ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 10 февраля 2005 года
Дело N 67-о04-105
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Разумова С.А.,
судей Коннова В.С.,
Саввича Ю.В.
рассмотрела в судебном заседании от 10 февраля 2005 г.
кассационную жалобу адвоката Сидилева В.Ф. на приговор
Новосибирского областного суда от 5 ноября 2004 г., которым Н.,
родившийся 11 марта 1961 г. в г. Черепаново Новосибирской области,
со средним образованием, ранее не судимый, осужден по п. "а" ч. 2
ст. 105 УК РФ к пятнадцати годам лишения свободы в исправительной
колонии строгого режима.
Постановлено взыскать с Н. в пользу К.:
в счет возмещения материального ущерба - 4826 руб.;
в счет компенсации морального вреда - 100000 руб.
Н. признан виновным и осужден за убийство двух лиц: С., 1980 г.
рождения, и Щ., 1936 г. рождения, совершенное на почве личных
неприязненных отношений.
Преступление совершено им 17 февраля 2004 г. в г. Черепаново
Новосибирской области при обстоятельствах, установленных
приговором.
Заслушав доклад судьи Коннова В.С., мнение прокурора Филимонова
А.И. об оставлении приговора в отношении Н. без изменения,
Судебная коллегия
установила:
в кассационной жалобе адвокат Сидилев В.Ф. в защиту интересов
осужденного Н. просит отменить приговор и уголовное преследование
прекратить, ссылаясь на то, что доказательств вины Н. в убийствах
не добыто, а доказательства, в которых Н. признавал свою вину,
получены с применением незаконных методов расследования. Кроме
того, адвокат Сидилев считает, что Н. не мог быть около 9 часов
вечера на месте происшествия и не установлено, как образовались
переломы черепа у Щ.
В возражениях государственный обвинитель Мусаткин В.А. и
потерпевшая К. считают доводы жалобы несостоятельными и просят
приговор оставить без изменения.
Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационной жалобы и
возражений на нее, Судебная коллегия находит приговор в отношении
Н. законным, обоснованным и справедливым по следующим основаниям.
Виновность Н. в содеянном им подтверждается совокупностью
доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном
заседании и приведенных в приговоре. Этим доказательствам судом
дана надлежащая оценка.
Судом проверялись доводы о применении к Н. незаконных методов
расследования, стороной защиты доказательств в обоснование этих
доводов суду не представлено, эти доводы оказались
несостоятельными и обоснованно, с приведением в приговоре
соответствующих мотивов решения, отвергнуты судом как
противоречащие материалам дела.
Из протокола, именуемого "явкой Н. с повинной" следует, что он
пришел к Щ. и С., чтобы занять у них денег и опохмелиться. С. в
грубой форме сказала ему, что его сожительница не отдала еще
прежний долг в 100 рублей, сообщила, что его сожительница, когда
он был с ней в ссоре, вступала в интимные отношения с ее сожителем
Щ. При этом С. оскорбляла его сожительницу и его. Он (Н.) охватил
руками С., но она вцепилась ногтями в его лицо, он почувствовал,
что по щеке течет кровь, и оттолкнул С. В это время, нецензурно
выражаясь, на него с костылем бросился Щ. Он увернулся от удара
костылем и ножом нанес удары С. и Щ. (т. 1 л.д. 147).
26 марта 2004 г. в своей явке с повинной Н. излагал аналогичные
обстоятельства происшедшего, указывая лишь, что он пошел к Щ.
около 9 часов вечера 17 февраля 2004 г. и не излагал о каких-либо
интимных отношениях его сожительницы и Щ. (л.д. 89 т. 2).
Давая в целом аналогичные показания при допросе в качестве
обвиняемого 26 марта 2004 г., Н. пояснял, что, напомнив о
невозвращенном его сожительницей долге, С. схватила его за куртку,
видимо, хотела вытолкнуть из своего дома, а он ее оттолкнул в
сторону. Ее сожитель Щ. являлся инвалидом, у него нет ноги и он
постоянно ходил с алюминиевой тростью. Отбив рукой его трость, он
оттолкнул и Щ.
