении протеста или отказе в его
принесении полностью зависело от усмотрения должностного лица.
В соответствии со статьей 322 Гражданского процессуального
кодекса РСФСР должностные лица, указанные в статье 320
Гражданского процессуального кодекса РСФСР, были вправе при
определенных условиях истребовать гражданское дело для разрешения
вопроса о наличии оснований для принесения протеста в порядке
надзора.
Статья 323 Гражданского процессуального кодекса РСФСР наделяла
соответствующих должностных лиц правом приостанавливать исполнение
соответствующих решений, определений и постановлений до окончания
производства в порядке надзора.
Статья 324 Гражданского процессуального кодекса РСФСР
предусматривала, что должностное лицо должно было составить
протест и направить его вместе с делом в соответствующий суд.
Протест направлялся в суд с копиями по числу лиц, участвующих в
деле.
В соответствии со статьей 325 Гражданского процессуального
кодекса РСФСР:
"Сторонам... направляются копии протеста, принесенного по их
делу. В необходимых случаях стороны... извещаются о времени и
месте рассмотрения дела.
Копии протеста лицам, участвующим в деле, направляются судом.
Суд назначает время рассмотрения дела с таким расчетом, чтобы
лица, участвующие в деле, имели возможность представить письменные
объяснения на протест и дополнительные материалы".
В соответствии со статьей 328 Гражданского процессуального
кодекса РСФСР дело по протесту на вступившее в силу решение суда
рассматривалось в судебном заседании. Стороны давали свои
объяснения после доклада дела соответствующим судьей.
Суды, рассматривающие дела по протестам в порядке надзора,
обладали широкими полномочиями в отношении решения, вступившего в
законную силу:
"Статья 329. Полномочия суда, рассматривающего дело в порядке
надзора
Суд, рассмотрев дело в порядке надзора, своим определением или
постановлением вправе:
1) оставить решение, определение или постановление без
изменения, а протест - без удовлетворения;
2) отменить решение, определение или постановление полностью
или в части и направить дело на новое рассмотрение в суд первой
или второй инстанции;
3) отменить решение, определение или постановление полностью
или в части и прекратить производство по делу либо оставить
заявление без рассмотрения;
4) оставить в силе одно из ранее вынесенных по делу решений,
определений или постановлений;
5) отменить либо изменить решение суда первой, второй или
надзорной инстанций и вынести новое решение, не передавая дела на
новое рассмотрение, если допущена ошибка в применении и толковании
норма материального права".
Основаниями отмены судебного постановления, вступившего в
законную силу, являлись:
"Статья 330. Основания к отмене судебных постановлений в
надзорном порядке
1) неправильное применение или толкование норм материального
права;
2) существенное нарушение норм процессуального права, повлекшее
вынесение незаконного решения, определения, постановления суда..."
Законодательство Российской Федерации не ограничивало
принесение протеста каким-либо периодом, и в принципе протест мог
быть принесен в любое время после вступления решения суда в
законную силу".
ПРАВО
I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции
21. Компания-заявитель, ссылаясь на пункт 1 статьи 6 Конвенции,
утверждала, что постановлением президиума Московского городского
суда было отменено вынесенное в ее пользу Решение Люблинского
районного суда г. Москвы от 17 мая 2000 г. Она также указала, что
разбирательство по делу в президиуме Московского городского суда
было несправедливым в части, касающейся вынесения постановления в
отсутствии заявителя, и того, что она была лишена возможности
представить свои возражения на доводы, изложенные прокурором в
протесте на Решение суда первой инстанции. Пункт 1 статьи 6
Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:
"Каждый в случае спора о его гражданских правах и
обязанностях... имеет право на справедливое и публичное
разбирательство дела... судом...".
