ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 19 мая 2005 года
Дело N 67-о04-112
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Коннова В.С.,
судей Боровикова В.П.,
Фроловой Л.Г.
рассмотрела в судебном заседании от 19 мая 2005 года
кассационные жалобы осужденных Р. и Н. на приговор Новосибирского
областного суда от 3 ноября 2004 года, которым Р., родившийся 28
апреля 1982 года в г. Искитиме Новосибирской области, с неполным
средним образованием, неработавший, ранее судимый:
21 июля 1997 года по п. п. "а", "б", "в", "г" ч. 2 ст. 158 УК
РФ к трем годам лишения свободы;
24 декабря 1998 года по п. п. "г", "е", "н" ст. 102 УК РСФСР к
девяти годам лишения свободы;
по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 40 УК РСФСР
к десяти годам лишения свободы;
освобожден 23 января 2004 года условно-досрочно на один год 8
месяцев 13 дней;
- осужден по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к десяти годам лишения
свободы; по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к пятнадцати годам лишения
свободы; по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК
РФ к восемнадцати годам шести месяцам лишения свободы; по
совокупности приговоров на основании ст. 70 УК РФ к девятнадцати
годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
Н., родившийся 28 декабря 1971 года в г. Искитиме Новосибирской
области, с неполным средним образованием, не работавший, ранее
судимый:
- 24 июня 1998 года по п. "в" ч. 3 ст. 158 УК РФ к пяти годам
лишения свободы, освобожден 16 апреля 2003 года по отбытии
наказания;
- 20 июля 2004 года по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ к двум годам
шести месяцам лишения свободы;
осужден:
по ч. 3 ст. 162 УК РФ к девяти годам лишения свободы;
по ст. 316 УК РФ к одному году шести месяцам лишения свободы;
по совокупности преступлений: на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к
десяти годам лишения свободы; на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ к
двенадцати годам лишения свободы в исправительной колонии строгого
режима.
Признаны виновными и осуждены:
- Р. и Н. - за разбойное нападение на Е., совершенное группой
лиц по предварительному сговору, с применением предметов,
используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в
жилище, а Р., кроме того, - и с причинением тяжкого вреда
здоровью;
- Р. - за убийство Е., 1923 года рождения, сопряженное с
разбоем;
- Н. - за заранее необещанное укрывательство особо тяжкого
преступления - убийства Е.
Преступления совершены ими 5 апреля 2004 года в с. Верх-Коен
Искитимского района Новосибирской области при обстоятельствах,
установленных приговором.
Заслушав доклад судьи Коннова В.С., объяснения осужденного Н.,
поддержавшего свою жалобу по изложенным в ней основаниям, мнение
прокурора Модестовой А.А. об оставлении приговора в отношении Р. и
Н. без изменения, Судебная коллегия
установила:
в кассационных жалобах осужденные:
- Р., не высказывая конкретных просьб, ссылается на свое
несогласие с осуждением за убийство, указывает об отсутствии у
него умысла на убийство, неустановление причин смерти Е.
Утверждает, что удар кочергой по голове Е., после чего она упала,
но продолжала дышать, он нанес тогда, когда он разбил окно в доме
Е. и проник в него, а та нанесла ему удар топором в голову. По его
мнению, неверно исчислен срок отбывания наказания и ему назначено
чрезмерно строгое наказание;
- Н. просит отменить приговор и направить дело на новое
судебное разбирательство, ссылаясь на недоказанность его и Р.
сговора на разбой и на то, что лично он к Е. насилия или угроз не
применял.
В возражениях на жалобу осужденного Р. государственный
обвинитель Мусаткин В.А. считает доводы жалобы несостоятельными и
просит приговор оставить без изменения.
Проверив материалы дела и обсудив доводы жалоб и возражений,
Судебная коллегия находит приговор в отношении Р. и Н. законным,
обоснованным и справедливым по следующим основаниям.
Виновность Р. и Н. в содеянном ими подтверждается совокупностью
доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном
заседании, приведенных в приговоре, а виновность Р. в разбое и Н.
в заранее необещанном укрывательстве преступления, по существу, в
жалобах не оспаривается.
Подсудимый Н. отказался давать показания.
При допросе в качестве подозреваемого Н. пояснял, что при
распитии спиртного у Овчинниковых, он (Н.) сказал, что нужны
деньги, спросил, где бы их раздобыть. Он в сенях Овчинниковых взял
топор, Р. - кочергу, их умысел и сговор был направлен на грабеж
или разбой. Они пошли к дому бабки, убивать бабку они не
собирались, не договаривались, он хотел бабку закрыть в погребе.
