ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 января 2005 года
Дело N 67-о04-98
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Коннова В.С.,
судей Фроловой Л.Г.,
Саввича Ю.В.
рассмотрела в судебном заседании от 27 января 2005 г.
кассационные жалобы осужденных Г., М., адвокатов Вельчинского
Н.Н., Титова А.В., Берчанской Е.И., защитника Гавриленко В.Т. на
приговор Новосибирского областного суда от 22 июля 2004 г.,
которым Г., родившийся 28 июня 1978 г. в г. Новосибирске, русский,
с неполным высшим образованием, ранее не судимый, - осужден по п.
"ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к четырнадцати годам лишения свободы в
исправительной колонии строгого режима;
Х., родившийся 18 сентября 1974 г. в г. Томске, русский, со
средним образованием, ранее не судимый, - осужден по п. "ж" ч. 2
ст. 105 УК РФ к тринадцати годам лишения свободы в исправительной
колонии строгого режима;
М., родившийся 2 декабря 1981 г. в г. Новосибирске, русский, со
средним образованием, неработавший, ранее не судимый, - осужден по
п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ к четырнадцати годам лишения свободы в
исправительной колонии строгого режима.
Г., Х. и М. признаны виновными и осуждены за убийство М-на,
1973 года рождения, совершенное группой лиц.
Преступление совершено ими ночью 17 февраля 2003 г. в г.
Новосибирске при обстоятельствах, установленных приговором.
Заслушав доклад судьи Коннова В.С., мнение прокурора Костюченко
В.В., полагавшего приговор в отношении М., Г. и Х. оставить без
изменения, Судебная коллегия
установила:
в кассационных жалобах:
- осужденный М. просит переквалифицировать его действия с п.
"ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на менее тяжкое преступление, связанное с
причинением вреда здоровью, и снизить ему срок наказания, ссылаясь
на незаконность, необоснованность и несправедливость приговора.
Считает недоказанным, что он осколком стекла порезал горло М-на,
полагает, что поскольку он при этом порезал себе руку, то значит
он попал в кость, следовательно, от его действий не было тяжких
последствий. Обращает внимание на то, что М-н убит был на улице,
ему живому Г. ножом перерезал горло;
- адвокат Берчанская Е.И. в защиту интересов осужденного М.
просит переквалифицировать действия М. с п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ
на ст. 115 УК РФ и снизить ему наказание, ссылаясь на те же
доводы, что и осужденный М. в своей жалобе. Кроме того, адвокат
Берчанская считает неверным вывод суда о наличии групповых
действий по убийству М-на с наличием у всех лиц умысла на
убийство.
В возражениях на жалобу адвоката Берчанской защитник Гавриленко
В.Т. считает, что искажены данные актов судебно-медицинских
экспертиз о прижизненности образования у М-на всех телесных
повреждений и об образовании раны на его шее от воздействия ножа.
По его мнению, Г. ножом шею М-на не резал, ножа у него не было;
- адвокат Титов А.В. в защиту интересов осужденного Х. просит
изменить приговор и "полностью оправдать" Х. за отсутствием в его
действиях состава преступления, ссылаясь на незаконность,
необоснованность приговора; на несоответствие выводов, изложенных
в приговоре, фактическим обстоятельствам, на неправильную оценку
доказательств. По мнению адвоката Титова, у Х. не имелось умысла
на убийство М-на и отсутствовала причинная связь между действиями
Х. и смертью М-на;
- осужденный Г. просит отменить приговор и прекратить в
отношении его уголовное дело, ссылаясь на то, что он лишь помогал
в сокрытии убийства М-на, но и это делал из-за опасения "разделить
участь погибшего". Считает, что доказательства оценены неверно;
выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим
обстоятельствам. Указывает, что согласно заключению судебно-
медицинской экспертизы N 1193.3 повреждений у М-на, характерных
для воздействия орудий, обладающих колющими и колюще-режущими
свойствами, обнаружено не было и нож, как орудие убийства, не
имеет отношения к делу;
- защитник Гавриленко В.Т. в защиту интересов осужденного Г.