При проверке его показаний на месте 31 марта 2004 г. Н. давал
аналогичные показания и дополнял, что "в его доме денег
практически нет, могут быть какие-то копейки".
Изменению показаний Н. суд дал надлежащую оценку и правильно
оценил его показания, исходя из совокупности всех доказательств.
Ссылка в жалобе адвоката Сидилева на то, что суд не устранил
противоречия, имеющиеся в явках с повинной и протоколе проверки
показаний Н. (не являвшиеся существенными, во всех этих
доказательствах Н. не отрицал, что убийство совершил он), не
основана на законе, поскольку закон не предусматривает устранение
противоречий в имеющихся доказательствах и способы, методы
устранения таких противоречий. Оценка показаниям Н. судом дана.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы видно, что у Н.
имелись 4 ссадины (параллельные, полосчатые, вертикальные, длиной
от 3 до 4 см) на левой щеке (от середины щеки до области нижней
границы нижней челюсти) и 3 ссадины (горизонтальные, линейные,
длиной 1; 0,5 и 1,5 см) на подбородке. Эти ссадины образовались от
воздействия тупых твердых предметов, наиболее характерны для
действия ногтей пальцев рук, и могли образоваться 17 февраля 2004
г.
Ссылки на то, что лицо Н. порезал при бритье, противоречат
характеру ранений, их параллельности, выводу акта экспертизы об
образовании их от тупых (а не острых) предметов и данным
протокола, именуемого "явкой Н. с повинной".
Заключением судебно-биологической экспертизы подтверждается
наличие на окурке сигареты, изъятом с места происшествия, слюны,
которая могла образоваться от Н., в подногтевом содержимом Н.
имелась кровь, которая могла образоваться от Щ.; на куртке Н.
имелась кровь человека.
Как поясняла свидетель Перова, сожительница Н., она
действительно имела денежный долг перед С., в связи с этим были
конфликты, но денег у нее не было и отдать их она не могла.
Показания свидетеля Перовой о том, что 17 февраля 2004 г. Н.
уходил из дома около 20 часов 15 минут, вернулся минут через 15,
около 20 часов 40 минут, лег спать и находился дома, суд правильно
признал недостоверными, противоречащими другим материалам дела.
Сама Перова в ходе предварительного следствия утверждала, что
уходил Н. около 21 часа и вернулся через 20 - 30 минут (т. 1 л.д.
108, 145).
Свидетель Перервин Ю.П., на чьи показания адвокат Сидилев
ссылается в жалобе, пояснял, что просивший опохмелиться Н.
приходил к нему в 8 часов вечера, разговор был на улице, на улице
было темно. Он сообщил, что спиртного у него нет, и Н. ушел (т. 3
л.д. 55). Таким образом, у Перервина Н. был до происшедшего.
Свидетель Кондратенко Ф.М. поясняла в судебном заседании, что к
ней Н., просивший опохмелиться, приходил примерно в 21 - 22 часа
17 февраля 2004 г. Она с ним разговаривала в кухне, свет она не
включала и в темноте она не заметила, был ли Н. поцарапан (л.д. 54
т. 3).
Таким образом, показания указанных свидетелей не дают оснований
для вывода о неверности установленных судом обстоятельств
совершения преступления.
Как пояснял свидетель Юстус, тление на месте происшествия
происходило больше часа, а сколько времени понадобилось бы для
возможного пожара, он сказать не может (л.д. 49 т. 3).
Показания свидетеля Тузова о том, что они приехали через
короткий промежуток времени после появления прогара, являлись
предположительными, он пояснял: "Я считаю" (т. 3 л.д. 29), в связи
с чем не могли быть признаны достоверными.
Как следует из материалов дела, на время обнаружения прогара
дверь дома была закрыта, стекла в окнах - целы и доступа воздуха к
месту прогара не имелось.
При таких данных и приведенные показания свидетелей Тузова и
Юстуса не свидетельствуют о неверности выводов суда.
Из акта судебно-медицинских экспертиз следует, что:
- смерть С. наступила от острой кровопотери, развившейся в
результате 11 колото-резаных ранений туловища, проникающих в
грудные и брюшную полости. Кроме того, на трупе С. имелись еще 13
ранений, образовавшихся от воздействия колюще-режущего предмета;
- смерть Щ. наступила от острой кровопотери, развившейся от
двух проникающих колото-резаных ранений грудной клетки спереди (с
повреждением грудины, сердечной сорочки, правого предсердия,
правого легкого) и двух непроникающих колото-резаных ранений
мягких тканей грудной клетки слева.