Когда они пришли к дому бабки, то он (Н.) постучал, в окнах
зажегся свет, к окну подошла бабка. Он (Н.) сказал ей, чтобы она
открывала дверь, но она дверь не открыла. Он (Н.) сказал Р., чтобы
тот лез в окно и изнутри открыл ему дверь. Р. кочергой разбил
окно, залез в него, а он (Н.) разбил стекло окна в сенях и залез в
него, но дверь из сеней в жилую часть дома оказалась заперта
изнутри. Затем Р. открыл ему дверь, он зашел в дом и увидел
лежавшую на полу около дивана бабку, у нее была разбита голова,
вокруг головы было много крови, но она еще подавала признаки жизни
- хрипела. Р. ушел на улицу, а он (Н.) стал искать деньги, нашел
их в самоваре - около или чуть больше 7000 рублей и ушел из дома.
Он сразу понял, что бабка не выживет. Овчинниковым он сообщил, что
Р. убил бабку, а он забрал деньги. Около 24 часов или часа ночи он
с Овчинниковым вернулся в дом бабки, бабка лежала в той же позе,
не хрипела, не шевелилась, не дышала, он был уверен, что она
мертвая. Чтобы скрыть следы преступления, он решил поджечь дом с
трупом бабки и поджег его. В это время бабка точно была мертвая.
Суд обоснованно признал достоверными приведенные показания Н. в
части, соответствующей другим доказательствам.
В протоколе явки с повинной Р. указывал, что он с другом Игорем
разбили окно в доме Е., залезли внутрь ее дома, после чего он
ударил ее кочергой по голове и она потеряла сознание, а Игорь
забрал ее деньги.
При проверке его показаний на месте Р. пояснял, что в доме
Овчинниковых он взял кочергу; Н. - топор и они пошли к дому, где
проживала бабушка. Они шли туда, чтобы совершить преступление, шли
за деньгами, но убивать при этом бабушку не собирались. Он через
разбитое в окне стекло залез в дом, при этом, залезая в окно,
порезал голову об осколок стекла из рамы. Проникнув в дом, он
увидел бабушку, стоявшую у стола, в комнате горел свет, бабушка
кричала: "Караул!" и звала "Васю" или "Витю". Он наотмашь ударил
ее кочергой в область затылка, та упала и захрипела. Он открыл Н.
дверь и вышел из дома, хотел идти умыться, но так как было темно,
он заблудился в селе.
Изменению показаний подсудимым Р. суд дал надлежащую оценку.
Из показаний свидетеля Овчинникова следует, что в ходе распития
спиртного Н. стал спрашивать, у кого в деревне можно совершить
хищение. Он ответил, что вокруг живут одни пенсионеры, у которых
нечего взять. Затем он уснул. Ночью его разбудил Н. и сообщил, что
Р. убил бабушку. Затем он и Н. пошли в дом, там на полу в комнате
он увидел лежавшую без признаков жизни бабушку, голова которой
была в крови. Он ушел к себе домой. При последующем распитии
спиртного он увидел, что дом бабушки горит, а Н. сообщил, что это
он поджег дом.
Аналогичные показания дала свидетель Овчинникова, которая,
кроме того, пояснила, что, когда ее муж уснул, из их дома ушли Р.
и Н., взяв с собой из их дома топор и кочергу.
При таких данных, с учетом того, что при совместном распитии
спиртного Н. выяснял, у кого из жителей села можно совершить
хищение; приведенных показаний Н. о наличии у него и Р.
предварительного сговора на хищение; аналогичных показаний Р. в
ходе предварительного следствия; того, что Н. и Р. заранее
приискали и взяли с собой топор и кочергу, что они совместно пошли
совершать хищение и вместе пришли к дому Е., при нападении они
действовали совместно и согласованно - суд пришел к обоснованному
выводу о наличии между Н. и Р. предварительного сговора на
открытое хищение чужого имущества.
С учетом того, что Р., идя совершать преступление, взял с собой
металлическую кочергу, а Н. - топор, а Р. и применил кочергу при
нападении, характер примененного насилия видел Н., войдя в дом, но
своих действий не прекратил, а, напротив, воспользовавшись
примененным насилием, стал отыскивать чужие деньги, суд пришел к
правильному выводу о совершении Р. и Н. разбоя (сама по себе
демонстрация имевшихся у Н. и Р. металлической кочерги и топора
при завладении чужим имуществом свидетельствует об угрозе насилия,
опасного для жизни и здоровья, и дает основание для квалификации
действий виновных как разбоя).