просит отменить приговор и "назначить наказание, соответствующее
вине Г." (а в дополнениях - и прекратить уголовное дело), ссылаясь
на те же доводы, что и осужденный Г. в своей жалобе. Кроме того,
защитник Гавриленко В.Т. считает, что у Г. умысла на убийство М-на
не было, а смерть М-на могла наступить от воздействия осколка
бутылки, то есть от действий М., который один его и убил. Полагает
недоказанным, что у Г. был нож. По мнению Гавриленко В.Т., акт
судебно-психиатрической экспертизы в отношении Г. необъективен;
- адвокат Вельчинский Н.Н. в защиту интересов осужденного Г.
также просит отменить приговор и прекратить уголовное дело,
ссылаясь на те же доводы, что осужденный Г., защитник Гавриленко
В.Т. в своих жалобах. Кроме того, адвокат Вельчинский считает
неверно установленными место и время смерти М-на и необоснованным
- отказ в назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы
по трупу М-на. По мнению адвоката Вельчинского, "явку с повинной"
Г. следовало признать смягчающим наказание обстоятельством, а
наказание Г. назначить с применением ст. 64 УК РФ.
В возражениях государственный обвинитель Отдельных А.М. считает
доводы жалоб несостоятельными, приговор - законным и обоснованным
и просит оставить приговор без изменения.
Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб и
возражений на них, Судебная коллегия находит приговор в отношении
Г., Х. и М. законным, обоснованным и справедливым по следующим
основаниям.
Виновность Г., Х. и М. в содеянном ими подтверждается
совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в
судебном заседании и приведенных в приговоре. Этим доказательствам
судом дана надлежащая оценка.
Совершение Х. и М. действий, в которых они признаны виновными,
в жалобах не оспаривается. Ссылка в жалобе осужденного М. на то,
что осколком стекла он попал в кость М-на и что не доказано, что
он порезал горло М-на, несостоятельна.
Подсудимый Г. пояснял, что осколком бутылки - горлышком М.
умышленно ткнул в горло М-на, причинив рану, из которой обильно
пошла кровь.
Сам М. в ходе предварительного следствия пояснял, что
"розочкой" от бутылки он нанес повреждение в горло М-на (т. 3 л.д.
218, 85, 101, 103 - 104).
Из заключений судебно-медицинских экспертиз видно, что на
передней поверхности шеи М-на имелись резаные раны, которые могли
образоваться от острого края разбитого горлышка стеклянной
бутылки. При этом повреждения какой-либо кости экспертом не
установлено.
При таких данных указанная ссылка в жалобе осужденного М.
противоречит материалам дела.
Имеющимися доказательствами подтверждается совершение Г.
действий в отношении М-на, установленных приговором.
Подсудимый М. пояснял, что Г. стал выяснять отношения с М-ным,
они стали общаться на повышенных тонах, возникла ссора. Г.
участвовал в драке с М-ным. Когда в дальнейшем он (М.) и Х. из
ванной вернулись в комнату, то М-н лежал на полу, рядом с ним
стоял Г. с ножом в руках. Им Г. сказал, что М-н мертв и предложил
им помочь спрятать труп. Они завернули М-на в ковер и сбросили с
балкона, затем оттащили тело М-на к гаражам. Там Г. перерезал
ножом шею М-на, пробурчал при этом, что тот мог быть еще жив.
В ходе предварительного следствия, кроме того, М. пояснял, что
при драке Г. нанес удара три кулаками в голову М-на, бил его
ногами и наносил удары ножом. Он также видел в процессе драки в
руках Г. палку, но как тот наносил ею удары - он не видел (т. 3
л.д. 218). Когда он (М.) вернулся из ванной, а Г. стоял с ножом у
лежавшего М-на, то на ноже была кровь.
В судебном заседании подсудимый М. подтвердил приведенные
показания в ходе предварительного следствия.