22. Власти Российской Федерации указали, что президиум
Московского городского суда отменил Судебное решение, вынесенное в
пользу компании-заявителя, и направил дело на новое рассмотрение
ввиду неверного применения норм материального права и
существенного нарушения норм процессуального права, что в полной
мере соответствовало требованиям статьи 330 Гражданского
процессуального кодекса РСФСР.
23. Компания-заявитель подтвердила свои требования. Она
указала, в частности, что разбирательство по делу в президиуме
Московского городского суда не соответствовало принципу
состязательности судебного процесса и что постановление суда
надзорной инстанции нарушило нормы законодательства Российской
Федерации.
A. Производство в суде надзорной инстанции:
материально-правовые вопросы
24. Европейский суд напомнил, что право на справедливое
судебное разбирательство, предусмотренное пунктом 1 статьи 6
Конвенции, должно толковаться в свете преамбулы к Конвенции,
которая в соответствующей части объявляет верховенство права
частью общего наследия Договаривающихся Сторон. Одним из
основополагающих проявлений верховенства права является принцип
правовой определенности, который предполагает, в частности, что
если суд окончательно разрешил спор, его решение не должно
подвергаться сомнению (см. Постановление Европейского суда по делу
"Брумареску против Румынии" ({Brumarescu} <*> v. Romania), жалоба
N 28342/95, ECHR 1999-VII, з 61).
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны
латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
25. Пункт 1 статьи 6 Конвенции гарантирует каждому право на
обращение в суд или трибунал с любым требованием, касающимся его
гражданских прав и обязанностей. Таким образом реализуется "право
на суд", одним из аспектов которого является право на доступ к
суду, подразумевающее право на обращение в суд с гражданско-
правовым вопросом. При этом данное право было бы иллюзорным, если
правовая система Договаривающей Стороны допускала бы то, что
вступившее в законную силу, обязательное судебное решение
оставалось недействующим в ущерб интересов одной из сторон. Трудно
представить, чтобы пункт 1 статьи 6 Конвенции, подробно
оговаривающий процессуальные гарантии сторон - справедливое,
публичное судебное разбирательство по делу в разумный срок, - не
гарантировал бы исполнение судебных решений; толкование статьи 6
Конвенции только применительно к доступу к суду и проведению
судебного разбирательства, скорее всего, приведет к ситуациям,
несовместимым с принципом верховенства права, который
Договаривающиеся Стороны при ратификации Конвенции обязались
соблюдать (см. Постановление Европейского суда по делу "Хорнсби
против Греции" ("Hornsby v. Greece) от 19 марта 1997 г., Reports
1997-II, pp. 510 - 511, з 40).
26. Европейский суд установил нарушение принципа правовой
определенности, а также права на суд в деле "Рябых против России",
где вступившее в законную силу и подлежащее исполнению Судебное
решение было отменено судом надзорной инстанции в связи с неверным
применением норм права в результате принесения протеста
председателем суда субъекта Российской Федерации, чье право на
принесение подобных протестов не было ограничено никакими
временными рамками, поэтому судебные решения могли быть обжалованы
в любое время без ограничения (см. упоминавшееся выше
Постановление Европейского суда по делу "Рябых против Российской
Федерации", з 51 - 58).
27. В данном деле пересмотр в порядке надзора Судебного решения
от 17 мая 2000 г., которое вступило в законную силу и являлось
обязательным на основании статьи 208 Гражданского процессуального
кодекса РСФСР, имел место в результате принесения протеста
прокурором г. Москвы, который не являлся стороной в деле. Прокурор
воспользовался своим полномочием, предусмотренным статьями 319 и
320 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, которое не
ограничивалось никакими временными рамками. Постановлением от 10
мая 2001 г. президиум Московского городского суда отменил Судебное
решение от 17 мая 2000 г. и направил дело на новое рассмотрение по
основаниям, представлявшим собой его позицию по существу спора,
которой не придерживались другие суды, в чьем производстве
находилось данное дело (см. выше з 12, 18 и 19). В результате
нового рассмотрения дела требования компании-заявителя были
удовлетворены Решением арбитражного суда г. Москвы от 25 марта
2003 г. При этом более года и десяти месяцев после отмены
вступившего в законную силу Решения от 17 мая 2000 г. компания-
заявитель вынуждена была претерпевать правовую неопределенность.
