ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 16 мая 2006 года
Дело N 5-В06-25
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда
Российской Федерации в составе:
председательствующего Нечаева В.И.,
судей Пчелинцевой Л.М.,
Малышкина А.В.
рассмотрела в судебном заседании 16 мая 2006 г. по надзорной
жалобе М. дело по иску А.О. к М. о признании сделки
недействительной.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации
Нечаева В.И., объяснения М., его представителей Стрюкова Б.В. и
Аболонина Г.О., объяснения А.О. и его представителя Добрянской
Н.П., исследовав материалы дела, переданного в суд надзорной
инстанции определением заместителя Председателя Верховного Суда
Российской Федерации Карпова А.И. от 14 апреля 2006 г., коллегия
установила:
А.Е., умершая 18 ноября 2001 г., имела в собственности квартиру
13 в доме 19 на улице Шаболовка в городе Москве. 16 июня 1999 г.
она и М. заключили договор пожизненного содержания с иждивением,
по которому А.Е. передала названную квартиру в собственность М.
А.О. обратился в суд с иском к М. о признании недействительным
данного договора и признании за ним права собственности на
квартиру. Иск обоснован тем, что А.Е. страдала тяжелым психическим
заболеванием, состояла на учете в психоневрологическом диспансере
N 21 в г. Москве, неоднократно проходила лечение в различных
психиатрических больницах. При обращении к нотариусу с заявлением
о принятии наследства после смерти А.Е. ему стало известно об
указанном выше договоре от 16 июня 1999 г. Этот договор является
незаконным, так как А.Е. по своему психическому состоянию не могла
понимать значение своих действий и руководить ими.
М. иск не признал, ссылаясь, в частности, на пропуск А.О.
годичного срока для обращения в суд с иском о признании оспоримой
сделки недействительной. Просил применить срок исковой давности.
Решением Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 28 мая
2004 г., оставленным без изменения определением судебной коллегии
по гражданским делам Московского городского суда от 12 октября
2004 г. и постановлением президиума Московского городского суда от
17 ноября 2005 г., договор пожизненного содержания с иждивением от
16 июня 1999 г. признан недействительным; за А.О. признано право
собственности в порядке наследования на квартиру 13 в доме 19 на
улице Шаболовка в городе Москве.
В надзорной жалобе М. просит отменить решение суда от 28 мая
2004 г., определение судебной коллегии от 12 октября 2004 г. и
постановление президиума от 17 ноября 2005 г. Обсудив доводы
надзорной жалобы, коллегия находит названные судебные акты
подлежащими отмене, так как судебными инстанциями при их вынесении
существенно нарушены нормы материального права.
Решая вопрос о пропуске А.О. срока исковой давности, истечение
которого является самостоятельным основанием к отказу в иске,
районный суд, коллегия и президиум исходили из того, что началом
течения срока исковой давности является день, когда А.О. узнал о
заключении А.Е. договора пожизненного содержания с иждивением.
Этим днем является день обращения истца в нотариальную контору с
заявлением о принятии наследства после смерти А.Е. Однако с такими
выводами согласиться нельзя.
В соответствии с п. 1 ст. 1110 ГК РФ при наследовании имущество
умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим
лицам в порядке универсального правопреемства.
Согласно п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином,
хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в
таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих
действий или руководить ими, может быть признана судом
недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права
или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее
совершения.
По смыслу приведенных правовых норм с иском о признании сделки
недействительной может обратиться гражданин, совершивший сделку,
или правопреемник этого гражданина, в частности наследник, после
смерти наследодателя.
При этом все права и обязанности по сделке, носителем которых
являлся гражданин, в полном объеме переходят к его правопреемнику,
в том числе и в порядке наследования. В связи с этим
правопреемство не влечет изменения срока исковой давности и
порядка его исчисления.
Указание президиума суда о том, что А.О. предъявил иск не как
правопреемник А.Е., а самостоятельно, как лицо, чьи права и
законные интересы были нарушены заключением договора, является
незаконным. А.О. при жизни А.Е. не вправе был обращаться в своих
интересах в суд с иском о признании названного выше договора
недействительным. Он мог бы обратиться с таким иском, но в
интересах А.Е. и в случае, если бы был ее опекуном. В настоящем
случае А.О. обратился в суд с иском о признании недействительным
договора, заключенного А., как ее наследник, а следовательно, и
как ее правопреемник.
В силу п. 1 ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности
начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о
нарушении своего права.
Исходя из этого установления в судебном заседании необходимо
было выяснить, могла ли А.Е. по своему психическому состоянию в
момент совершения сделки и в последующем знать о возможности
обращения в суд за защитой нарушенного права и о сроке для защиты
этого права в судебном порядке. Без выяснения этого обстоятельства
нельзя исчислить срок исковой давности в отношении А.О.
При новом рассмотрении дела суду следует определить, какие
обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их
доказывать, вынести обстоятельства на обсуждение, даже если
стороны на какие-либо из них не ссылались, и вынести законное и
обоснованное решение.
Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского
процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по
гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации
определила:
отменить решение Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 28
мая 2004 г., определение судебной коллегии по гражданским делам
Московского городского суда от 12 октября 2004 г., постановление
президиума Московского городского суда от 17 ноября 2005 г. и
направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
|