Подсудимый Х. пояснял, что между Г. и М-ным разговор пошел на
повышенных тонах, между ними произошла ссора. Г. подошел к М-ну и
ударил его по лицу, а затем вместе с М. нанесли по несколько
ударов кулаком по лицу М-на и оба били его ногами. Когда в
дальнейшем он из ванной зашел в комнату, то М-н лежал на полу, на
его шее была кровь, а у стоявшего рядом с ним Г. что-то блеснуло в
руках, как он понял - нож. Г. сказал им, что М-на надо завернуть в
ковер. Они завернули его в ковер и сбросили с балкона, затем
оттащили к гаражам. Там Г. перерезал ножом шею М-на, им сказал: "А
вдруг он еще живой".
Кроме того, в ходе предварительного следствия Х. пояснял, что
когда Г. стоял в квартире у лежавшего М-на и у него что-то
блеснуло в руке, то кровь у М-на была на шее, лице, волосистой
части головы (т. 3 л.д. 117). В судебном заседании подсудимый Х.
заявил, что полностью подтверждает эти показания.
В судебном заседании подсудимый Г. не отрицал, что он
участвовал в сбрасывании тела М-на, завернутого в ковер, с балкона
квартиры в сугроб, что у гаражей ножом перерезалось горло М-на и
говорилось, что тот может быть еще живым.
Как пояснял подсудимый Бачурин о том, что М-н убит его
(Бачурина) охотничьим ножом, ему сообщил Г.
Заключением биологической экспертизы подтверждается, что на
палке с гвоздями, находившейся в мешке под Димитровским мостом,
имелась кровь, происхождение которой возможно от М-на.
Из заключений судебно-медицинских экспертиз видно, что смерть М-
на наступила от обширной резаной раны шеи с повреждением гортани,
глотки, левой сонной артерии и яремной вены, кивательных мышц,
сопровождавшейся массивным кровотечением, приведшим к малокровию
организма. Данное повреждение могло образоваться как от лезвия
ножа, так и от края горлышка разбитой бутылки. Возможно, что это
резаное повреждение шеи образовалось от совокупности воздействия
острого края разбитой стеклянной бутылки с последующим
воздействием лезвия ножа.
Кроме того, на трупе М-на имелись множественные ссадины лица,
кровоподтеки на веках обоих глаз, ссадины на тыльной поверхности
кистей, на голенях, которые образовались от неоднократного
воздействия твердых тупых предметов.
На трупе М-на также имелись:
множественные резаные раны на лице, на волосистой части головы,
которые образовались от множественных воздействий предмета
(предметов), обладающего режущими свойствами, каким могли быть как
лезвие ножа, так и острый край разбитого горлышка стеклянной
бутылки;
поверхностные раны на передней поверхности шеи (четыре),
которые могли образоваться от воздействия предмета, обладавшего
режущими свойствами, каким мог быть клинок ножа;
рана в заднем отделе левой теменной области, образовавшаяся от
воздействия тупого твердого металлического предмета с ограниченной
соударяющей поверхностью.
Все указанные телесные повреждения были причинены М-ну
прижизненно, о чем свидетельствует наличие выраженных
кровоизлияний в мягких тканях в области раневых каналов.
Из актов экспертиз видно, что индивидуальных признаков
предметов, которыми были причинены резаные раны, в самих ранах не
отобразилось; на трупе М-на не имелось колюще-режущих и колющих
ран. При таких данных указание в акте экспертизы о наличии на
трупе М-на 13 резаных ран и отсутствии повреждений, характерных
для воздействия орудий, обладавших колюще-режущими и колющими
свойствами, не свидетельствует о неприменении ножа при убийстве М-
на, поскольку лезвие ножа обладает режущими свойствами (в
зависимости от обстоятельств применения ножа лезвие ножа может
обладать режущими, колющими, колюще-режущими свойствами) и в актах
экспертиз приводится вывод о возможности причинения указанных
телесных повреждений от воздействия лезвия ножа.
Совокупность приведенных доказательств подтверждает
правильность выводов суда о действиях Г. и прижизненности
нанесения всех повреждений М-ну, в том числе и в районе гаражей.
Изменениям показаний виновных лиц суд дал надлежащую оценку,
правильно оценив их в совокупности со всеми другими
доказательствами.