28. Европейский суд не установил оснований, чтобы отступить в
данном деле от указанного выше Постановления по делу "Рябых против
Российской Федерации". Он пришел к выводу, что отмена вступившего
в силу Судебного решения от 17 мая 2000 г. в результате надзорного
производства нарушила положения пункта 1 статьи 6 Конвенции.
B. Производство в суде надзорной инстанции:
процессуально-правовые вопросы
29. Принимая во внимание жалобу на процессуальные нарушения,
допущенные в ходе разбирательства по делу в президиуме Московского
городского суда, Европейский суд, сделав вывод о том, что сам факт
пересмотра дела в порядке надзора нарушил право компании-заявителя
на суд, не счел необходимым в рассмотрении вопроса о том, были ли
соблюдены в ходе пересмотра процессуальные гарантии,
предусмотренные статьей 6 Конвенции (см. упоминавшееся выше
Постановление Европейского суда по делу "Рябых против Российской
Федерации", з 59).
II. Применение статьи 41 Конвенции
30. Статья 41 Конвенции предусматривает:
"Если Европейский суд объявляет, что имело место нарушение
Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой
Договаривающей Стороны допускает возможность лишь частичного
устранения последствий этого нарушения, Европейский суд, в случае
необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей
стороне".
31. Европейский суд отметил, что в соответствии с правилом 60
Регламента Суда любое требование о выплате "справедливой
компенсации" представляется в письменной форме с приложением
соответствующих подтверждающих документов или квитанций, "в
противном случае Палата вправе отказать в удовлетворении
требования полностью или частично".
32. 2 июня 2004 г., после объявления жалобы частично
приемлемой, Европейский суд предложил компании-заявителю
представить свои требования по "справедливой компенсации" к 20
сентября 2004 г. В установленный срок названные требования
представлены не были.
33. При указанных обстоятельства Европейский суд решил не
присуждать компенсацию, предусмотренную статьей 41 Конвенции.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:
1) постановил, что в настоящем деле имело место нарушение
пункта 1 статьи 6 Конвенции;
2) решил не присуждать компенсацию, предусмотренную статьей 41
Конвенции.
Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении
направлено в письменном виде 21 июля 2005 г. в соответствии с
пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель Палаты
Христос РОЗАКИС
Заместитель Секретаря Секции Суда
Сантьяго КЕСАДА
EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
FIRST SECTION
CASE OF ROSELTRANS v. RUSSIA
(Application No. 60974/00)
JUDGMENT <*>
(Strasbourg, 21.VII.2005)
--------------------------------
<*> This judgment will become final in the circumstances set
out in Article 44 з 2 of the Convention. It may be subject to
editorial revision.
In the case of Roseltrans v. Russia,
The European Court of Human Rights (First Section), sitting as
a Chamber composed of:
Mr C.L. Rozakis, President,
Mr L. Loucaides,
Mrs F. Tulkens,
Mr P. Lorenzen,
Mrs {N. Vajic},
Mrs S. Botoucharova,
Mr A. Kovler, judges,
and Mr S. Quesada, Deputy Section Registrar,
Having deliberated in private on 30 June 2005,
Delivers the following judgment, which was adopted on that
date:
PROCEDURE
1. The case originated in an application (No. 60974/00) against
the Russian Federation lodged with the Court under Article 34 of
the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental
Freedoms ("the Convention") by Rossiyskiy Electrotransport, also
known as Roseltrans, a Russian open joint-stock company ("the
applicant company"), on 14 August 2000.