При наличии между Р. и Н., взявших с собой для совершения
хищения топор и металлическую кочергу, предварительного сговора на
разбой, ссылка в жалобе Н. на то, что лично он ни насилия, ни
угроз насилия не применял, не имеет юридического значения,
поскольку при наличии группы лиц действия виновных квалифицируются
как единое целое в пределах их предварительного сговора.
Судом проверялись доводы жалобы о том, что когда Р. вторгался в
дом через разбитое окно, то Е. нанесла ему удар топором в голову,
они оказались несостоятельными и правильно отвергнуты судом.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что у Р.
имелись лишь ссадины на лице и поверхностные ранки на волосистой
части головы. Ни рубленой раны черепа, ни перелома черепа у него
не оказалось.
Сам он указывал в протоколе явки с повинной и при проверке
показаний на месте, что, залезая в окно, он порезал голову об
осколок стекла из рамы. При этом о нанесении ему удара топором он
показаний не давал, пояснял, что Е. кричала: "Караул!" и звала на
помощь, а он ударил ее кочергой.
Как поясняла потерпевшая А., сестра убитой Е., Е. не держала в
доме топора.
Как видно из протокола осмотра места происшествия, топора на
месте происшествия обнаружено не было.
При таких данных указанная ссылка ничем не подтверждена и
опровергается материалами дела.
Кроме того, указанная ссылка и не имеет юридического значения,
не влияет на квалификацию действий виновных лиц.
При незаконном вторжении в темное время суток в чужой дом
преступников с топором и металлической кочергой в целях разбоя (то
есть с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, или
угроз применения такого насилия) пострадавший имел законное право
применять к преступникам любое насилие и у преступников не
возникало и не могло возникнуть состояния необходимой обороны в
связи с правомерностью действий проживавшего в доме лица.
Заключением судебно-биологической экспертизы подтверждается
наличие на изъятой с места происшествия кочерге следов крови.
Необнаружение на одежде Р. крови не свидетельствует о его
невиновности, поскольку из материалов дела видно, что он наносил
удар в голову Е. на расстоянии (кочергой), чего он и сам не
отрицал, задержан он был не на месте совершения преступлений и не
во время их совершения, а впоследствии, когда имел возможность
уничтожить следы крови со своей одежды.
Ссылка в жалобах на неустановление причины смерти Е.
несостоятельна.
Как следует из приведенных показаний Р. и Н., Р. металлической
кочергой "наотмашь" нанес удар по голове Е., отчего та упала на
пол, ее голова оказалась разбита, имело место кровотечение и она
хрипела. Других преступных действий в отношении тела Е. не
совершалось. Когда затем Н. и Овчинников пришли в дом Е., как
видно из показаний Н. и Овчинникова, Е. признаков жизни не
подавала, не хрипела, не шевелилась, не дышала. Дом с ее телом
поджег Н.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что
термическое разрушение тела Е. является посмертным.
При таких данных вывод суда о том, что смерть Е. наступила от
удара Р., нанесенного им металлической кочергой в голову Е.,
соответствует имеющимся доказательствам.
Нанесение Р. удара металлической кочергой с достаточной силой
(о чем свидетельствует падение Е., утрата сознания, повреждение
головы с кровотечением) в область расположения жизненно-важных
органов - голову, от чего и наступила ее смерть, а также
последующее поведение Р. (он не оказал Е. необходимой медицинской
помощи, не доставил ее в больницу, не вызвал к ней скорую помощь,
не сообщил в медицинские учреждения о ее месте нахождения и
состоянии) - подтверждают правильность выводов суда о наличии у Р.
умысла на убийство Е.
Тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все
доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному
выводу о доказанности вины Р. и Н. в содеянном ими и верно
квалифицировал их действия:
- Р. - по п. "в" ч. 4 ст. 162 и п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ;
- Н. - по ч. 3 ст. 162 и ст. 316 УК РФ - по указанным в
приговоре признакам.
Наказание Р. и Н. назначено судом в соответствии с требованиями
закона, с учетом целей наказания, установленных ч. 2 ст. 43 УК РФ,
данных о личности виновных, влияния назначенного наказания на их
исправление и всех конкретных обстоятельств дела.
Назначенное Р. и Н. наказание является справедливым,
соразмерным содеянному самими ими, и оснований к его смягчению не
имеется.
Срок исчисления наказания судом правильно указан со дня
постановления приговора. Время содержания Р. и Н. под стражей в
порядке меры пресечения засчитано судом в срок назначенного им
наказания.
Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих
отмену приговора, из материалов дела не усматривается.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 337, 378 и
388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Новосибирского областного суда от 3 ноября 2004 г. в
отношении Р. и Н. оставить без изменения, а кассационные жалобы
осужденных Р. и Н. оставить без удовлетворения.
|