Как установлено приговором, в квартире:
Г. нанес множественные удары ножом в область волосистой части
головы, лица и шеи М-на, нанес ему несколько ударов кулаками в
область головы и ногами по ногам;
Х. нанес М-ну несколько ударов кулаками в область головы,
ножкой от стола - в область головы, ногами - по ногам;
М. нанес М-ну несколько ударов кулаком в область головы, удар
ножкой от стола - в область головы, ногами - по ногам; несколько
ударов стеклянными бутылками в область головы, от чего они
разбились; осколком от бутылки - в область шеи М-на.
Указанные действия Г., Х. и М. совершили при совместном
нападении на М-на. От полученных повреждений М-н упал на пол и не
подавал признаков жизни. Тогда Г., Х. и М. завернули не
подававшего признаков жизни лежавшего М-на в ковер и сбросили его
с балкона третьего этажа.
При таких данных суд обоснованно признал действия Г., Х. и М. в
отношении М-на - групповыми,
совместными и с учетом характера их действий, интенсивности
действий, нанесения каждым из них, видевшим действия других
виновных лиц, неоднократных ударов М-ну, в том числе в область
жизненно важных органов человека, прекращения нанесения ударов
лишь тогда, когда М-н прекратил подавать признаки жизни, а также
их последующих действий, когда они вместо оказания М-ну
необходимой медицинской помощи, вызова к нему скорой помощи,
доставления его в больницу сбрасывают его с балкона третьего
этажа, вывод суда о наличии у каждого из них - Г., Х. и М. -
умысла на лишение М-на жизни является правильным.
Судом правильно установлено, что после перемещения тела М-на к
гаражам Г. ножом перерезал горло М-на, допуская, что М-н был до
этого жив.
При групповых действиях лиц, имеющих умысел на лишение
пострадавшего жизни, не имеет юридического значения для
квалификации их действий то, от чьих конкретно действий или
совокупности их действий наступила смерть пострадавшего то есть
был достигнут общий для них преступный результат. Поскольку Г., Х.
и М. имели умысел на лишение М-на жизни и каждый из них принимал
непосредственно участие в групповом процессе лишения М-на жизни,
каждый из них обоснованно признан соисполнителем группового
убийства.
Необнаружение одного из орудий совершения преступления - ножа и
необнаружение крови на кофте Г. не свидетельствуют ни об
отсутствии ножа при совершении преступных действий, ни о
невиновности Г. Свои выводы в этой части суд правильно основывал
на совокупности других доказательств. Кроме того, как следует из
материалов дела, Г. был задержан не на месте совершения
преступления, не во время его совершения, а в последующем, когда
он имел возможность (и как видно из материалов дела - стирал кровь
со своей одежды) скрыть следы преступления.
Время и место смерти М-на, а также наличие возникших в квартире
(на месте совершения преступления) личных неприязненных отношений
у Г., М. и Х. к М-ну судом установлены верно, в соответствии с
имеющимися доказательствами. При этом юридического значения не
имеет, знал ли каждый из них М-на до происшедшего.
Ссылка в жалобах на отсутствие у осужденных предварительного
сговора на убийство М-на также юридического значения не имеет,
поскольку Г., Х. и М. по указанному квалифицирующему признаку
убийства не осуждены.
Как следует из материалов дела, Г., Х. и М. насилия друг к
другу и угроз друг другу в целях побуждения других к совершению
действий по убийству М-на не оказывали и не высказывали, каждый из
них действовал осознанно и свободно.
Тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив все
доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному
выводу о доказанности вины Г., Х. и М. в содеянном ими и верно
квалифицировал действия каждого из них по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК
РФ по указанным в приговоре признакам.
Вывод суда о том, что при происшедшем Г. находился в состоянии
алкогольного опьянения, подтверждается показаниями об этом
подсудимых М. (т. 5 л.д. 131), Х. (т. 5 л.д. 113, т. 1 л.д. 238,
272, т. 3 л.д. 116), Г. (т. 5 л.д. 147) и другими материалами
дела. То обстоятельство, что, как утверждается в жалобах, на
следующий день Г. проходил ВТЭК и у него не было обнаружено
состояния опьянения (данная ссылка соответствующими документами
ВТЭК не подтверждена), не свидетельствует, что у Г. состояния
опьянения не было при совершении преступления.