2. The applicant company was represented by Mr A.A. Pavlov, a
lawyer practising in Moscow. The Russian Government ("the
Government") were represented by Mr P.A. Laptev, Representative of
the Russian Federation at the European Court of Human Rights.
3. The applicant company alleged, in particular, that a
judgment in its favour was quashed in supervisory review
proceedings, in breach of Article 6 з 1 of the Convention.
4. The application was allocated to the First Section of the
Court (Rule 52 з 1 of the Rules of Court). Within that Section,
the Chamber that would consider the case (Article 27 з 1 of the
Convention) was constituted as provided in Rule 26 з 1.
5. By a decision of 27 May 2004, the Court declared the
application partly admissible.
6. The applicant company and the Government each filed
observations on the merits (Rule 59 з 1). The Chamber having
decided, after consulting the parties, that no hearing on the
merits was required (Rule 59 з 3 in fine), the parties replied in
writing to each other's observations.
7. On 1 November 2004 the Court changed the composition of its
Sections (Rule 25 з 1). This case was assigned to the newly
composed First Section (Rule 52 з 1).
THE FACTS
I. The circumstances of the case
8. The applicant is a Russian open joint-stock company which
was set up in Moscow in 1994 by the Federal Ministry of State
Property Management ("the Ministry") in pursuance of a directive
from the President of Russia and a Government decree. Its purpose
was to hold shares of former state enterprises which produced
electrical equipment for the railways. The applicant company's
initial capital was formed by State property. Various individuals
and private companies also became shareholders at a subsequent
point.
9. On 14 November 1995, following a directive to that effect by
the President of Russia, the Ministry adopted a resolution by
which the applicant company was liquidated and a liquidation
committee was appointed.
10. The applicant company, represented by its director general,
joined proceedings brought by one of its minority shareholders
before the Lyublinskiy District Court of Moscow seeking to have
the Ministry's resolution of 14 November 1995 and a number of
follow-up resolutions declared void.
11. The applicant company asked the District Court to issue an
interim injunction prohibiting liquidation pending a trial and to
strip the liquidation committee of its powers. On 29 October 1998
the District Court issued the injunction. It also prohibited the
liquidation committee from acting on behalf of the applicant
company in legal proceedings.
12. On 17 May 2000 the District Court found in favour of the
applicant company and its co-plaintiffs. The court noted that the
decision to liquidate the applicant company was one that could be
taken only by a general assembly of its shareholders. The Ministry
held less than 50% of the applicant company's shares at the
material time, and its decision to liquidate the applicant company
ran counter to the law. The court held that the resolution of 14
November 1995 and the follow-up resolutions were void and ordered
the Ministry to annul them. The Ministry did not appeal and the
judgment came into force on 28 May 2000.
13. Some time later the Ministry successfully applied for
intervention in the proceedings by the Moscow public prosecutor.
On 10 April 2001 the prosecutor lodged an application for
supervisory review (протест в порядке надзора) of the judgment of
17 May 2000, seeking to have it set aside.
14. On 10 May 2001, further to the prosecutor's request, the
Presidium of the Moscow City Court, which was composed of five
judges, reviewed the case. The court heard submissions from the
acting public prosecutor of Moscow, who supported the request. The
applicant company did not attend the hearing as it had not been
informed that it was to be held.
15. Referring to the outcome of other proceedings before
different courts in 1997 - 1999, the Presidium of the Moscow City
Court stated that the Ministry had been the sole shareholder of
the applicant company at the material time. It was thus empowered
to take a decision on liquidating the applicant company in
accordance with the relevant substantive law. The director general
had no authority to bring proceedings on behalf of the applicant
company, since his authority had been ended by the ministerial
resolutions in dispute. The District Court should have ensured
that the liquidation committee took part in the proceedings. Its
failure to do so had made it impossible to establish all the facts
which were relevant for the proper examination of the case.