Кроме того, на трупе Щ. имелись четыре колото-резаных ранения
грудной клетки слева, которые были нанесены после наступления его
смерти.
Виновность Н. подтверждается и другими, имеющимися в деле,
приведенными в приговоре доказательствами.
Как следует из материалов дела, сожительница Н. имела денежный
долг перед С. и не возвращала его, в связи с чем имел место
конфликт и Н. до происшедшего принимал меры по урегулированию
конфликта. При происшедшем Н. находился в состоянии алкогольного
опьянения и просил дать ему в долг деньги для приобретения
спиртного. При таких данных нецензурные выражения С., смысл
которых заключался в том, что его (Н.) сожительница не вернула
предыдущий долг, а он (Н.) вновь просит деньги в долг, нельзя
признать тяжкими оскорблениями, влекущими для Н. тяжкие
последствия. Когда С. взяла Н. за куртку (как он пояснял, видимо,
чтобы вытолкнуть его из дома), он ее схватил, затем - оттолкнул в
соседнюю комнату. За С. вступился ее сожитель - безногий инвалид
Щ., но отбив его алюминиевую трость, он оттолкнул и его, отчего,
как он указывал, Щ. опрокинулся на стену. Таким образом, возник
взаимный конфликт между Н. и С., Щ., в ходе которого Н. нанес
множественные удары ножом женщине - С. и безногому инвалиду Щ.
При таких данных и с учетом данных акта комплексной судебной
психолого-психиатрической экспертизы о том, что при происшедшем Н.
не находился в состоянии аффекта либо ином эмоциональном
состоянии, приравненном к нему, суд правильно не усмотрел в
действиях Н. состояния физиологического аффекта или необходимой
обороны.
(Суд правильно признал недостоверными показания обвиняемого Н.
о том, что С. обхватывала его за шею и давила, поскольку в этой
части показания Н. противоречивы и непоследовательны и
опровергаются актом судебно-медицинской экспертизы, из которого
следует, что у Н. не имелось никаких телесных повреждений в
области шеи.)
Из приговора следует, что суд исключил из обвинения Н.
нанесение им при убийстве Щ. двух ударов в область головы, от чего
образовались переломы костей свода черепа. Ссылка в жалобе на то,
что не установлено, как образовались эти переломы костей свода
черепа у Щ., не влияет на законность и обоснованность приговора.
Принимая указанное решение, суд правильно исходил из истолкования
неустранимых сомнений в пользу подсудимого.
Из материалов дела следует, что Щ. неоднократно падал: на
стену, на выступающие поверхности обогревателя. Как пришел к
выводу судебно-медицинский эксперт, с учетом выгорания мягких
тканей волосистой части головы и термического изменения головного
мозга трупа не представляется возможным определить прижизненно или
посмертно образовались переломы черепа. При таких данных, с учетом
возможности посмертного образования переломов, суд обоснованно
исключил из обвинения Н. причинение этих переломов Щ. при
совершении действий по его убийству.
Причастности других, кроме Н., лиц к убийству С. и Щ. из
материалов дела не усматривается.
Тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все
доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному
выводу о доказанности вины Н. в содеянном им и верно
квалифицировал его действия по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ по
указанным в приговоре признакам.
Наказание Н. назначено судом в соответствии с требованиями
закона, соразмерно содеянному самим им, с учетом влияния
назначенного наказания на его исправление и всех конкретных
обстоятельств дела и данных о его личности.
Гражданские иски разрешены в соответствии с действующим
законодательством.
Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих
отмену приговора, из материалов дела не усматривается.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и
388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Новосибирского областного суда от 5 ноября 2004 г. в
отношении Н. оставить без изменения, а кассационную жалобу
адвоката Сидилева В.Ф. оставить без удовлетворения.
Председательствующий
С.А.РАЗУМОВ
Судьи
В.С.КОННОВ
Ю.В.САВВИЧ
|