Наказание Г., Х. и М. назначено в соответствии с требованиями
закона, с учетом данных об их личности, влияния назначенного
наказания на их исправление и всех конкретных обстоятельств дела.
Те обстоятельства, на которые имеются ссылки в жалобах в
отношении Г., учтены (за исключением совершения им преступления
впервые и явки с повинной) судом при назначении ему наказания.
Совершение преступления впервые признается смягчающим наказание
обстоятельством согласно п. "а" ч. 1 ст. 61 УК РФ лишь в том
случае, если преступление является преступлением небольшой тяжести
и при условии совершения этого преступления небольшой тяжести
вследствие случайного стечения обстоятельств. По данному делу
указанные условия отсутствуют.
Наличие в материалах дела протокола, именуемого "явкой с
повинной", не равнозначно наличию обстоятельства, смягчающего
наказание, предусмотренного п. "и" ч. 1 ст. 61 УК РФ - явки с
повинной. Из указанного протокола видно, что Г. ни о каких своих
преступных действиях по убийству М-на, за исключением сбрасывания
М-на с балкона и перетаскивания к гаражам, не сообщал, вследствие
чего содержание этого протокола не соответствует понятию
"повинной", а следовательно, отсутствует в действиях Г. и явка с
повинной.
Каких-либо исключительных обстоятельств, дающих основание для
назначения Г. наказания с применением ст. 64 УК РФ, не имеется.
Назначение Г. и М. наказания в 14 лет, а Х. - 13 лет лишения
свободы за умышленное лишение ими жизни другого человека нельзя
признать чрезмерно строгим наказанием, не соответствующим
содеянному самими ими и несправедливым.
Оснований к смягчению им наказания не имеется.
Психическое состояние Г. судом исследовалось. Как следует из
материалов дела, Г. на учете у врача-психиатра не состоял (т. 3
л.д. 143), его наследственность психическими заболеваниями не
отягощена. В отношении его проведена судебно-психиатрическая
экспертиза. Экспертам было известно о перенесенной в 2001 г. Г.
черепно-мозговой травме, об установлении ему инвалидности.
Эксперты обследовали непосредственно самого Г. и пришли к выводу,
что Г. хроническим или временным психическим расстройством не
страдал и не страдает, у него было обнаружено органическое
непсихотическое расстройство вследствие травмы головного мозга, но
степень изменений у него выражена не в такой степени, чтобы он не
мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих
действий и руководить ими.
Судебно-психиатрическая экспертиза проведена комиссией
квалифицированных экспертов, акт экспертизы соответствует
требованиям закона. Ознакомившись с актом экспертизы, обвиняемый
Г. и его защитник никаких заявлений, замечаний не имели (т. 2 л.д.
310). В судебном заседании подсудимый Г. заявлял, что он -
психически здоровый человек (т. 5 л.д. 152, 178), ходатайств о
назначении новой, повторной судебно-психиатрической экспертизы не
заявлялось.
С учетом осмысленных, целенаправленных действий Г., Х. и М.,
поддержания ими адекватного речевого контакта, отсутствия у них
бреда, галлюцинаций каждый из них обоснованно признан вменяемым.
Обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, судом
установлены.
Выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют имеющимся
доказательствам, правильно оцененным судом, и надлежащим образом
обоснованны, мотивированны.
Ходатайство адвоката Вельчинского о назначении дополнительной
судебно-медицинской экспертизы по трупу М-на судом разрешено в
установленном законом порядке; постановление суда по разрешению
ходатайства обоснованно; разрешено ходатайство правильно (т. 4
л.д. 245 - 247; т. 5 л.д. 190 - 191).
Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих
отмену приговора, из материалов дела не усматривается.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и
388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Новосибирского областного суда от 22 июля 2004 г. в
отношении Г., Х. и М. оставить без изменения, а кассационные
жалобы осужденных Г., М., адвокатов Вельчинского Н.Н., Титова В.,
Берчанской Е.И., защитника Гавриленко В.Т. оставить без
удовлетворения.
|