16. The Presidium of the Moscow City Court granted the
prosecutor's request, quashed the judgment of 17 May 2000 and
ordered a fresh examination of the case by the Lyublinskiy
District Court, with a different composition.
17. The applicant company was not served with either a copy of
the prosecutor's request or a copy of the decision of 10 May 2001.
It learned of those developments in October 2001.
18. Following jurisdictional changes the case was transferred
to the Commercial Court of Moscow, which examined it on 25 March
2003. That court held that the fact that the proceedings had been
brought by the applicant company, in the person of its director
general, was consistent with the applicant company's regulations.
The director general had never been relieved of his post through
an established procedure. The dispute originated in the
liquidation of the applicant company and concerned, inter alia,
the lawfulness of the liquidation committee's appointment. That
being the case, the applicant company could not be deprived of its
right to a court and its action ought to be examined. The court
further held that the Ministry had not been the sole shareholder
of the applicant company and that it had had no authority under
the legislation to liquidate the applicant company unilaterally.
19. By a decision of 25 March 2003, the Commercial Court of
Moscow found for the applicant company and its co-plaintiffs. It
declared void the resolution of 14 November 1995 and the follow-up
resolutions and ordered the Ministry to annul them. The Ministry
did not appeal and the judgment entered into force on 25 April
2003.
II. Relevant domestic law
20. The Court's judgment in the case of Ryabykh v. Russia
contains the following description of the relevant domestic law
concerning supervisory review proceedings, which also applied in
the present case (see Ryabykh v. Russia, No. 52854/99, зз 31 - 42,
ECHR 2003-IX):
"Under the 1964 Code of Civil Procedure, which was in force at
the material time, judgments became final as follows:
Article 208. Coming into force of judgments
"Court judgments shall become legally binding on the expiration
of the time-limit for lodging a cassation appeal if no such appeal
has been lodged. If the judgment is not quashed following a
cassation appeal, it shall become legally binding when the higher
court delivers its decision...."
The only further means of recourse was the special supervisory
review procedure that enabled courts to reopen final judgments
(пересмотр в порядке судебного надзора):
Article 319. Judgments, decisions and rulings amenable to
supervisory review
"Final judgments, decisions and rulings of all Russian courts
shall be amenable to supervisory review on an application lodged
by the officials listed in Article 320 of the Code."
The power of officials to lodge an application (протест)
depended on their rank and territorial jurisdiction:
Article 320. Officials who may initiate supervisory review
"Applications may be lodged by:
(1) the Prosecutor General - against judgments, decisions and
rulings of any court;
(2) the President of the Supreme Court - against rulings of the
Presidium of the Supreme Court and judgments and decisions of the
Civil Division of the Supreme Court acting as a court of first
instance;
(3) Deputy Prosecutors General - against judgments, decisions
and rulings of any court other than rulings of the Presidium of
the Supreme Court;
(4) Vice-Presidents of the Supreme Court - against judgments
and decisions of the Civil Division of the Supreme Court acting as
a court of first instance;
(5) the Prosecutor General, Deputy Prosecutor General, the
President and Vice-Presidents of the Supreme Court - against
judgments, decisions and rulings of any court other than rulings
of the Presidium of the Supreme Court;
(6) the President of the Supreme Court of an autonomous
republic, a regional court, a city court, a court of an autonomous
region or a court of an autonomous district, the public prosecutor
of an autonomous republic, a region, a city, an autonomous region
or an autonomous district - against judgments and decisions of
district (city) people's courts and against decisions of civil
divisions of, respectively, the Supreme Court of an autonomous
republic, regional court, city court, court of an autonomous
region or court of an autonomous district that examined the case
on appeal."
The power to lodge such applications was discretionary, that is
to say it was solely for the official concerned to decide whether
or not a particular case warranted supervisory review.
Under Article 322 officials listed in Article 320 who
considered that a case deserved closer examination could, in
certain circumstances, obtain the case file in order to establish
whether good grounds for lodging an application existed.
Article 323 of the Code empowered the relevant officials to
stay the execution of the judgment, decision or ruling in question
until the supervisory review proceedings had been completed.
Article 324 of the Code provided that the official concerned
should draft the application and forward it - in sufficient copies
for each of the parties - with the case file to the relevant
court.
Article 325 read as follows:
"The parties... shall be served copies of the application. If
circumstances so require, the parties... shall be informed of the
time and place of the hearing.
The copies of the application shall be served on the parties by
the court [examining the application]. The court shall give the
parties sufficient time before the hearing to submit a written
reply to the application and any additional material."
Under Article 328 of the Code, proceedings on an application
for supervisory review were normally oral and the parties were
invited to make comments once the judge concerned had reported to
the court.
Courts hearing applications for supervisory review had
extensive jurisdiction in respect of final judgments:
Article 329. Powers of supervisory review courts
"The court that examines an application for supervisory review
may:
(1) uphold the judgment, decision or ruling and dismiss the
application;
(2) quash all or part of the judgment, decision or ruling and
order a fresh examination of the case at first or cassation
instance;
(3) quash all or part of the judgment, decision or ruling and
terminate the proceedings or leave the claim undecided;
(4) uphold any of the previous judgments, decisions or rulings
in the case;
(5) quash or vary the judgment of the court of first or
cassation instance or of a court that has carried out supervisory
review and deliver a new judgment without remitting the case for
re-examination if substantive laws have been erroneously construed
and applied."
The grounds for setting aside final judgments were as follows:
Article 330. Grounds for setting aside judgments on supervisory
review
"...
(1) wrongful application or interpretation of substantive laws;
(2) significant breach of procedural rules which led to the
delivery of an unlawful judgment, decision or ruling..."
There was no time-limit for lodging an application for
supervisory review, and, in principle, such applications could be
lodged at any time after a judgment had become final."
THE LAW
1. Alleged violation of Article 6 з 1 of the Convention
21. The applicant company complained under Article 6 з 1 of the
Convention that the decision of the Presidium of the Moscow City
Court of 10 May 2001 had set aside the judgment in its favour by
the Lyublinskiy District Court of 17 May 2000. It also complained
that the proceedings before the Presidium of the Moscow City Court
had been unfair in that the decision had been taken in its absence
and that it had not been afforded an opportunity to submit
observations in response to the prosecutor's request that the
judgment be quashed.
The relevant part of Article 6 з 1 reads as follows:
"In the determination of his civil rights and obligations...
everyone is entitled to a fair and public hearing... by [a]
tribunal..."
22. The Government stated that the Presidium of the Moscow City
Court had quashed the judgment in question and ordered a fresh
examination of the case because the substantive law had been
wrongly applied and there had been fundamental breaches of
procedural law. That decision had complied fully with Article 330
of the Code of Civil Procedure.
23. The applicant company maintained its complaint. It
submitted, inter alia, that the proceedings before the Presidium
of the Moscow City Court had not been adversarial and that that
court's decision had been in breach of the domestic law.
A. Supervisory review procedure: substantive issues
24. The Court reiterates that the right to a fair hearing
before a tribunal as guaranteed by Article 6 з 1 of the Convention
must be interpreted in the light of the Preamble to the
Convention, which, in its relevant part, declares the rule of law
to be part of the common heritage of the Contracting States. One
of the fundamental aspects of the rule of law is the principle of
legal certainty, which requires, among other things, that where
the courts have finally determined an issue, their ruling should
not be called into question (see {Brumarescu} v. Romania [GC], No.
28342/95, з 61, ECHR 1999-VII).
25. Article 6 з 1 secures to everyone the right to have any
claim relating to his civil rights and obligations brought before
a court or tribunal. In this way it embodies the "right to a
court", of which the right of access, that is the right to
institute proceedings before courts in civil matters, constitutes
one aspect. However, that right would be illusory if a Contracting
State's domestic legal system allowed a final, binding judicial
decision to remain inoperative to the detriment of one party. It
would be inconceivable that Article 6 з 1 should describe in
detail procedural guarantees afforded to litigants - proceedings
that are fair, public and expeditious - without protecting the
implementation of judicial decisions; to construe Article 6 as
being concerned exclusively with access to a court and the conduct
of proceedings would be likely to lead to situations incompatible
with the principle of the rule of law which the Contracting States
undertook to respect when they ratified the Convention (see
Hornsby v. Greece, judgment of 19 March 1997, Reports 1997-II, pp.
510 - 11, з 40).
26. The Court has found a violation of the above principle of
legal certainty and of the right to a court in the case of Ryabykh
v. Russia, where a final and binding judgment in the applicant's
favour was set aside, on the ground of misinterpretation of the
law, by a higher court in supervisory review proceedings following
an application by a president of a regional court, whose power to
make such applications was not subject to any time-limit, so that
judgments were liable to challenge indefinitely (see Ryabykh v.
Russia, cited above, зз 51 - 58).
27. In the present case, the supervisory review of the judgment
of 17 May 2000, which had become final and binding under Article
208 of the Code of Civil Procedure, was set in motion by the
Moscow public prosecutor. The latter was not a party to the
proceedings. He enjoyed the power to intervene by virtue of
Articles 319 and 320 of the Code of Civil Procedure, and could
exercise it without any time-limit. By its decision of 10 May
2001, the Presidium of the Moscow City Court quashed the judgment
of 17 May 2000 and ordered a fresh examination of the case,
putting forward reasons which appear to represent a view on the
subject matter of the dispute which was not shared by the other
domestic courts involved in determining the case (see paragraphs
12, 18 and 19 above). It is true that as a result of the fresh
examination of the case the applicant's claims were granted by the
judgment of the Commercial Court of Moscow of 25 March 2003.
However, the applicant had to endure legal uncertainty for more
than a year and ten months after the final judgment of 17 May 2000
was quashed.
28. The Court finds no reason to depart from its judgment in
the aforementioned Ryabykh case. It concludes that the setting
aside of the judgment of 17 May 2000 in supervisory review
proceedings violated Article 6 з 1 of the Convention.
B. Supervisory review procedure: procedural issues
29. With regard to the complaint about the procedural defects
of the proceedings before the Presidium of the Moscow City Court,
the Court finds that, having concluded that there has been an
infringement of the applicant company's "right to a court" by the
very use of the supervisory review procedure, it is not necessary
to consider whether the procedural guarantees of Article 6 of the
Convention were available in those proceedings (see Ryabykh v.
Russia, cited above, з 59).
2. Application of Article 41 of the Convention
30. Article 41 of the Convention provides:
"If the Court finds that there has been a violation of the
Convention or the Protocols thereto, and if the internal law of
the High Contracting Party concerned allows only partial
reparation to be made, the Court shall, if necessary, afford just
satisfaction to the injured party."
31. The Court points out that under Rule 60 of the Rules of
Court any claim for just satisfaction must be submitted in writing
together with the relevant supporting documents or vouchers,
"failing which the Chamber may reject the claim in whole or in
part".
32. On 2 June 2004, after the present application had been
declared partly admissible, the Court invited the applicant
company to submit its claims for just satisfaction by 20 September
2004. No such claims were submitted within the specified time-
limit.
33. In these circumstances, the Court makes no award under
Article 41.
FOR THESE REASONS, THE COURT UNANIMOUSLY
1. Holds that there has been a violation of Article 6 з 1 of
the Convention;
2. Decides to make no award under Article 41 of the Convention.
Done in English, and notified in writing on 21 July 2005,
pursuant to Rule 77 зз 2 and 3 of the Rules of Court.
Christos ROZAKIS
President
Santiago QUESADA
Deputy Registrar
|
